Когда повезло, или Иномирянка замужем - Алена Медведева

– Вот, – глубокомысленно изрек муж, когда мы насладились уютным и таким значимым молчанием в объятиях друг друга, – они уже ходят. Не успеем оглянуться, как станут совсем взрослыми.

– И самостоятельными, – хмыкнула я, уткнувшись виском в плечо моего шаенга. – Не заметим, как станем им не нужны.

– Думаешь?

Нургх переспросил со смехом – сейчас подобное и представить было сложно.

– Это неизбежное будущее всех родителей, – с философским спокойствием детской медсестры заверила я. – Приходит время, и дети уходят из-под крыла родителей, покидают отчий дом, чтобы уже самостоятельно строить свою жизнь.

– А знаешь… – Я почувствовала, как напряглось тело любимого, заставив насторожиться. – Я вдруг понял, что древняя была не так щедра и бескорыстна, как мы полагали поначалу.

– О чем ты?

За все эти месяцы пребывания на острове мы впервые заговорили о сущности древней шаенги, впервые подняли такую неоднозначную для нас тему.

– О том, что все время принадлежит нам. Я же сразу размечтался о тысячелетии покоя и любви рядом с вами. Но…

– Но?

– Это невозможно, нам придется вернуться раньше. Гораздо раньше!

– Почему?

Подавшись ближе к мужу, я невольно понизила голос, словно тут был кто-то способный нас услышать. Звезды над головой в тишине абсолютного уединения из волшебных превратились вдруг в угрожающие, словно бы лишь украшали своими огоньками полог, прикрывающий неведомую угрозу.

– Девочки… Мы не сможем обречь их на одиночество, когда они вырастут, нам придется вернуться. Для них время идет, и, возможно, слишком быстро. И когда-то только нашего общества им будет мало.

Несколько секунд я молчала, осознавая смысл слов Нургха. Он, несомненно, прав, почему я прежде не задумалась об этом? Возможно, подсознательно не желала признавать единственный ответ.

– Тем более мы не знаем наверняка, какими они будут…

Точно, впервые среди народа шаенгов на Ниаре родились дети-полукровки. А что, если их жизнь будет не такой долгой, как у народа отца?

– Да, нам придется вернуться, когда они повзрослеют!

Резко сев, я тяжело вздохнула. Как бы мы ни радовались идиллии, бесконечной ей не быть. Нургх явно распознал перемену в моем настроении – притянул ближе и ласково провел пальцами по щеке.

– Лет в сто – сто двадцать? Думаю, до этого возраста тревожиться не стоит?

– Верно, – подмигнул он, прижавшись своим лбом к моему. – Лучше эти годы, чем вообще ничего. Меня только начинают отпускать ставшие неотъемлемыми за годы взрослой жизни напряжение и настороженность. Уже даже получается высыпаться ночами. Кажется, наконец-то я живу! Не будем расстраиваться заранее, а будем жить сегодняшним днем.

– Кажется, это мои слова?

– Да, ты как-то сказала это, а я запомнил.

Коснувшись губами моих губ, Нургх вдруг усмехнулся.

– Что?

– Просто подумал: а если у нас появится еще один ребенок здесь, на острове?

Представив себе вытянувшиеся лица друзей, чуть подрагивающее правое веко Соорджа и невозмутимый алый взгляд отца Киена, я и сама рассмеялась.

– Самое время!

– И кто у нас пришел помогать маме?

Оторвавшись от прореживания молодых, посеянных слишком часто проростков, я с умилением уставилась на мужа, за руки которого держались и спешно топали рядом наши девочки.

Прибыл десант помощников! Или разрушителей… как пойдет.

Осваивать новую территорию обитания мы начали со всей серьезностью. В отсутствие магического провианта пришлось побродить по округе в поисках съедобных культур, только охотой и собирательством сыт не будешь. Тут очень помог мой шаенг – за время изгнания и дружбы с Дирогом, драконом-перевертышем, он немало узнал о быте доргов, о растениях, что они выращивают и употребляют в пищу. Для жизни без магии Нургх подходил лучше любого другого шаенга.

Удалось собрать некоторые семена, и вот, спустя год обживания на острове, мы готовились уже во второй раз ухаживать за посадками на собственном огороде.

– Покажи нам, что тут полезное, что нет? – С явным намерением объяснить дочкам, как бороться с сорняками, муж усадил их на теплую землю между грядами. – Будем хватать за «ушки» и дергать плохие травки.

Тания и Мариэ дружно заулыбались – в последнее время идея дергать все, что можно и нельзя, их неимоверно привлекала. Так что обе с очевидным азартом присматривались к моему примеру. Скрепя сердце пришлось выделить им небольшую грядку. Но поверх детских голов я строго пригрозила их папочке: не лишите нас всякой надежды на урожай!

Отступив и какое-то время понаблюдав за троицей вовсю шаливших помощничков, в какой уже раз подивилась скорости взросления детей у шаенгов. Прошел всего год, а по моим представлениям девочки выглядели и вели себя уже года на четыре с плюсом. А уж как бойко они болтали, перебивая друг друга! Мы вдвоем из сил выбивались, стараясь уследить за маленькими шумными проказницами. Но это были приятные хлопоты, которые мы не променяли бы ни на что другое.

– Эти «уши» были хорошими! – возмутилась я, провожая жалобным взглядом очередной культурный росточек, безальтернативно отправленный Мариэ в полет. – И эти…

– А что, если мы всё тут польем? – немедленно с энтузиазмом нашелся муж, отреагировав свежей идеей на мои страдальческие стоны – посадок было жалко.

Тания довольно захлопала в ладоши и закричала:

– Да! Да! Польем!

Конечно же Мариэ не могла допустить, чтобы ее опередила сестра, и уже оказалась на ногах. Дальше вся троица, продолжая шалить и брызгаться, самозабвенно промокла и измазалась в грязи, превратив ближайшие грядки в подобие луж.

– Мы – купаться, – важно сообщил Нургх спустя еще час веселой возни с детьми. – Мама с нами?

Сейчас, когда новоявленным насаждениям ничего не угрожало, я тоже была не прочь поучаствовать в веселой кутерьме.

– С вами!

– Нургх!

Подкравшись сзади, я прижалась к спине мужа. Он с сосредоточенным вниманием рассматривал что-то, опираясь на ограждение на крыше нашей башни.

– Мм?

Конечно же я не застала его врасплох. Ловко перехватив мои руки, он обвил ими свой торс, притянув теснее.

– И что ты там увидел?

– Нечто странное…

– Что-то случилось?

Моментально насторожившись, я отодвинулась и тоже уставилась вниз. Как бы мы ни уверовали в возможность оставить все в стороне и жить только друг другом и нашей семьей, оба в душе постоянно ожидали какого-то сбоя. Древняя не из тех, кто руководствуется единственным мотивом. Просто пока не пришло время нам узнать о них.