Чистая река - Робин Карр

– Что мы? – усмехнулся он.

Джоуи подняла глаза и застенчиво улыбнулась.

– Она сказала, что вы целовались.

– Каждый раз она понемногу мне уступает.

– В таком месте, как Вирджин-Ривер, это уже означает, что вы пара? – уточнила Джоуи.

Джек откинулся на спинку стула, желая, чтобы бар и дальше оставался пустым.

– Да, типа того, – уклончиво ответил он. – Только вот в нашем случае чего-то явно не хватает.

– Послушай, я не знаю, имею ли право…

– Рассказать мне, кто вырвал ей сердце и раздавил каблуком своего ботинка? – закончил Джек вместо нее.

– Ее муж, – храбро произнесла Джоуи, приподняв подбородок.

От неожиданности Джек выпрямился, словно его ударило током. Джоуи не сказала, что это был бывший муж.

– Что он с ней сделал? – спросил он с нескрываемой злостью в голосе.

Джоуи вздохнула. «Пора сворачиваться», – подумала она. Если Мэл сама ему обо всем не рассказала, значит, ей не хотелось, чтобы он это знал. Сестричка будет в ярости.

– Он совершенно случайно погиб в результате вооруженного ограбления.

– Погиб, вот оно как, – тихо произнес Джек.

– Он был врачом в отделении неотложной скорой помощи. Работал всю ночь, а утром по дороге домой зашел в магазин за молоком. Грабитель запаниковал и выстрелил в него. Три раза. Он умер мгновенно.

– Боже! – выдохнул Джек. – Когда это случилось?

– Год назад. В этот же самый день.

– Боже, – снова произнес он. Опершись локтем о стол, он подпер голову рукой. Затем помассировал себе веки.

– Она знает, что сегодня тот самый день?

– Конечно, знает. Она ждала его. С болью в сердце.

– Так было в Лос-Анджелесе, – произнес он. И это был не вопрос. – Подумать только, я хотел несколько раз врезать ему по морде за то, что он посмел причинить ей боль.

– Мне даже немного смешно это слышать. Хотя это неправильно. Одна из причин, по которым Мэл сюда приехала, заключалась в том, что тут ее никто не знает. Никто не смотрит на нее с жалостью. Никто не спрашивает по пятнадцать раз на дню, как она поживает, не похудела ли еще, нормально ли ей спится… Я думала, что она рассказала тебе, поскольку…

– Она сдерживает себя, – кивнул он. – Теперь я понимаю почему.

– А я все разболтала. Не могу определиться, что за чувство я сейчас испытываю – вины или облегчения. Человек, который взваливает на себя бремя заботы о ней, должен знать, через что она прошла. Что она испытывает. – Джоуи вздохнула. – Я считала, что она здесь и неделю не продержится.

– Она тоже так думала. – Джек помолчал минуту, а затем продолжил: – Представляешь, сколько мужества ей потребовалось, чтобы бросить хорошую работу в Лос-Анджелесе и приехать в этот маленький городок, работать с таким человеком, как Док Маллинз? Она немного рассказала мне о том, что из себя представляет городская медицина. Зона боевых действий – вот как Мэл ее назвала. Она предполагала, что жизнь здесь скучная и непримечательная. А потом бац – и она едет в больницу с пациентом в кузове старого пикапа по нашим раздолбанным дорогам, удерживая над головой пакет с жидкостью для внутривенных вливаний, и дрожит от холода. Боже, да я мог бы с ней в разведку сходить.

– Мэл всегда была крутой штучкой, но смерть Марка действительно выбила ее из колеи. Вот почему она так поступила – ее стал пугать даже простой поход в банк или в магазин.

– И еще она ненавидит оружие, – добавил он. – Это в маленьком-то городке, где у всех есть оружие, потому что тут без него действительно не обойтись.

– О боже. Послушай, это не секрет – я умоляла ее не делать этого, посчитав это каким-то безумием. И убеждала ее, что нельзя так резко менять обстановку, – призналась Джоуи. – Однако похоже, что ей почему-то становится лучше. Возможно, это результат того, что она называет провинциальной медициной. Либо причина кроется в тебе.

– Она тяготится гнетом воспоминаний, – ответил Джек. – Когда ей становится грустно. Но когда это состояние проходит, от нее будто свет начинает исходить. Тебе следовало бы увидеть ее на следующее утро после того, как она первый раз помогла принять роды в клинике у Дока. Она сказала, что ощущает себя победителем. Никогда еще не видел, чтобы кто-нибудь выглядел таким воодушевленным. – Вспоминая об этом, он усмехнулся, но в его смехе слышались мрачные нотки.

– Знаешь что… Думаю, пора закругляться. Я поеду домой к Мэл и подожду, пока она не вернется, чтобы побыть с ней рядом.

– Позволь Проповеднику тебя отвезти, – предложил он. – Наши дороги по ночам, раскиснув от дождя, могут быть опасными, если ты не местный житель. В первую ночь, когда Мэл ехала к обещанному ей дому, она соскользнула на такую обочину, и ее пришлось вытаскивать буксиром.

– А что насчет самой Мэл? – спросила Джоуи.

– Док может подвезти ее до дома – он презирает ее маленькую машинку. Либо она может приехать сюда на своем «БМВ» – сейчас она неплохо справляется с местными дорогами, но если чего-то опасается, я ее подвожу. Вообще, я не удивлюсь, если она проведет полночи у Паттерсонов, так что не волнуйся. Не в ее правилах бросать больного пациента. Но я буду ее ждать. – Он подошел к бару и взял листок бумаги. – Позвони мне, когда она приедет домой. Либо если тебе вдруг что-нибудь понадобится, – сказал он, записывая свой номер.

______

Было уже почти десять часов вечера, когда Мэл наконец-то зашла в бар. Она увидела Джека, сидящего за столом возле камина, и нахмурилась, не найдя в зале Джоуи.

– Где моя сестра? – удивленно спросила она. – Ее машина стоит перед баром.

– Я попросил Проповедника отвезти ее домой на своем пикапе. Она первый день в городе, ей не стоит ехать одной ночью в дождь по нашим дорогам.

– Ой. Спасибо, – обрадовалась она. – Тогда до завтра.

– Мэл? – позвал Джек. – Присядь на минутку.

– Я должна ехать к Джоуи. Она проехала весь этот путь…

– Давай поговорим. О том, что с тобой происходит.

Она стояла у самой пропасти уже несколько дней, балансируя на краю, чтобы в нее не свалиться. Единственное, что, казалось, отвлекало Мэл от трагедии, изменившей ход ее жизни, – это работа. Необходимость наблюдать за пациентами или оказывать неотложную помощь позволяла ей забыться. Даже один день, проведенный с сестрой, когда она показывала Джоуи городок, ягнят на фермах и разные местные красоты, позволил ей немного отдалиться от тяжких воспоминаний. Но они все равно возвращались, преследуя ее. Вид истекающего кровью на полу магазина Марка вновь и вновь всплывал у нее перед глазами, и ей приходилось крепко сжимать веки, молясь о том, чтобы окончательно не сорваться. Она не могла просто сесть и поговорить об этом. Что ей сейчас было нужно, так это выйти отсюда, поехать домой и как следует выплакаться. В объятиях сестры, которая понимала, что с ней происходит.