Обладатель-шестидесятник - Юрий Иванович

– Не тебе о нас судить, чужак! – перебил его Новозеландец. – Сказано тебе убираться, вот и сматывайся, пока мы не применили крайние меры. И не смей больше появляться возле Тауламп!

– Жаль. Я готов был вам предоставить исключительные права и возможности. Но… нет так нет! А угрожать мне не надо. Даже ваши фантомы, сейчас сидящие во мне, ничего мне не сделают.

И Ной показательно телепортировался на метр в сторону, оставив таюрти на прежнем месте. А Гон Джу сделал еще одно заявление:

– И вывоз тобой редких металлов с планеты незаконен. Банкиры их банально украли у населения, и они подлежат возвращению на производства.

– Нетушки! – скривился в улыбке космический торговец. – Формально я прав и даже ваших законов не нарушил. И что могу еще добавить: соглашаюсь на паритет, не вмешиваюсь в ваши телодвижения, а вы не лезете ко мне. Иначе не побрезгую применить все вооружение своего корабля. А его достаточно, чтобы Армагеддон настал у вас на три недели раньше. Достать меня на корабле вы тоже не сможете. Он построен со специальной защитой против ваших фантомов. Но даже если случится чудо и вы меня умертвите, мой корабль запрограммирован на самоуничтожение. Тогда ваша цивилизация погибнет в течение нескольких часов.

Духи колдунов сразу же втянулись в плоть Ноя и теперь вдруг заявили своему обладателю:

«Сейчас этот тип не врет. И сам верит в каждое сказанное слово».

Так что озадаченному Гон Джу ничего не оставалось, как сказать:

– Мы тебя предупредили… Ты – нас. А посему… счастливого пути!

Словно издеваясь, Ной помахал двумя поднятыми руками и… исчез.

Зато Тауламп продолжала двигаться по прежнему маршруту. А Союз обладателей получил массу информации для размышлений.

Научившись создавать уже пятого фантома, Геннадий Геннадьевич и во всех остальных направлениях продолжал совершенствоваться с невероятной скоростью. Что лишний раз утвердило его наставника в правильности выбранного направления: «Только живые прообразы и только фантомы с полным сознанием!».

Но вот беда, где брать подходящих кандидатов? Достойных знакомых у Сидорова больше не было, а те, кого он предлагал, по общим данным не устраивали самого Бонзу. По его мнению, они могли оказаться слишком честными и принципиальными, что по многим причинам считалось нежелательным. Мало ли какие задания придется выполнять в скором будущем, не отличаясь при этом особой щепетильностью?

Имелся еще один приемлемый контингент, годный на любые деяния и согласный порвать любого по команде своего спасителя. Это сидящие по тюрьмам уголовники. И чего проще, делаешь с них фантомы и обещаешь лет через пять выпустить на свободу и само физическое тело. Да еще с таким достатком, который не каждому удачливому бизнесмену подворачивается.

Но тут имелись свои сложности. Во-первых: грядущий апокалипсис всем изрядно мозги подпортил. Тюрьмы бунтовали, зэки рвались на свободу – «вздохнуть последний раз перед смертью» – и никому не верили. В таком бедламе отыскать верного пса, циничного и на все готового, было весьма проблематично.

Во-вторых: очень сильно возражал сам Геннадий. И при этом приводил весьма разумные доводы:

– Сколько волка ни корми, а руку все равно может откусить. Преступник, он так и помрет преступником, ему доверять нельзя. Как только появится возможность, обязательно устроит какую-нибудь роковую для нас подлянку.

– Ха! Ты на себя посмотри и вспомни, откуда я тебя вытащил!

– Неудачное сравнение, учитель! Я не преступник, вокруг меня так сложились обстоятельства. Я всегда держу свое слово, а преданность готов доказать собственной кровью.

– Так что делать будем? – хитро щурил глаза господин Кох. – Кого возьмем на место третьего мужского фантома? Учитывая, что он должен уметь свернуть голову разозленному быку.

– Можно поискать среди военных. Можно среди признанных мастеров по единоборству. Они клятвы никогда не нарушают. А можно и подождать чуток, все равно кто-то отыщется подходящий. Мне ведь в любом случае есть еще куда совершенствоваться и усиливаться. Правда?

– Да оно-то так, – погрузился в раздумья наставник. – И совершенствоваться есть куда, и тренировок полно. В том числе и самостоятельных…

– Что делать? Кого прессовать? Что зубрить?

Готовность ученика выполнить любое поручение и на отлично завершить любое задание поражала. Только и оставалось, что горестно пожалеть о туповатом и вздорном племяннике:

«Эх! Если бы Федька хоть наполовину был такой же исполнительный и усидчивый, мы бы с ним мир перевернули! А тут чужой, почти незнакомый человек, и как старается…»

Естественно, что Большой Бонза нисколько не впадал в старческий маразм и не опускался до неуместной наивности. Он вообще никому, никогда до конца не верил. Всегда перестраховывался, держал в рукаве козырный туз и оставлял для себя пути отступления. Потому и выживал до сих пор. Потому и умел сдерживать в ежовых рукавицах любого своего подопечного.

Потому и открыл новому ученику один из секретов на одном из самых первых занятий:

– Гена, без обид и недомолвок. Это надо тебе знать. Учитывай, что теперь твоя жизнь зависит от моей. Умру я – умрешь сразу же и ты. Однозначно. Только вот и это еще не все. Тебя при попытке нанести мне зло попросту парализует, и тогда твое последующее умерщвление растянется надолго. Но! Если ты будешь мне верен до самой моей смерти от старости, то я аннулирую зависимость твоего существования от моего. Понял?

– Отлично понял, наставник! – заверил тогда начинающий обладатель. – И без всяких обид считаю это справедливым в наших отношениях. Но что случится, если вы погибнете случайно? А я буду вдалеке и не смогу вас спасти?

– Увы! И в этом случае ты переживешь меня только на мгновенье.

– Что ж, значит, такова моя судьба! – последовало бодрое и беззаботное заявление. – Все равно это лучше, чем барахтаться в толпе серых, не имеющих возможности за себя постоять неудачников.

На последующих занятиях и тренировках Бонза довольно четко доказал ученику и другой постулат их отношений: «…связь между нами существует настолько сильная, что я тебя отыщу хоть на дне Мариинской впадины или на вершине Эвереста!». Для этого он предлагал Сидорову спрятаться, давая на это сколько угодно времени. Сам же оставался в выбранном месте попивать кофе и потягивать виски.

Затем в означенное время выходил и спокойно отыскивал Геннадьевича, с ходу начиная его критиковать за обнаруженные упущения. Как бы ни пялил наказуемый глаза, как бы ни вздыхал разочарованно, но вынужден был твердо поверить: от наставника не спрячешься. Значит, посмертная связь – тоже не выдумка и не простая страшилка.

Он-то не знал, что у Бонзы оставались сомнения. Найти свой, да и любой сигвигатор поблизости бывший обладатель и владелец Кулона-регвигатора мог спокойно. Да, тот самый козырный туз имел в рукаве, позволяющий уничтожить ученика в момент своей смерти. Но вот на больших расстояниях Бонза был бессилен наказать Гену, а тем более отыскать его на пространствах огромного мира. И этот этап отношений следовало проработать как можно раньше.