Притворись, что не видишь ее - Мэри Хиггинс Кларк

— Идем.

Лейси показалось, что скрипнула ступенька, — возможно, лишь показалось. Старые дома часто живут своей жизнью. Она сознавала, что атмосфера в комнате изменилась — так бывает, когда вдруг разбивается градусник. Лотти Хоффман тоже это заметила; Лейси видела по ее глазам.

И только потом она поняла: это было присутствие зла, которое медленно, незаметно подкрадывалось и обволакивало ее, было настолько реальным, что до него, казалось, можно дотронуться. Ей стало страшно, как тогда, в стенном шкафу, когда, убив Изабель, по ступенькам спускался Кёртис Колдуэлл.

Тут она услышала это снова. Тихие, настоящие звуки. Ей не померещилось! Теперь она была в этом уверена, и ее сердце заколотилось. На ступеньках человек! «Я скоро умру», — подумала Лейси.

Она заметила, как зрачки миссис Хоффман расширяются от ужаса, и, приложив палец к губам, умоляла сидеть тихо. Лейси окинула комнату взглядом — дверь одна, и та рядом с лестницей. Выхода нет. Ловушка!

Лейси нашла взглядом стеклянное пресс-папье. Размером почти как бейсбольный мяч — должно быть, тяжелое. Сама она дотянуться до него не могла, а вставать — слишком рискованно. Тогда Лейси прикоснулась к руке миссис Хоффман и показала пожилой женщине на пресс-папье.

Через дверь Лейси видела нижние ступеньки лестницы. Вот он где. Между деревянными перилами виднелись начищенные туфли.

Слабая дрожащая рука схватила пресс-папье и сунула Лейси. Та встала, замахнулась и, как только Кёртис Колдуэлл показался на ступеньках, изо всех сил бросила пресс-папье в его грудь.

И попала чуть выше живота — Колдуэлл как раз собирался сбегать по ступенькам. От удара он споткнулся и выронил пистолет. Лейси ринулась, чтобы отпихнуть пистолет подальше от Колдуэлла, а миссис Хоффман, пошатываясь, добралась к двери и распахнула ее. И закричала.

В дом ворвался детектив Слоун. Пальцы уже смыкались на рукоятке пистолета, когда Слоун занес ногу и с силой ударил по запястью Саварано. За спиной Слоуна стоял Ник Марс и целился Саварано в голову.

— Нет! — вскрикнула Лейси.

Слоун резко развернулся и ударил напарника по руке — пуля попала Сэнди в ногу. Саварано взвыл от боли.

В потрясении Лейси смотрела, как Слоун надел наручники на убийцу Изабель Уоринг. На улице пронзительно завыли сирены приближающихся машин. Наконец-то она посмотрела в лицо человеку, взгляд которого в течение последних нескольких месяцев не давал ей покоя. Ледяная синяя радужка, мертвенный черный зрачок — глаза убийцы. Лейси вдруг поняла, что видит в этих глазах что-то еще.

Страх.

Тут появился прокурор Гэри Болдуин, с ним агенты. Он посмотрел сначала на Слоуна, потом на Лейси и затем на Саварано.

— Вперед нас успели, значит, — неохотно заметил Болдуин. — Я рассчитывал найти его раньше, ну ничего... Поздравляю, отличная работа.

Он склонился над Саварано.

— Привет, Сэнди, — тихо сказал он. — Я тебя уже обыскался. У меня и камера для тебя готова, на двери — табличка с твоим именем. Самая темная, самая маленькая камера Мариона — самой жестокой тюрьмы США. И заперта она будет двадцать четыре часа в сутки. Разумеется, одиночная. Не знаю, вдруг она тебе не понравится, здесь угадать сложно. В любом случае в одиночной камере редко кому удается сохранить рассудок. Ты подумай о ней, Сэнди. Только представь себе. Камера, персональная, специально для тебя. Маленькая такая, крохотная камера. И вся твоя. Причем на всю жизнь.

Он повернулся и подошел к Лейси.

— А у вас как дела, мисс Фаррелл?

Лейси кивнула:

— Не всем так повезло.

Слоун направился к побелевшему Нику Марсу, забрал у него пистолет, снял с его пояса наручники.

— Кража улик — это нехорошо. А покушение на убийство — еще хуже. Ты знаешь, что ты должен сделать, Ник.

Ник сложил руки за спиной и повернулся. Его наручники защелкнулись на его же руках.

— Теперь они по-настоящему твои, Ник, — хмуро улыбнулся Слоун.

Джимми Ланди весь день не покидал своего кабинета. Стив Абботт несколько раз заглядывал к нему.

— Джимми, у тебя все в порядке?

— Как никогда, Стив, — отрывисто сказал он.

— По тебе не скажешь. Может, бросишь читать дневник Эмили? Одно расстройство для тебя.

— Слушай, прекрати мне твердить одно и то же.

— Хо-ро-шо. Обещаю, ни словом больше. Только знай, что в любую минуту я готов прийти на помощь.

— Да, знаю, Стив, спасибо.

В пять ему позвонил детектив Слоун.

— Мистер Ланди, — сказал он, — звоню от начальства. Просто хотел сообщить вам последние новости. Поймали убийцу вашей бывшей жены, взяли под арест. Мисс Фаррелл уже опознала его. Еще его признали виновным в смерти Макса Хоффмана. Кроме того, может быть, получится доказать его причастность к автокатастрофе, в которой погибла ваша дочь.

— И кто же он? — спросил Джимми, отметив про себя, что не чувствует ничего — ни изумления, ни злости, ни даже скорби.

— Его зовут Сэнди Саварано. Наемный убийца. Мы ожидаем, что он согласится с нами сотрудничать. В тюрьму ему совсем не хочется.

— А кому хочется? — ответил Джимми. — Кто его нанял?

— Думаю, мы очень скоро это узнаем. Ждем, когда Сэнди созреет. И есть еще одна новость — не такая важная, конечно, но тем не менее. У нас есть подозреваемый в хищении дневника вашей дочери из участка.

— Подозреваемый?

— Юридически да, пусть даже он уже сознался. Но клянется, что не брал трех нелинованных страниц из вашей копии. Полагаю, ваш напарник оказался прав: у нас никогда их и не было.

— Ну да, не было, — согласился Джимми, — теперь соображаю. Кажется, моему партнеру есть о чем нам сообщить.

— Здесь мисс Фаррелл, сэр. Хочет поговорить с вами.

— Дайте ей трубку.

— Мистер Ланди, — сказала Лейси, — я бесконечно счастлива, что все закончилось. Суровое испытание для меня, знаю, что вам тоже было нелегко. Здесь миссис Хоффман, супруга мистера Макса Хоффмана. Ей есть о чем вам рассказать.

— Дайте ей трубку.

— В Мохонке я видела Эмили, — заговорила Лотти. — Она была там с неким мужчиной, я потом описала мужчину Максу, и он расстроился. Он сказал, что парень этот — аферист и торговец наркотиками, сказал, что об этом никто не догадывается, тем более Эмили. Она даже не знала, что...

Лейси уже слышала это, но ей было дико думать, что все убийства произошли из-за того, что Макс Хоффман рассказал Эмили правду о человеке, с которым она встречалась. Она внимательно слушала миссис Хоффман. "Я такого не знаю", — с облегчением вздохнула Лейси.