Крым под оккупацией - Александр Неменко

Не знаю, как я выгляжу в Военном совете после того, как послал ряд телеграмм против Генова и самого Мокроусова, но полагаю и чувствую, что выгляжу по меньшей мере склочником. Вы, наверное, крайне удивлены тем, что в лесу, в тылу у врага, люди занимаются склочными делами. Смею вас заверить, что дело обстоит куда серьезнее. Когда бойцы Селихова вынуждены были разобрать одну базу с мукой (400 кг), то спрашивается – почему? Разве бы они это делали, если бы их поставили в равные условия с партизанами…

Нападки со стороны этого выжившего из ума старика (А.В. Мокроусова) мне надоели. В лесу и так много переживаний, а тут еще эти нелепые нападки и все ради дружка Генова. Я очень прошу Вас, т. Дивизионный комиссар, каким-нибудь образом оградить меня от этих нападок и дать возможность в более спокойной (относительно) обстановке продолжить борьбу с врагами. Конечно, я понимаю, что Мокроусов – фигура, которую не снимешь, да и нет острой необходимости, но поставить на место не мешало бы и Мокроусова, и Мартынова.

21.03.42 Попов»

23 марта было сожжено село Лаки, однако в немецких документах данные об этом отсутствуют. Это связано с тем, что операцию проводила румынская комендатура. Отселение «неблагонадежных» из района, где планировалось монтировать «Дору», было поручено румынскому Горному корпусу. В книге М.Македонского «Пламя над Крымом» указывается: «Сегодня, 24 марта (1942 г.), разведчики сообщили страшную весть: 23 марта сожжена и полностью уничтожена деревня Лаки. Немецко-фашистские мерзавцы и их подлые наймиты сожгли дотла всю деревню, разрушили клуб, школу, здание сельсовета, магазин, жилые постройки колхозников и даже церковь, а 16 женщин, стариков и детей, в том числе Елену Гавалло с ее 8-месячным ребенком, расстреляли. Трупы расстрелянных бросили в один из погребов, облили бензином и сожгли»[313].

В интернет-публикациях[314] чаще всего приводится фрагмент из воспоминаний Ю.Спаи: «Когда фашисты разгромили партизанский отряд, те, кто остался жив, пришли в нашу деревню. 23 марта 1942 года деревню окружили немцы и добровольцы – крымские татары из карательного батальона, – рассказывает Юрий Спаи. – Всех жителей собрали перед Сельсоветом, обыскали. Видимо, немцам поступил донос, так как несмотря на то, что ничего подозрительного они не нашли, в сторону сразу же отогнали более тридцати мужчин. Среди них были мой дядя и два брата. Я, тогда еще наивный подросток, подошел и спросил: “Дядя Митя, а вы чего здесь?” А он мне по-гречески, чтобы не поняли татары, ответил: “Юра, уходи, а то и тебя тоже убьют. Нас ведут на расстрел”. Такое забыть нельзя…». Далее, в публикациях чаще всего следует следующий текст: «Деревню подожгли, громко залаяли собаки, людей охватила паника. Всю “черную” работу делали татары…». Документы дают другую информацию. Татарские формирования в них не фигурируют. По данным отдела 1С 11-й армии, в связи со строительством позиции устройства «До» (Do-gerät)[315] подразделениями 4-й гсбр румын производилась операция по перемещению жителей из села Лаки в филиал Дулага 241.

По данным журнала боевых действий, операция проводилась следующими румынскими подразделениями:

– частями румынской ортскомендатуры,

– 99-й ротой военной полиции,

– 4-м эскадроном горной кавалерии,

Оцепление осуществлялось подразделениями 19-го и 20-го батальонов горных стрелков. Командовал операцией оберстлейтенант (подполковник) Поповичи. В операции участвовали те же части, которые были задействованы в противопартизанских мероприятиях несколькими днями ранее. Всего были перемещены в фильтрационный лагерь в районе Биюк Онлар 217 человек жителей деревни Лаки. Об участии татарских формирований в этой операции не упоминается. Указано, что жители села оказали вооруженное сопротивление. Расстреляно 19 человек. До войны население деревни составляло 247 человек. Цифры почти сходятся.

24 марта противник отмечает нападение партизан на с. Бешуй (8 км южнее Симферополя). В результате 9 партизан убито, 1 женщина захвачена в плен. Убит татарин из роты самообороны. 24.03 в Биюк Узенбаш были застрелены два партизана, в том числе партизанский командир Попов.

25.03 юго-восточнее Богатырь (12 км юго-восточнее д. Албат) 150-м противотанковым дивизионом уничтожено 8 партизанских лагерей. Замечена крупная группа партизан восточнее Кучук Узенбаш. Захвачены документы группы партизан Зинченко, Черникова из отряда Калашникова (Ялтинский партизанский отряд), Кривошта (командир отряда), Кучер (комиссар). Указана фамилия Коваль – связной[316]. Татарская рота Молбай столкнулась с партизанской разведгруппой в 5 км северо-западнее Ускута, 3 партизана убиты, захвачены документы.

27.03 нападение партизан численностью 60 человек на Кучук Узеньбаш[317]. Началась операция 72-й пд против партизан 26–27.03 в районе 7 км южнее Коккозы. Как указано в приложениях к ЖБД 11 немецкой армии: «Захвачен 70-ти летний Иван Коваль – связной партизан, который укрывал партизан Дмитрия Иваненко и Михаила Никулова из отряда Зинченко и Евгения (Женю) Ларионова из отряда Ткачева (ранее Балаклавский отряд)»[318]. В ходе операции старшего лейтенанта Зинченко, командира отряда, преследовал самооборонец, но тот ускользнул, оставив несколько документов[319].

28.03 при заготовке дров один грузовик в 8 км севернее Гурзуфа подвергся нападению партизан. 5 солдат убито.

30 марта создана татарская строительная рота в 72-й пд. Рота создана в мобилизационном порядке из контингента, признанного негодным к службе по возрасту.

31.03.42 Командой СД расстреляны 4 партизана северо-западнее Феодосии, захвачен один батальонный комиссар[320]. Татарской самообороной расстреляны два партизана в районе Биюк-Узеньбаш[321]. Не добившись успеха в добровольной вербовке рабочей силы, противник начал компанию по отправке на работы в Германию. Как писал А.Мокроусов в своей докладной (июль 1942 г.): «Первоначальная попытка немцев вербовать рабочую силу для себя на добровольных началах провалилась. Теперь они стали на путь насильственной, принудительной мобилизации рабочей силы. Дается план поставки рабочей силы на район, район дает населенному пункту, комендант и староста отбирают наиболее здоровых и годных к работе мужчин и женщин в возрасте от 16 до 40 лет. Отобранным посылают повестки с указанием срока и места явки на сборный пункт для отправки в Германию»[322].