Узница. 11 лет в холодном аду - Натали Швайгер

ЖЕНСКОЕ ДЕЛО

«В Непале нелегко быть женщиной». Я очень хорошо помню, как одна девочка — ей было лет 14 или 15 — сказала эти слова на встрече группы девушек. С несколькими членами нашего «Форума» мы поехали в деревню у подножия холмов, чтобы побеседовать с девочками о школе, о СПИДе, о семье и обо всем том, что их волнует.

С нами была также Пратибха Чаудхари, которая координирует многие из наших проектов камалари в Ламахи. Она такая же тхару, как и я, но учится в высшем учебном заведении и очень хорошо говорит по-английски. Зачастую на этих встречах мы с ней вдвоем были единственными женщинами. Но Пратибха без проблем справлялась с мужчинами, убеждая их своим энтузиазмом и аргументами. На меня производило огромное впечатление — видеть, что тхару, женщина из моей народности, выступает так уверенно и так мастерски владеет своей профессией.

Своей непосредственностью и хорошим настроением она и в этот вечер сумела расшевелить девочек из «Девичьего клуба». Около сорока девочек и девушек в возрасте от 12-ти до 20-ти лет сидели на полу под соломенной крышей. Было очень жарко. Они обмахивались веерами

из соломы или просто листьями. Большинство из них, как это часто бывает, вообще не решались открыть рот. Пару минут было так тихо, что можно было слушать тихий шум двигавшихся вееров.

— Ну, что же вы, не бойтесь! Мы среди нас, женщин. Мы можем говорить обо всем, — подбадривала Пратибха девочек. И затем действительно встала одна пятнадцатилетняя девушка, Папита, и сказала, что считает несправедливым то, что вынуждена делать женщина:

— Почему нам, женщинам, должно быть намного труднее, чем мужчинам? — спросила она. — Мы должны выполнять всю работу, готовить еду, наводить порядок в доме, кормить домашних животных и заботиться о детях. Мы должны вынашивать детей и в муках рождать их на свет, и, кроме того, у нас каждый месяц бывают кровотечения.

Я была глубоко потрясена ее мужеством и откровенностью. Она сказала вслух то, что многие из нас думали про себя. Среди слушателей раздался одобрительный ропот. Папита сказала в этот момент то, что мы все здесь чувствовали.

И это действительно так: в Непале женщины и девушки, особенно если они родом из сельских регионов и принадлежат к низшим кастам, до сегодняшнего дня находятся в униженном положении во многих смыслах. И лишь очень медленно здесь назревают изменения в мышлении.

А пока что в Непале никакая работа не считается слишком трудной для женщин. Они переносят на голове 20-килограммовые мешки с рисом, огромные вязанки дров, горы кирпичей, они таскают на себе тяжелейшие грузы, убирают строительный мусор, работают на стройках, копают траншеи и ямы, обтесывают камни. А кроме того — еще заботятся о детях и семьях.

В Непале женщины во время месячных все еще считаются грязными и в это время не имеют права ни готовить пищу, ни вообще прикасаться к ней. Пратибха рассказывала мне, что в некоторых еще очень отсталых деревнях женщины во время менструаций даже вынуждены уходить из своих домов. Они на это время переселяются в одиночку в какую-то жалкую хижину в лесу, в которой нет окон и которая настолько мала, что там даже нельзя лечь. Таким образом, они сидят в этой хижине на корточках все дни во время месячных, не могут помыться и не имеют права показаться на улице. Тот кусок материи, который они используют в качестве ежемесячной гигиены, они стирают ночью в речке или возле колодца, когда их никто не видит, и затем пытаются высушить его где-нибудь.

Пратибха видела, что такие хижины до сих пор существуют в лесу. Когда она спросила одного мужчину, почему он так обращается с женой, он лишь пожал плечами и сказал:

— А что мне остается делать? У меня всего лишь один дом. В конце концов, она же не может оставаться в доме, когда у нее менструация. И лишь только потому, что я люблю ее, я построил ей эту хижину. Чтобы ей не приходилось сидеть в лесу безо всякой защиты и без крыши над головой.

У многих женщин в Непале жизнь все еще очень тяжелая. Это начинается уже с рождения: девочки в глазах многих людей все еще не имеют той ценности, как мальчики, потому что они выходят замуж и покидают дом. Моя старшая сестра Витхила родила шестерых девочек, прежде чем наконец родился сын. Радха, жена моего брата Хари, родила четверых девочек, трое из которых — альбиносы: Зарисму, Замиру, мою любимую племянницу, и ее младшую сестру Зусмиту, однако Радха будет вынуждена и дальше рожать детей до тех пор, пока у нее не родится мальчик. Причина в том, что, когда девочки вырастут и выйдут замуж, они переселятся в семью своего мужа и поэтому будут потеряны для семьи в качестве рабочей силы. Работу в семье тогда взваливают на себя невестки. Они выполняют всю домашнюю работу и даже не имеют права свободно передвигаться. Даже если они захотят сходить к своим родителям, им придется спрашивать разрешения у свекрови.

У нас, тхару, долгое время было принято, чтобы молодых мужчин еще в подростковом возрасте женили на женщинах старше их на 10–15 лет. Тогда для семьи жениха существовала уверенность в том, что его жена — достаточно опытная женщина, чтобы взвалить на себя домашнее хозяйство и полевые работы. Естественно, такие браки редко заключались по любви, и зачастую следствием этого было то, что потом мужчины все же когда-нибудь приводили в свой дом женщин моложе себя. Если они могли себе это позволить, то в качестве второй жены. Если нет, тогда тайно. А эти старшие жены, которые должны были выполнять всю работу, оставались всегда в стороне. Такое несправедливое распределение обязанностей вело к напряженности внутри семьи: между нелюбимыми первыми женами, которые вынуждены были работать день и ночь, и вторыми женами, любимыми и обласканными мужем и зачастую бессовестно пользующимися этим. Но все же эта традиция уходит, потому что молодые люди сегодня уже не хотят беспрекословно повиноваться своим родителям.

Я читала, что 75 % замужних женщин в Непале несчастливы в браке. Многие из них регулярно подвергаются домашнему насилию. Время от времени по радио сообщают или пишут в газетах об особенно жестоких случаях, когда мужья избивают своих жен так сильно, что они остаются калеками на всю оставшуюся жизнь или даже умирают от ран или травм.

По закону супруги имеют право на развод. Однако на практике женщины никогда не решаются на этот шаг. По крайней мере, в сельской местности. В городе, может быть, это произойдет скорее. Однако даже в Непалгандже или Катманду разведенные женщины не защищены от дискриминации или от надругательств. Тут презирают даже вдов. Поэтому государство учредило премию в размере пятидесяти тысяч рупий[35], которая выплачивается мужчине, который готов жениться на вдове. Тот, кто женится на далид — женщине из самой низшей касты, может получить даже миллион рупий[36].

Ведь обычно не положено, чтобы касты смешивались. И даже несмотря на эти финансово привлекательные стороны, количество браков со вдовами или далид вряд ли возросло.