Невеста наоборот. Синдром первого свидания - Вероника Лесневская

- Вилен Сергеевич, - быстро говорю я вместо него. – Преподаватель, который занимается с Георгием английским…

- Что? – вспыхивает она. – А как же Абрамова?

- Не смогла, отказалась, - пожимаю плечами.

- Значит, надо было найти другого репетитора, - возмущается мама.

- Я и нашла! Прекрасного репетитора, - ехидно тяну, раздражая ее. - Ты же сама отмечала заметный прогресс в обучении брата. В чем же дело? Разве не результат важен?

- Результат был бы заметнее, если бы с Георгием занимался настоящий профессионал, а не временный самозванец, - шикаю на маму, но она продолжает. – Да, я в курсе, что вы всего лишь заменяете Роберта Ибрагимовича, - обращается к Вилену. - Но я терпела ваше присутствие в университете и молчала, потому что знала, что моя девочка выходит замуж за Льва, а вы для нее никто…

Мама выдает себя с головой: она сразу узнала Вилена! И была в курсе того, что он появился в универе. Поэтому в тот первый день нашей встречи с ним она сорвала меня с пар, изобразив приступ. Поэтому усиленно «обрабатывала» меня все это время. Поэтому охотно согласилась на скорую свадьбу со Львом, даже пожертвовав образованием.

Мама делала все возможное, лишь бы «обезопасить», как она считала, меня от Вилена. Да только я все равно угодила в его сети, причем по собственному желанию.

- Мама, я не… - закашливаюсь от нервов.

- Лина не будет со Львом! Никогда! И вам придется это принять! - срывается Вилен, а я беру его под руку, но осознаю, что сдерживать такую ярость практически невозможно.

- Личная жизнь Ангелины вас не касается, - цедит мама и щелкает пальцами. – Ви… Ви… Ах, все время забываю, - наигранно выдыхает.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Изольда Генриховна… - закипает Вилен, но я смотрю на него умоляюще и отрицательно качаю головой.

Он становится еще злее. На его лице четко читается разочарование. В маме, в ситуации в целом, во мне… Но все же Вилен умолкает, не желая меня расстраивать.

- Я обращусь к декану и расскажу о вашей самодеятельности. И непристойном поведении в целом, - угрожает мама, а я приотрываю рот от неожиданности.

- Пожалуйста, - язвительно хмыкает Вилен. – Только лучше сразу к ректору, - криво ухмыляется.

Так смело, будто уверен, что ему ничего не будет. В очередной раз задаюсь вопросом, что их с ректором связывает. Они ведь не родственники. Ректор у нас Астахов, а Вилен… судорожно вспоминаю, как он представился на первой паре… Артемьев! Да, точно!

И все равно подозрительно…

- Надо будет, и к ректору пойду… - повышает мама голос, но я перебиваю ее.

- Привет передавайте, - выплевывает ядовито.

Понимаю, что взрыва не избежать. Становлюсь между двумя родными мне людьми и вдруг четко осознаю, что только я могу и должна пресечь все это.

- Прекратите, - спокойно говорю я. – Мы на территории университета, - взываю к здравому рассудку. – Не время и не место отношения выяснять.

- Да боже упаси, - язвительно протягивает мать, а я жестом прошу ее замолчать.

- Нам с тобой нужно серьезно поговорить, - обращаюсь к родительнице, дублируя ее приказной тон. – Поэтому подожди меня в машине.

Игнорируя реакцию мамы, разворачивась к Вилену. Он зол и недоволен, явно не хочет отпускать меня, потому что уверен: я опять выберу не его. Желая развеять его сомнения, приближаюсь вплотную, наплевав на то, что это может увидеть мама, и беру Вилена за руки.

- Милый, я не отказываюсь от тебя, - тихо шепчу ему и целую. – Я просто хочу объяснить все маме. Я должна все решить. Сама…

Вилен колеблется, бросает быстрый взгляд за мою спину, где, я уверена, все еще стоит родительница, наблюдая за каждым моим действием. Но в конечном итоге мужчина сдается и слабо кивает. Искренне улыбаюсь ему, радуясь, что он пошел мне навстречу, и подмигиваю.

- Я люблю тебя, - сипло добавляю, не прерывая нашего с Виленом зрительного контакта.

Опять касаюсь его губ своими, и он отвечает. Ощущаю, как мужчина заметно расслабляется. Значит, доверяет.

Отстраняюсь с трудом, отпускаю его руки – и разворачиваюсь, чтобы увести маму.

- Раньше ты себя так не вела на людях, Ангелина, - упрекает она, когда мы оказываемся в машине. – Вешаешься на своего преподавателя, да еще и при живом женихе. Это же не комильфо!

- При живом женихе? Предлагаешь убить Льва? – хихикаю я, но шутка проходит мимо мамы. – Привыкай, потому что я хочу остаться с Виленом, - серьезно заявляю.

Последнее, что я слышу – это тяжелый вздох, который тут же смешивается со стоном, обреченным и болезненным. Ну нет, только не снова!

Вилен

Остаток дня провожу в прострации. Я не должен был отпускать ангелочка. Зная, как она поддается влиянию, как зависит от матери. Черт! Не должен был!

Надо было настоять на своем. Забрать ее, украсть, увезти далеко. Потому что моя… и не моя одновременно.

Но я дал ей свободу, предоставил право выбора, чтобы не быть похожим на ее мать. Не давить на мою девочку. Она должна сама принять решение. Повзрослеть, в конце концов, выбраться из-под маминой юбки!

Так я думал тогда...

А теперь жалею об этом! Как же хреново!

Бросаю взгляд на смятую, остывшую постель. В ней так не хватает моего ангелочка. Да и во всей квартире слишком тихо и пусто без Лины. И в моей жизни тоже.

В очередной раз набираю Ангела через интернет-приложение, потому что до сих пор у меня даже нет ее номера. Блян! Не отвечает!

Сорваться и поехать к ней? Вечером ввалиться в дом ее родителей и устроить скандал. Я-то могу, но ангелочек не простит. Не хочется делать ей больно. Но если она не свяжется со мной до утра, то придется.

Дергаюсь от вибрации мобильного. Так спешу ответить, что случайно выпускаю телефон из рук. Вовремя ловлю, буквально в полуметре от пола, и нетерпеливо всматриваюсь в дисплей.

Черт! Не ангелочек, но поднять трубку надо.

- Да, Ань, - гремлю недовольно.

- Почему ты такой грубый? – мгновенно обижается стрекоза.