Нельзя влюбляться - Рита Хан

просто не станет выполнять мою просьбу, а если…

Не успеваю додумать свою горе-мысль, как вдруг Тимур преодолевает расстояние между нами и накрывает мои губы своими.

Господи, он меня поцеловал! Просто взял и поцеловал!

И продолжает целовать!

Нежно и почти невесомо. Еще никто и никогда не переворачивал весь мой мир одним касанием. Не дышу, он, кажется, тоже. Чувства на пределе, стук сердца в ушах перекрывает все звуки окружающего мира.

Не выдерживаю и обнимаю Тимура за плечи, зарываюсь пальцами в его густые волосы на затылке. Он обнимает меня в ответ, скользя ладонями по моей спине.

И после этого поцелуй переходит на какой-то другой уровень. Кто-то переключил передачу, ведь от нежности не остается ни следа, только… безумие. По-другому это не назвать.

— Зоя, — Яр спускается к шее своими уже хаотичными поцелуями и выдыхает это куда-то возле уха, заставляя кожу покрыться мурашками. Отрывается лишь на мгновение, чтобы снова припасть к губам. Его рука на моей спине обжигает, а взгляд шальной, испепеляющий!

Горю, вся горю рядом с ним, теряю связь с реальностью. Пусть это никогда не заканчивается? Ну пожалуйста?!

Сама не понимаю, как оказываемся на диване. Кажется, Тим споткнулся и полетел вниз, а я за ним. В воздух поднимаются клубы пыли, но нас ничто не способно остановить.

— Зоя. Надо тормозить.

Ага, таки ничто. Это совесть Ярцева не вовремя проснулась. Но он прав, надо тормозить, уж больно пусто у меня в голове, так и натворить делов можно.

А я бы их творила и творила, думаю, глядя на задравшуюся футболку Тимура, из-под которой невинно выглядывает шикарный пресс. И руки у него шикарные, сильные такие, по-мужски красивые…

Поднимаю глаза и сталкиваемся с Ярцевым взглядами. Некоторое время молчим, переводя дух, а потом… Снова набрасываемся друг на друга.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Целоваться с ним так вкусно, так приятно, что я бы без раздумий отдала ему все Оскары мира. Или какую там награду получают за самый лучший поцелуй? Короче, ДиКаприо да и все остальные отдыхают.

— С ума меня сводишь, — хриплый шепот Ярцева проникает под кожу и разгоняет кровь.

Мне кажется, если он перестанет меня целовать, я просто умру. В голове лишь одна мысль — как я жила без этого раньше???

Нет, пусть это никогда не закончится. Впервые чувствую себя настолько живой…

Видимо, мой лимит желаний на сегодня исчерпался, ведь мы с Тимуром отскакиваем друг от друга, как ошпаренные, когда слышим одиночные, но довольно громкие хлопки в ладоши.

— Браво, Яр, браво.

Лев стоит в дверях, прислонившись к косяку плечом и награждает нас аплодисментами. Правда, даже в темноте успеваю заметить его укоризненный взгляд, адресованный другу. Ого, с каких пор Ремцов стал таким моралистом?

От его взгляда даже мне становится не по себе. Чувствую, как краснею от того, что нас с Тимуром поймали с поличным. Надеюсь, Лев не стоял тут с самого начала...

— Зоя, не оставишь нас на пару минут? — просьба Льва вроде бы понятная, но мне не совсем понятен тон, каким он это говорит.

Как будто старший брат отчитывает младшую сестру за то, что та обжималась со своим парнем у него на глазах.

Но спорить не решаюсь, как и не решаюсь смотреть в сторону Тимура. Киваю и спешно выхожу из комнаты, и уже собираюсь покинуть дом, как вдруг слух цепляет фраза Ремцова:

— Это что же получается, у нас все еще в силе, Яр?

Глава 26

Зоя

С замиранием жду ответа Ярцева, хоть и не совсем понимаю, о чем идет речь. Наверное, что-то важное, потому как тон Ремцова далек от привычного веселья. Он серьезен как никогда.

— Рем, не начинай.

— Не я это начал, а ты. Просто ответь — всё в силе?

— Черт, Рем, заладил как попугай…

— Я не понимаю тебя, бро. Что сложного, скажи мне, да или нет? Всё в силе?

Тимур молчит, и я осторожно выглядываю из-за угла, чтобы посмотреть его реакцию. Он ерошит без того всклокоченные волосы, прежде чем сказать:

— Рем...

Но услышать, что именно он хотел сказать другу, мне сегодня не судьба, ибо сзади подкрадывается Алиса и как тыкнет в бок своими худыми пальцами.

— Ай! — шиплю я, подскочив на месте и потирая место ощутимого тычка. — Больно же!

— Подслушивать не хорошо.

— Да я не... — Краснею, понимая, что меня поймали на месте преступления, и пытаюсь оправдаться. — Я ничего не слышала!

Скептический взгляд Алисы говорит лучше всяких слов.

— Что за шум? — А вот и Рем! Он тут как тут, никуда от него не скрыться.

За ним появляется удивленный и чем-то встревоженный Ярцев. Мы пересекаемся взглядами, и я заливаюсь краской пуще прежнего. Губы все еще горят от наших поцелуев.

— Поймала маленькую мышь на месте преступления, — сдает меня с потрохами Алиса, обращаясь больше к Тимуру и игнорируя Льва. Ну вот, снова поругались, что ли? Когда мы оставляли их на пляже, они выглядели дружелюбнее. — В следующий раз меня может не быть рядом, и тогда Зоя услышит то, что не должна услышать.

— Что ты имеешь в виду?

Резко оборачиваюсь к Алисе, которая начала говорить загадками. Нет, мне не показалось, они явно от меня что-то скрывают.

— Что я не должна услышать? — повторяю свой вопрос, оглядывая остальных ребят.

— Раз не должна, не услышишь, — протягивает в своей излюбленной, ленивой манере Лев и добавляет, постучав по стеклянной поверхности своих новомодных электронных часов. — Кстати, ребятки, пора ехать, мы итак здесь задержались.

— Ну наконец-то!

Алиса возводит руки к небесам, изображая великую радость и облегчение, и тут же уносится наверх, очевидно, чтобы забрать свою сумку.