Сафари для победителей - Артем Каменистый

Огненное зелье, выплеснувшись из разбитого сосуда, угодило на броню, по которой сплошным потоком сходила вода. Зажигательный состав был легче нее и до железа не добрался – его мгновенно смыло. Лишь кое-где жалкие клочки пламени смогли уцепиться за шкуру дракона, но серьезного ущерба нанести не смогли.

* * *

Советник пробудился от дикого крика.

Кричал он сам. И не только он – похоже, кричали все, кто находился в танке. От предков человеку достался немалый груз инстинктов, в том числе тяга к огню, парадоксально отягощенная панической боязнью того же огня. Брызги алхимической гадости, просочившиеся через смотровые щели и прорези пулеметного щитка, больно ужалили тела спящих танкистов. Те, заорав, заразили своей паникой всех остальных.

Вспыхнул свет, отчаянно заругался ничего не понимающий Эттис. Граций, еще не понимая, что происходит, сумел быстро освободиться от плена паники. Для начала он ударил Феррка по лицу. Воющий от ужаса помощник моментально заткнулся и, преданно уставившись на кулак советника, поинтересовался подобострастно:

– Господин, вы не ушибли руку?

– Захлопни пасть! – Граций изменил своей обычной невозмутимости: его серьезно выбил из колеи тот факт, что, даже находясь в танке, можно подвергнуться опасности.

Следовало немедленно выяснить, что, собственно, произошло.

– Все!!! Прекратили орать!!! Капитан! Что случилось?

В открытое окошко между отсеками протиснулась голова Эттиса:

– Господин советник, пожар! Танк загорелся!

– Да вы с ума сошли! Танк железный – железо не горит!

– Но это так: снаружи горит броня!

Глубоким вздохом выразив всю глубину одолевающих его негативных эмоций, Граций рывком распахнул тяжелый люк и, прикрывая лицо от потоков воды, выглянул наружу. Танк действительно горел – по орудийной башенке левого борта скользили голубоватые язычки пламени. Под натиском дождя они хирели на глазах, яркими каплями срываясь с пушечного ствола. Внизу островки огня уплывали в сторону рва – вот там бушевало по-настоящему, даже смотреть было больно.

Эттис, высунувшись из башенного люка, увидел то же самое и моментально сделал правильные выводы:

– Господин советник, танк облили горючей жидкостью, но дождь почти все смыл. Прячьтесь – враги наверняка рядом!

В шуме ливня слышно было плохо, но Граций капитана понял – скрылся вниз, тут же кинувшись к окошку между отсеками:

– Эттис! В деревне стреляют! На нас тоже напали – надо быстрей ехать туда!

– Но мы ничего не увидим в этом дожде! Это не дождь – это настоящий водопад!

– Заткнитесь! Выполнять! Или вы думаете, что этой гадостью нас с неба облило?! Из тучки?! Они хотели сжечь танк, чтобы без помех вырезать нашу пехоту и драгун! Заводите танк, и едем к дому старосты. Там на перекрестке приличная площадь – места для маневров хватит. И оттуда можно будет обстреливать всю деревню

Граций не был уверен, что его приказ тактически удачен, но в здравомыслие Эттиса не верил – тот явно еще не проснулся и был сильно ошеломлен дерзким нападением на грозный танк.

Под советником заскрежетал металл – пневматический стартер раскручивал двигатель. Сейчас он зачихает, загудит, потом заведет своего собрата, и танк обретет подвижность.

Мотор не зачихал. Не загудел. Затих.

– Эттис! Что у вас опять не так?!

– Г-господин советник! Проблемы! Стартер! Давления нет…

– Ну так найдите это давление!!!

– Баллон пуст – прокладка прохудилась. Новый надо ставить, а он в грузовике. Это в деревне… на другом краю. С обозными телегами.

– Как удачно… Ну так доставайте свою кривую железку и заводите ею! Почему я должен объяснять вам элементарные вещи?!

– Но там опасно!

– Вы думаете, там опасно?! Опасно здесь! – Граций вытащил револьвер, прижал ствол к взрывателю одного из снарядов, что в изобилии лежали возле перегородки. – Если через минуту танк не будет на ходу, я отправлю эту бесполезную кучу железа в ад вместе с вами! Ну так где опаснее – со мной или снаружи?!

Советник обычно был бесстрастен, но при желании мог продемонстрировать высокий градус эмоций. Похоже, никто не усомнился в серьезности его самоубийственных намерений – уже через пятнадцать секунд большая часть экипажа мокла под дождем: половина возилась с рукоятью, остальные их прикрывали – поглядывали по сторонам, сжимая в дрожащих руках револьверы и кавалерийские карабины. Прикрывали не зря: по броне застучали пули, продираясь через потоки ливня, донесся треск выстрелов. Невидимые враги лупили на свет фонаря в руках Эттиса. К счастью, стрелки они были неважные, да и погода мешала… Капитан залп пережил, а вот один из его солдат свалился как подкошенный.

Танкисты, не привыкшие к свисту пуль над ухом, попадали в грязь. Граций, проклиная тупость Эттиса, едва не застряв в тесном окне, змеей прополз в средний отсек, втиснулся в пулеметную нишу левого борта. Лента была заправлена, оставалось лишь поднять бронешторку на прицельной щели. Пальцы легли на холодную сталь гашетки, придавили.

В ночь ушла длиннейшая очередь – справа налево, затем еще одна, такая же щедрая, но чуть ниже и слева направо. Приободрившиеся танкисты открыли огонь из своих винтовок, а Эттис, осознав свою ошибку, приказал парочке вернуться, чтобы прикрывать огнем из бортового вооружения.

Противник прекратил обстрел, и двигатель наконец повиновался силе человеческих рук. Расслышав ровное, уверенное гудение, Граций поспешно нахлобучил шлем с наушниками. Эттис, забравшись внутрь, что-то прокричал в лицо, но понять его было уже невозможно. Советник просто махнул рукой в сторону центра деревни, намекая на свой первоначальный приказ.

Танк дернулся, будто потягиваясь после сна, заскрежетал стальными мускулами; разгоняя волны грязи и воды, развернулся на месте; ломая рогатки, рванулся вперед. Там, в темноте, спряталась деревня темнобожников. В ней шел бой.

Советника никто не стал отрывать от пулемета – после гибели капрала его помощь пришлась кстати. Уставившись в дождливый мрак, он, освободив голову от последних следов вспышки ярости, почти лениво сожалел о своем решении отправить танкетку со жреческой сотней. Ведь после того, как он покончит с врагами, деревню следует наказать. Виновны ее жители или нет – все равно; главное – в их деревне погибли солдаты Коалиции. Все должны запомнить, к чему такое может привести.

Придется обойтись без огнеметной машины… Ничего, Граций справится.

Очень удачно получится – за одни сутки сгорит целых две деревни темнобожников. Резвое начало операции в Венне.

Молния невиданной силы на миг совершила невозможное – рассеяла обступивший машину мрак. В ее ярчайшем свете Граций успел разглядеть врага – несколько темных фигурок возились вокруг здоровенной пушки, наводя ее прямиком в танковый борт. Пулемет вновь загулял в руках советника, в ответ на пули из ночи сверкнуло оранжевым.