Айен - Ася Церн

Но связь не работала.

Карта. Которую им выдали учителя. Они отметили там гнёзда, а не склады оружия, планируя убить птенцов обоих народов, устроив геноцид на этой Локации.

Мина была вжата в землю, вынуть её не выходило. Тогда Айен бросилась вынимать птенцов, и вот, обняв одного малыша она упала, опалённая взрывом.

Умереть во сне — значит проснуться? Но не всегда, поверьте мне, не всегда ты готова и хочешь этого. Как и зачем было возвращаться в мир, когда ты только что убила птенцов обоих народов?

Айен осталась в Локации, когда все участники команды уже проснулись.

Птенчик пискнул в её руках, Ай повернулась на спину. Он жив! Господи, он жив!

— Локс… вернись, ты нужен мне, — позвала леди.

Да, такая связь тоже есть. Недавно проснувшийся человек может снова заснуть в предыдущий сон и увидеть продолжение. Локс, почувствовав её зов, заснул снова.

— Ася, Ася, просыпайся, это уже не исправить!

— Нет, он живой. Прошу, спрячь его от учителей. Прошу тебя, Локс!

Парень вынул испуганного птенца из обгоревших рук и исчез из Локации.

В когда-то зелёном месте с холмами, деревьями и морем полыхали костры смерти. Несколько оставшихся в живых взрослых птиц обоих народов стенали, раскачиваясь возле горящих гнёзд. Для размножения им требовались какие-то слишком особые условия, по рассчёту Учителей, это уже невозможное событие. В воздухе стоял плач. Разочарование в уважаемых людях, смерти прекрасных созданий и боль.

«Это я сделала. Я их убила».

Айен не хотела больше жить. Она осталась тут умирать. Когда преисполняешься уверенностью, что делаешь добро, а по итогу глядишь на созданную тобою смерть, то жизненные силы растворяются в пепле собственной важности.

Но Локс всё равно вернулся за ней.

— Я не брошу тебя, — он обнял её за плечи, приподняв из грязи и пепла, — Ты жива, не смей умирать, — голос его сорвался на крик, — Я люблю тебя, Ася! Не смей умирать!

Под его поцелуями оживала её кожа, пропадали волдыри и почернения.

— У тебя безупречная, нежная кожа, Ася. Ты спишь, и это всё происходит в треклятом сне.

Локс погладил её по волосам трясущейся рукой, с ужасом наблюдая, как тело отказывается быть целостным в этом сне.

«Я схожу с ума. Я не могу позволить ей тут умереть».

На ней сгорела вся одежда. Кожаные ножны в огне вплавились в бедро, никчемный нож лежал в пепле. Да, Учителя предали их, подставили. Знали бы эмпаты, что идут убивать, они бы отказались. И не предполагалось, что кто-то узнает правду. Но сейчас выходило всё так, что Лидер команды вкурсе. И чтобы идти учинять скандал Учителям, для начала следует выжить.

Локс, ни капли не хладнокровный характером, тихонько зарычал, пытаясь придумать нужные слова.

— Ты не умираешь. Ты просто спишь. Это не происходит по-настоящему.

— А что по-настоящему, Локс? — прошептала Ай, — Я не знаю, где я существую по-настоящему.

Локс разорвал пространство обгорелыми руками и вынес Ай в её личную Локацию со снежным ночным лесом.

— Смотри, родная, тут снег. Это твой снег, он идёт тут только потому, что этого хочешь ты. Он приятный, не холодный, тут не простудишься. Тёплый красивый снег.

Его руки сантиметр за сантиметром прикасались к повреждённой коже девушки и лечили её.

— Не оставляй меня одного! Только не оставляй меня одного…

Нужно, чтобы она захотела жить. Ася не могла простить себе смерть птенцов, хоть миссия и считалась выполненной.

Зачем было устраивать эту бойню? Айен больше не могла так продолжать, выполнять эти задания, верить в эту жизнь, которая бессмысленна, если нельзя просто спасти детей. Ты выполняешь всё, как от тебя требуют, а в итоге ты убиваешь своими руками, не зная этого!

Но хуже было другое. Погибли шаманы и защитные от эмоций поля пропали. Прижимая к себе птенца, тогда, Ася пропустила через себя всё горе остатков обоих кланов. Скорбь, гнев, отчаянье. Как теперь это пережить?

Локс целовал её и говорил, говорил, говорил. Иногда речь его становилась для Ай шумом реки, иногда он вскрикивал, плакал и снова целовал, целовал.

Невозможно было остановить его, да Айен и не хотела, чтобы он прекращал. Он говорит, что она нужна ему? Что хочет быть сейчас рядом? Что ж, пускай.

Снег начал таять на её лице. Может ли любовь исцелить душу?

Душу, тело. Вытащить с того света.

Айен отказалась думать сейчас. Смерть не наступала, а вместо неё происходило что-то невыразимо прекрасное. Хоть раньше Локс не претендовал на интимные отношения с ней, но он был самым первым и лучшим другом Ай, её компаньон, её эмпат, с которым она случайно встретилась, а потом стала работать в паре на Учителей. Их дуэт был лучшим. Много времени спустя, команду расширили на ещё несколько человек, но он был первым.

Его поцелуи, его прикосновения заставляли тело дрожать. Он чувствовал её, как самого себя, и страдал, отчаянно желая помочь. Боль всё ещё была рядом, и желание смерти никуда не делось, но Локс умел лечить, умел любить, и он не давал Айен умереть.

— Ты чувствуешь это, чувствуешь? Ты живая. Моя родная Ася.

Вскоре в лесу завыли волки, но Ася не боялась их. Это её волки.

Она почувствовала себя живой. Невероятно живой.

Руки и ноги сплелись в узлы, вокруг них таяли сугробы, снег мягко сыпался на их головы.

Даже если она умирает в этом снежном крошеве, прямо сейчас (или уже целую вечность), то пусть так и будет. Мы никогда не знаем, в каком виде с каким лицом к нам придёт смерть, и сколько раз она уже навещала нас. Сейчас смерть хотя бы была Локсом и так увлеченно её любила.

«Я могу любить. Просто любить его сейчас, словно это единственное мгновение в моей жизни. Первое. Последнее».

Ловить