Средневековая история. Первые уроки - Галина Гончарова

– Убивать или изгонять калек? Да.

– Меня надо было оставить там, на улице.

– Надо бы. Но вы не будете калекой.

– Ваше сиятельство, в мире не бывает чудес.

– Бывают. – Лиля пожала плечами. – Перелом кости – это не так сложно. Надо просто ровно ее сложить, наложить фиксаторы… то есть сделать так, чтобы вы ее не сдвинули, вытянуть ногу – для этого вам привязали ее к ножке кровати – и ждать. Через двадцать – тридцать дней будет видно, срослась нога или нет.

– Она срастется ровно?

– При условии неподвижности – вполне. А рана на боку и вовсе не представляет опасности. Я ее промыла и зашила. Так что все у вас будет хорошо. За вами есть кому ухаживать?

– Мои жены. Слуги…

Лиля кивнула.

– Я объясню и им, и вам, что и как правильно делать. Обещаю, все будет хорошо.

– Откуда вам знать?

– Считайте это озарением свыше. Раньше святые лечили наложением рук. Но для этого я еще недостаточно свята. А вот наложением шины… Но вставать вам нельзя. Если все сделаете правильно, даже прихрамывать не будете. Сколько вам лет?

– Сорок шесть.

– Может быть, вы назовете свое имя?

Мужчина на кровати прикусил губу.

– Прошу прощения, ваше сиятельство. Я проявил невежливость, недостойную моего рода. Али Ахмет дин Тахирджиан из рода стражей караванной тропы.

Лиля задумалась. Но в памяти ничего не всплыло. Хотя… Караванная тропа – вещь такая. Кому попало ее, наверное, не доверят?

Слова «страж караванной тропы» Лиле ровным счетом ни о чем не говорили. Ну страж. Так это и у нас есть… Таможня называется? Или как? Но прояснять этот вопрос она не стала.

Вместо этого поднялась и сделала что-то вроде реверанса.

– Знакомство с вами – большая честь для меня. Даже если оно и состоялось в такой печальной ситуации.

Мужчина помрачнел. И Лиля бросилась исправлять дело:

– Вы не останетесь хромым, обещаю. Но придется точно выполнять все мои указания.

Мужчина кивнул.

– Я верю вашему слову, графиня.

Лилиан кивнула.

– Вам хорошо бы поспать.

– Вряд ли я смогу сейчас уснуть. Болит.

– Вы пьете спиртное?

– Наша вера это не поощряет.

Лиля вздохнула. Обезболивающее. Позарез нужно обезболивающее. Но где его найти? Конопляную плантацию развести? Или мак? Так ведь и он не весь одинаковый… Один сорт на булочки, второй на опиаты. Как выяснить, где и какой? Опытным путем? И год ждать? Пока нужное созреет?

– Обезболивающее… Воспринимайте спиртное как снотворное.

– Наши лекари в таких случаях рекомендуют дурманную траву. – Мужчина нахмурился. – Но у меня с собой ее нет.

Лиля навострила ушки.

– А у ваших людей? Кстати, где я могу их найти?

– На корабле.

Лиля вздохнула. Вирман послать?

– Как называется ваш корабль?

– «Золотая волна». Если вы дадите мне перо и чернила…

Лиля кивнула. И кликнула горничную. Та прилетела и рассыпалась в реверансах. Перо, чернила, воск, чтобы запечатать письмо. Вот с бумагой было хуже. Но пергамент нашелся у владельца гостиницы, перо он тоже пожертвовал, а чернильницу Лиля достала свою, решив, что непроливайка – самое то для лежачего больного. Али Ахмет рассмотрел ее с вниманием и поднял брови.

– Какая интересная штука.

– Чернильница-непроливайка.

– Простите?

Лиля вместо ответа опрокинула чернильницу на кровать. Али Ахмет вздрогнул, но, когда на простыни не вылилось ни капли чернил, покачал головой:

– Замечательно. Очень удобно для корабля.

– Подобные вещи будет делать ювелир Хельке Лейтц. – Лиля сообразила, что наклевывается возможность для пиара, и старалась вовсю. – Моя идея, его работа. И еще он будет делать весьма интересные перья для письма…

– Перья? Птичьи?

Лиля улыбнулась так, что Джоконда позеленела бы от зависти.

– О нет. Намного удобнее и практичнее. Он обещал на днях принести показать.

– Я бы…

– Разумеется. Я покажу вам.

Али Ахмет быстро написал несколько слов, свернул письмо и протянул Лиле. Та растопила воск в специальной коробочке, благословляя про себя исторические фильмы, и прилила им письмо. Али Ахмет приложил один из перстней и откинулся на подушки почти без сил.

– Мой помощник Алим Омар дин Рашшайя.

Лиля взяла сверток и отправилась к вирманам.

– Надо найти корабль «Золотая волна». Передать записку Алиму Омару дин Рашшайя. И дождаться ответа.

Один из вирман кивнул и отправился выполнять приказания.

Лиля опять поднялась к раненому, пощупала пульс, померила температуру (приблизительно, коснувшись губами лба, но хоть так, до термометров-то как до Китая), вздохнула…

– Вам пару дней будет не очень хорошо. Я старалась вычистить всю грязь, но воспалительный процесс такая зараза…

– Я знаю, что вы сделали для меня все возможное, госпожа… Я благодарен вам за это.

– Лучшая благодарность врачу – видеть, как выздоравливает больной человек, – отрезала Лиля. И в который раз послала маме свою любовь и благодарность.

Что такое армейский фельдшер?

Это каторжный труд. И самые разные случаи. Не будешь же каждый раз в город ездить за триста километров, а травмы в гарнизоне – явление частое, особенно в тайге. Маленькая Аля не знала лучшего занятия, чем помогать матери. Что Татьяна Викторовна часто использовала, обнаружив у девочки твердую руку и точный глаз.

Так что к моменту поступления в институт у Али оказалась практика на уровне хорошего сельского фельдшера. Диплома вот не было. Да и летом, приезжая к матери, она без работы не сидела.

Как же сейчас ей это пригодилось!

Но инструменты она завтра у кузнеца закажет. Обязательно.

Уж что-что, а это она знала досконально. С детства играла скальпелями, пинцетами, ранорасширителями, зажимами, шпателями, корнцангами… И ведь не сказать, чтобы их было так сложно сделать. За деньги все выкуют.

Лиля взглянула в окно.

М-да. День к вечеру, а обеда не было. И завтракала на рассвете. Пойти что-то съесть?

Кстати…

– Я сейчас возьму для вас бульона. У вас нет запрета на какую-либо пищу?

– Мы не едим мясо свиньи, потому что это нечистое животное, – пояснил Али Ахмет. – А остальное…

– Значит, куриный бульон. И красное вино, – кивнула Лиля.