Сладкие черные волны - Кристина Перес

– Воспоминание о той темной лестнице удерживает меня, – мрачно сказал он. – Надеюсь, принцесса понимает, как ей повезло, что у нее есть такая заботливая и преданная сестра, как ты.

Бранвен почувствовала покалывание в сердце от слов, от которых хотелось извиваться. Письмо Эсси к Диармайду прожигало дыру в ее платье. Независимо от того, что она делала, Бранвен всегда предавала кого-то, кого любила.

– Принц Тристан!

Королева Эсильта издалека подняла свой кубок, подзывая его. Бранвен немедленно отпустила руку Тристана, ее ладонь горела. Болтовня в зале притихла, когда Тристан подошел к королеве. Никто в королевстве не сомневался в ее власти, в том, что она и король Энгус управляли страной вместе, как партнеры. Бранвен молилась, чтобы король Марк жил с Эсси так же.

Она последовала за Тристаном, отставая на шаг, щеки и грудь покалывало. В конце концов, королева попросила ее быть осмотрительной, но она вся пылала. Эсси улыбнулась Бранвен, когда та присоединилась к гостям в передней части зала, затем сжала губы, поглядев на кернывмана.

Когда королева Эсильта поняла, что привлекла внимание своих подданных, она сказала:

– Принц Тристан, помимо того, что ты – воин, я знаю, что ты и поэт. Он обещал мне песню, когда приехал в Ивериу.

– Я всегда держу свое слово, леди королева, – сказал Тристан, склонив голову.

Она махнула рукой. Мгновенно материализовался Финтан, держа в мясистых ладонях арфу кротто.

В глазах Тристана засветилось признание.

– Эта кротто принадлежала моей сестре, леди Алане Лайгинцтирской, матери леди Бранвен. Она передавалась из поколения в поколение, и теперь я дарю ее тебе накануне вашего путешествия, – заявила королева.

Эсси едва слышно вздохнула, услышав имя своей кузины. Королева Эсильта всегда была королевой, а уже потом – матерью или другом, – так принцесса была обучена. Ей было не нужно разрешение Бранвен. Арфа леди Аланы была ее подарком. Тем не менее, Бранвен увидела здесь более глубокий смысл.

Глаза Тристана скользнули к Бранвен, не зная, как поступить. Отказаться от радушного дара королевы было бы грубым оскорблением. И все же он спрашивал разрешения. Она кивнула.

– Для меня это большая честь, леди королева, – сказал принц.

Королева Эсильта перевела глаза с Бранвен на Тристана.

– Это честь для меня. – Это было так похоже на общественное благословение, которое могла дать тетя. Понимал это Тристан, или нет? Королева хлопнула в ладоши, напомнив Бранвен об Эсси. – А теперь – песня.

Тристан принял кротто у Финтана. Другой слуга принес ему стул. Усевшись, он поставил арфу на колени, пробуя струны и методично настраивая каждую. Бессознательно Бранвен представила себе, как Тристан столь же аккуратно распускает шнуровку ее лифа.

Он обвел взглядом толпу, потом лукаво улыбнулся:

– У дам есть какие-нибудь пожелания?

– Этайн, – резко сказала Эсси. – Песню Этайн, – добавила она громче.

Королева нахмурилась:

– Это очень печальная история.

– Это то, на что я настроена, – ответила ее дочь. Розоватые усы из вспененного эля украшали верхнюю губу Эсси. Бранвен пришлось воздержаться от того, чтобы по привычке вытереть их.

Король Энгус сложил руки на груди, глядя на своего единственного ребенка. Имя Этайн означало «ревность». Если бы бард был кем-то другим, а не Тристаном, он мог бы воспринять это как выпад против своего короля и его людей.

Тристан улыбнулся еще шире.

– «Сватовство Этайн», – сказал он, поглаживая струны. – Прекрасный выбор, леди принцесса. Давайте посмотрим, поем ли мы в Керныве так же, как вы. Может быть, у истории нашей Этайн будет счастливый финал.

– Никто из нас не получит счастливого финала, – возразила Эсси, поглядывая в сторону Диармайда. Бранвен видела, что он опоздал и держался как можно дальше от принцессы. Она сверкнула своей кузине улыбкой, которая была сочувствующей, но и предупреждающей.

Взяв несколько аккордов, Тристан сказал:

– Возможно, этим вечером мы сможем изменить наши судьбы, леди принцесса.

Эсси в ответ закатила глаза. Тристан поймал взгляд Бранвен, пока искусно перебирал струны. Она сглотнула.

начал принц мягким баритоном. Бранвен была сразу очарована, как и остальная аудитория. Элегию обычно пела женщина, но тембр голоса Тристана передавал тяжелое положение героини. Изысканное отчаяние. Грубые мужские интонации намекали на неистовство, вызывающее ревность.

Бранвен бросила взгляд на кузину. Та была совершенно неподвижной, ошеломленной, и ее глаза были мокрыми от слез. Королева тоже наблюдала за дочерью.

пел Тристан, изучая лицо Бранвен, пронзая ее взглядом, и ее сердце мчалось к звездам. Под его улыбкой она видела глубокую скорбь, которую он хранил. Это не мешало ему украшать мелодию.

Хотя все гости знали, как закончится история Этайн, они вслушивались в каждый стих Тристана, надеясь, что на этот раз окончание истории будет другим. Даже Кин зашевелился. Эсси глубоко вздохнула, когда жена любовника Этайн прокляла девушку, а затем призвала бурю, чтобы ее уничтожить.

Внимание Бранвен переключилось на лорда Диармайда. Она расковыряла красную и вздувшуюся кожу у ногтя. Диармайд выглядел весьма привлекательно в бледно-голубой тунике – цветах Уладцтира, – но он, конечно, не стоил мира между двумя королевствами. Девушка вздрогнула, когда кутикула прорвалась.

Пока другие гости были заняты, Бранвен смешалась с толпой. Сейчас предоставлялась лучшая возможность поговорить с северным лордом.

– Лорд Диармайд, – прошептала она, оказавшись рядом. Он испугался, замешкался. – Иди за мной. – Диармайд колебался. – Сейчас, – с нажимом добавила она.

И он пошел за ней. Желудок Бранвен свело, пока она проводила его через проход, скрытый гобеленом, изображающим древнюю королеву Медуа из Конактира.

нежный голос Тристана, оплакивающий Этьену, потерянную среди туманов времени, проникал ей в уши.

Обычно здесь сказка заканчивалась. Однако, когда Бранвен пробиралась во двор рядом с залом, с Диармайдом, следовавшим за ней по пятам, девушка слышала, что Тристан начал другой стих. Увы, она была слишком далеко, чтобы разобрать слова.