Точка искажения - Елена Соловьева

Пригнувшись, они быстро преодолели путь до густых зарослей и оказались скрыты от чужих глаз в тени одичалого сада.

Шипение огня и вой ориасоков заполнили все вокруг, их перекрывал невероятно сильный голос ректора, обращавшегося, скорее всего, к Жильберу:

— Молись, чтобы ангел встретил тебя у райских врат! Или как там говорят о павших героях?

Эйлин с ужасом представила, какой будет плата профессора за небольшую фору. Если ректора не могут победить могущественные маги, то никто не сможет, разве что кто-нибудь бессмертный.

«Ангел у врат, — повторила про себя Эйлин. — Ангел!»

Можно все еще рвануть в крипты, спрятаться в лабиринте, переждать бойню, пока не прибудет помощь. Но сумасшедшая идея заставила сильнее забиться сердце. А вдруг сработает?

Только куда спрятаться? Они не смогут прорваться через двор к выходу, лазарет уже далеко позади. Остаются жилища игнарусов и хозяйственные постройки… Эйлин осенило.

— Реннен, — она ухватила его за руку, останавливая, — бежим на продуктовый склад.

— Проголодалась? — Он удивленно оглянулся.

«Торс такой Торс», — отметила Эйлин на ходу. Сейчас не до его шуток. Кажется, она знает, как остановить Вейнгарга.

Санктум.

С демоном, которым стал Вейнтгарт, под силу тягаться только ангелу.

Реннен с недоверием отнесся к словам Эйлин, но к хранилищу свернул. Ей не хватало дыхания, чтобы на бегу поделиться деталями плана. Да и что рассказывать? Нужно создать живую иллюзию. Возможно, она собьет с толку ректора, и они выиграют еще немного времени. Но как это сделать? Восторг от собственной гениальности мгновенно улетучился, реальность тяжелым бременем навалилась на Эйлин.

Как вышло, что, желая найти друга, она невероятным образом вдруг стала единственной, кто может противостоять неуправляемому монстру? Мало того, не она ли имеет прямое отношение к его появлению? К страху примешалось навязчивое чувство ответственности. Не вмешайся Эйлин, заговорщикам удалось бы избавиться от принца и всех этих жертв и разрушений можно было бы избежать. Мир важнее одного человека. А регент не такой уж и дурак.

Эйлин глянула на Беренгара, который цеплялся за нее, как за спасательный круг. Кого она обманывает. Если бы все вернулось назад, она выбрала бы друга, снова и снова. Не потому что он принц и его спасение сулило огромные выгоды, нет. Теперь, когда она сама побывала в каменной ловушке, Эйлин не смогла бы оставить там Беренгара, одного, на растерзание этих…

— Думаешь, Альтер нам обрадуется? — сбил ее с мысли Реннен.

Эйлин не нашлась что ответить. Они с Беренгаром юркнули вслед за Ренненом в хранилище.

Все тот же неприятный запах мороженого мяса. Зато холодок после быстрого бега был очень приятен.

Какая ирония: раньше они приходили сюда, чтобы оживить мертвеца, а сегодня их цель — убить очень даже живого ректора.

Отголоски битвы доносились, как приглушенный звук телевизора, показывающего ужастик. Только злодей вышел из экрана и собирается убить каждого, кто встанет у него на пути. А что потом? Кто знает, как далеко пойдут планы Вейнгарта, когда он с такой силищей окажется во внешнем мире.

Эйлин присела у стены и закрыла голову руками. Нужно собраться, сосредоточиться… Допустим, что оживить иллюзию можно, но как? «Каждый из нас способен на большее», — уверял Беренгар. Наивный мальчик, не отделяющий мечту от реальности.

Принц тихонько сидел у входа, и только сейчас Эйлин заметила, что его одежда в крови. Ранен? Наверное осколком. Этого еще не хватало! Он заметил ее взгляд и натянуто улыбнулся:

— Я в порядке. Займись делом поважнее.

Но страх перед безысходностью уже завладел Эйлин. Сдерживаясь, чтобы не разрыдаться, она закрыла глаза, надеясь прогнать злые слезы. Нужно приступать к созданию Санктума. Но раненое сознание, как назло, рождало совершенно другие мысли.

В памяти всплыло перекошенное лицо Ноэля, его крепкие руки, сжавшие горло… «Прости, снежинка»… Каменные стены, гильотиной падающие на малейшие вспышки надежды за каждым новым поворотом в лабиринте: выхода нет… выхода нет.

— Смотри на меня.

Реннен встряхнул ее за плечи и повторил приказ еще раз. Она подчинилась. Никогда не умела противостоять ему.

Там, в омуте до боли знакомых карих глаз, Эйлин различила такой же животный страх, с одним отличием: Реннен боялся не только за себя, но и за нее. Понимание этого отрезвило, как пощечина в галерее, или, скорее, как поцелуй.

В хмуром взгляде она увидела улицы Бродика в День святого Валентина, а вот еще раньше: Рождество. Реннен безумно хочет остаться в комнате до утра, просто обнимать ее, вдыхать запах волос… Стоп. Это же не ее воспоминания!

— Ты что творишь? — Реннен отпрянул от Эйлин, чуть ли не отшвырнув назад к стене.

Его задетая гордость тронула бы до глубины души, если бы Эйлин не была поражена необычайностью открытия: она проникла в чужое сознание! В другой, более подходящий момент она ликовала бы от счастья, получив подтверждение взаимных чувств Реннена. Но сейчас не могла разобрать: сердце бьется быстрее от того, что он лелеял воспоминания о ней, или от того, что раскрыла сознание мага, как книгу.

Вот оно!

— Чтобы иллюзия могла существовать отдельно от меня, придется каким-то образом наделить ее сознанием, понимаешь? Может, нужно разорвать мое собственное, чтобы вселиться внутрь?

Реннен, с недоверием уставившись на Эйлин, отошел в сторону в задумчивости.

— Не стоит, — заволновался он. — Раз уж выбрала для себя роль богини, то единственный логичный способ, который приходит на ум, — дать страждущему душу. В нашем случае желательно готовую.

Вот так просто! Как будто у нее в каждом рукаве по припрятанной душе: мало ли, пригодится. Да откуда взяться одинокой душе в мясном хранилище?!

— Альтер, — выдохнула она и встретила победный взгляд Реннена.

— Прости нас, Альтер. — Он говорил, обращаясь к пустоте. — Кажется, твои страдания пока не кончились.

Дух где-то здесь. Постепенно увядающий разум, живущий в сгустке энергии. Не теряя ни секунды, Реннен приступил к спиритическому сеансу, и, в отличие от предыдущего чудаковатого способа пробудить мертвеца, на сей раз у него все вышло до абсурдности быстро. Реннен объяснил, что дух все еще чувствует связь между ними и не противится встрече.

Оказалось, новоявленное привидение ждало не сентиментального воссоединения со своим создателем, а возможности на ком-нибудь сорваться. В хранилище подул колючий ветер, раздался надрывный стон, и тусклые солнечные лучи рассеялись в энергетической дымке, заполнившей собой источник света.

«Снова вы?» — прохрипел дух и приблизился, приобретая человеческие очертания.