Однажды ночью - Стефани Лоуренс

По лицу Аманды Мартин понял, каково ее отношение к Литтон-Смиту. Расставшись с ним, она испытала явное облегчение, однако почему-то продолжала хмуриться.

Они неторопливо прогуливались по залу, заполненному гостями. Неожиданно Мартин остановился перед нишей с бюстом какого-то генерала, взял руку Аманды и принялся разглядывать ее запястье.

– Он причинил тебе боль, а?

В его вопросе слышались собственнические интонации. Он, едва касаясь, погладил ее по тому месту на запястье, где билась голубая жилка, и сразу почувствовал, как она напряглась, увидел, как расширились ее зрачки. Он догадался, что она решилась на короткое мгновение дать волю желанию – теплому, манящему обещанию страсти, – прежде чем обстоятельства заставят их это желание подавить.

Когда они немного успокоились, Аманда тихо проговорила:

– Спасибо за спасение.

Мартин улыбнулся, поднес ее руку к губам.

– Всегда счастлив помочь. – Его дыхание щекотало кожу на ее руке.

Аманда снова взяла его под руку, и они двинулись дальше.

Вейн Кинстер, стоявший на противоположном конце бального зала, нахмурился. Он наблюдал за своей золотоволосой кузиной и ее спутником до тех пор, пока они не смешались с толпой.

– Вот ты где! – воскликнула Пейшенс, жена Вейна. – Леди Озбалдестон желает поговорить с тобой.

– Только при условии, что она не будет размахивать своей тростью.

Вейн покорно последовал за женой. Внезапно толпа расступилась, и он остановился, так как опять увидел Аманду и ее спутника. Пейшенс удивленно посмотрела на мужа.

– Кто это такой, черт побери? – недовольно спросил Вейн. – Тот, с Амандой…

Пейшенс проследила за его взглядом и улыбнулась:

– Декстер. – Она дернула мужа за рукав. – Я думала, ты уже слышал – во всех гостиных только и говорят, что о его неожиданном возвращении в высший свет.

– Ты отлично знаешь, что я стараюсь по возможности держаться подальше от гостиных. – Вейн внимательно посмотрел на жену. – И о чем говорят?

– В настоящий момент все гадают, что же заставило Декстера покинуть огромный особняк на Парк-лейн и вернуться в свет.

Вейн вдруг замер как вкопанный.

– Неужели Аманда?

В его лице было столько ужаса, что Пейшенс рассмеялась. Она успокаивающе похлопала мужа по руке и увлекла его за собой.

– Да, Аманда, но тут не о чем тревожиться. Она отлично справляется, и, хотя не забыт тот давний скандал, нет повода вмешиваться ни тебе, ни кому-то еще.

Вейн промолчал. Если бы Пейшенс заглянула ему в лицо, она увидела бы в его серых глазах жесткое выражение. Однако она ничего не заметила, так как отвлеклась на то, чтобы поприветствовать свою знакомую.

– Идем, – обратилась она к Вейну. – И будь лапочкой. И не ворчи.

Внутреннее состояние Мартина не очень сильно отличалось от состояния Вейна, только причина тому была другая. Он уже считал Аманду своей, и поэтому необходимость посещать все балы, наблюдать за ней, утверждать свое право на нее доводила его до бешенства, однако он покорно исполнял все формальности, требуемые светом.

Что же касается его чувств, то с каждым днем ему было все труднее обуздывать их. Он безумно хотел Аманду. Сейчас. Сегодня. Вчера.

Наблюдая за тем, как она танцует котильон с лордом Уиттингемом, Мартин, пытаясь подавить раздражение, – для него было настоящей мукой видеть ее в объятиях другого мужчины, – заставил себя сосредоточиться на очень важном вопросе: когда можно будет закончить этот глупый фарс?

Он вернулся в свет исключительно ради того, чтобы продемонстрировать чистоту своих намерений и искренность ухаживаний за Амандой. Почти две недели он подвергал испытаниям свое терпение, хотя мог бы прийти к победе более коротким путем, объявив во всеуслышание об их связи как о свершившемся факте.

Сезон приближался к своей кульминации. Скоро придется посещать два-три важных бала за вечер. Мысль об этом приводила Мартина в ужас: балы, даже в обществе Аманды, не давали ему того, что требовалось для успокоения его чувств.

А вот Аманда, обнаженная, с ним наедине, давала.

Последний раз она предстала перед ним в таком виде целых две недели назад. Сколько же ему еще ждать? Кстати, а нужно ли ему вообще ждать?

Ему не давал покоя инцидент с Литтон-Смитом. Нет, он не допускал мысли, что кто-то другой отберет у него Аманду. Просто в нем взыгрывали примитивные инстинкты собственника, когда мужчины бросали на нее алчные взгляды.

Пока Аманда танцевала, Мартин разглядывал гостей. Сегодня здесь собрались все, даже ее кузены. Он уже видел двоих, слышал, как объявили о приезде Сент-Ивза, но еще не общался ни с одним. За эти две недели его представили их женам, которые без слов дали ему понять, каков будет семейный вердикт.

Они одобряли его, но…

Мартин знал причину их сомнений. Он займется этим вопросом, когда получит Аманду. Из ее «расследований» и всех ее высказываний на эту тему он понял, что тот скандал ее волнует мало, а вот семью – очень.

Той давней истории следует положить конец, но… по совести говоря, ему не хотелось приступать к этому до тех пор, пока не останется никаких, кроме скандала, препятствий к тому, чтобы назвать Аманду своей женой.

Мимо проплыла графиня Ливен и величественно кивнула ему. Незадолго до нее свое одобрение улыбкой выразила леди Эстергази.

Взгляд Мартина вернулся к Аманде. Музыка стихла. Она улыбнулась Уиттингему, присела в реверансе и огляделась по сторонам. Искала его.

Мартин расправил плечи. Все наблюдают, ждут… следующий ход – его.

Аманда видела, что он идет к ней через толпу. Уверенная в себе, она осталась стоять на месте, ожидая, когда он подойдет. На этой сцене ей бояться нечего: он не набросится на нее при всех. Он уже сделал худшее, что мог – убедил свет, вернее, тех, кто имеет вес, в том, что союз между ними возможен и даже желателен. Так что их брак предопределен, а остальные препятствия рано или поздно будут преодолены.

Да, ему это удалось, однако общественное мнение не настолько всевластно, чтобы заставить ее съесть пирог, который он предлагает, без сахарной глазури. Пока он не даст ей желаемое, она будет прогуливаться с ним под руку по бальным залам, испытывая близостью как его, так и свои чувства.

А его чувства к таким испытаниям не привыкли.

Аманда поблагодарила лорда Уиттингема и повернулась к подошедшему Мартину. Надо отдать ему должное: он не пытался использовать мнение света, чтобы давить на нее. Он слишком опытный игрок, чтобы совершать подобные ошибки.

Аманда взяла его под руку, и они двинулись к гостиной, время от времени останавливаясь у разных групп. Зазвучал вальс. Переглянувшись, они направились в зал для танцев. Во время танца Аманда заметила, что Мартин изучающе смотрит на нее, и вопросительно подняла брови.