Профессия - киллер - Лев Пучков

— Угу… — Дон кивнул головой и оттопырил нижнюю губу, а Славик фыркнул, покрутил пальцем у виска и удалился.

Дон несколько раздраженно поинтересовался, зачем это я запер двери на втором этаже, и я как можно короче объяснил, каким образом тут развлекался во время его отсутствия и что просто забыл отпереть двери — только и всего.

Про стрельбу я умолчал в надежде, что эпизод с чердачным люком канет в Лету — когда еще кому-нибудь приспичит залезть на чердак. Я постарался придать весомость своим разъяснениям, но, очевидно, это получилось из рук вон плохо, потому что шеф не стал слушать до конца, махнул рукой и велел двери отпереть.

Выполнив распоряжение, я спустился в холл, прихватил из библиотеке «Петлю и камень…» Вайнеров и, забившись в самый дальний угол, чтобы не мозолить глаза, довольно долго читал. Чувствовал я себя при этом, как подросток из профессорской семьи, умудрившийся схватить в школе сразу три двойки.

Очень скоро обнаружились следы моей дневной активности. «Хранители тела» не поленились произвести осмотр дома и нашли дырку в люке и три в крыше. Это послужило темой для оживленного разговора, включавшего немало замечаний, посредством которых Славик и его зам Серега оценили мои умственные и другие способности, на что я предпочел не реагировать.

Часов в десять сели ужинать. Все вместе. Дон тактично не делал в эти дни разделения между управлением и низовым звеном. Мы были командой, которая решала одну задачу.

Ужин прошел плохо. Все напряженно молчали. А под конец Серега наехал на телохранителя Женьку, который должен был дежурить во дворе, а вместо этого сел с остальными за стол.

Он очень грубо его отчитал и выгнал из-за стола. У парня даже слезы на глаза навернулись от обиды. Дон счел нужным вмешаться:

— А ну прекратите! — он жестом заставил Серегу замолчать и задержал Женьку. — Спокойно, дети мои, спокойно. Не надо ругаться. Если мы начнем дергаться, наступит массовый психоз. Я понимаю, все хотят домой, к семьям. Но нужно еще немного потерпеть. Держите себя в руках. А то один на крыше стреляет: враги ему мерещатся, другой кричит на подчиненного, третий заказчиков перепугал до полусмерти… — Дон обвел сидевших тяжелым взглядом. — Мы должны быть только чуть собраннее и готовы и готовы к различного рода осложнениям. Еще ничего не случилось, а мандраж уже вовсю! Не думаю, что какой-то идиот полезет в дом, полный вооруженных людей. Но все-таки еще рановато трубить отбой. Полагаю, что нам придется побыть вместе еще как минимум дня четыре. Так что же, к концу этого срока вы друг друга перестреляете? Давайте беречь друг друга, мы — одна команда… Вопросы есть?

Вопросов не было. Женька, оторвав спину от косяка, сообщил Сереге, что был не прав и отправился на пост, а Серега пробурчал нехотя, что он погорячился и приносит свои извинения. А я, уцепившись за фрагмент выступления Дона, настойчиво потребовал объяснить, что же там получилось с заказчиками.

Славик тут же смутился и сосредоточился на котлете, остальные скромно улыбались. Дон охотно сообщил, что, памятуя о гипотетическом киллере, Слава сегодня к концу рабочего дня проявил бдительность — в это время откуда-то из Дагестана приперлись заказчики и на беду свою оказались «лицами кавказской национальности». Свое положение они усугубили тем, что пытались в кабинете Дона как-то резко (так показалось Славику) открыть кейс с бумагами. Славик ловко положил всех на пол и обыскал. При этом он очень громко отдавал команды, и на шум со всего офиса сбежались наши люди. Заказчики, понятное дело, остались очень недовольны и сообщили Дону, что его начальник службы безопасности очень опасный тип. И вообще…

Мне стало сразу как-то хорошо на душе. Когда узнаешь, что не один ты опростоволосился, всегда приятно. Немного похохмили, добили ужин — спиртное на этот раз проигнорировали — и разбрелись кто куда по разным углам большого дома.

Я объединился со Славиком и Серегой, и мы минут сорок сидели в холле, потягивали пиво и обсуждали диспозицию. В принципе как теоретик против них я ноль, поскольку они оба имели за плечами солидный опыт работы в органах, а потому я только делал круглые глаза и внимательно слушал соображения этих двух пинкертонов.

За полгода, проведенные в фирме, я обоих достаточно хорошо изучил. Несмотря на кажущуюся безалаберность и пассивность, которая поначалу меня здорово доставала, эти парни были мастерами своего дела. В данный момент это обстоятельство меня ободряло — приятно работать с надежной командой, когда ситуация вот-вот закрутится в штопор.

В принципе и телохранители наши при всей их неповоротливости были ребятами надежными — недаром их отбирали профессионалы по одним им понятным критериям. При всех своих недостатках они были до конца преданы хозяину. А я по собственному опыту знаю, как это важно, когда за твоей спиной стоит пусть не ас, но настоящий мужик, товарищ. Если тебе грозит опасность, он, возможно, не сумеет провести какой-то потрясающий прием, зато защитит грудью…

По ходу разговора Славик без всяких подковырок сообщил, что эксперт из лаборатории определил, что порошок, который я наскреб, это водоэмульсионная краска. Я несколько сконфузился и не стал развивать тему.

Закончив обсуждение диспозиции, Славик с Серегой решили на улице пост не выставлять, поскольку в доме была целая куча людей со стволами — шесть мужиков, не считая Дона. Обсудив все нюансы, Серега созвал телохранителей и назвал им их посты на ночь.

Мне не очень понравилось, что в ничейной комнате на втором этаже никто не находился, но я сдержался — там вообще никто никогда не спал, кроме гостей, а Сереге, наверное, виднее…

Разошлись. Я прихватил из холодильника банку пива, отметив, что это становится дурной привычкой, взял Вайнеров и отправился к себе. Почитав с полчаса, я обнаружил, что скоро полночь, а спать совсем не хочется — днем выспался. Кроме того, что-то здорово беспокоило: опять всплыло давнее ощущение незавершенности.

Итог получился неутешительным. Весь день шарахался в поисках несуществующего киллера, испортил крышу и люк, лопухнулся во многом, как перепуганный стажер-первогодок. Отчасти утешало то, что Славик тоже свалял дурака в офисе, но особенного успокоения это обстоятельство не давало.

После некоторых размышлений мне вдруг в голову пришла мысль, которой можно было бы обзавестись гораздо ранее — в самом начале поиска гипотетического киллера. Я даже застонал от досады. Ну надо же, а!

Быстренько натянув трико, я спустился вниз и вломился в кладовку, где мирно почивала тетя Даша. На этот раз, чтобы не тратить времени на объяснения жестами, я взял на холодильнике листок и тут же лежавший карандаш. Быстро написал: «Сколько было сантехников?»

Тетя Даша удивленно таращилась сначала на меня, потом на бумагу. Когда испуг и удивление исчезли, она постучала себя согнутыми пальцами левой руки по голове и начала беззвучно смеяться. Я прекрасно ее понимал, однако настойчиво требовал ответа, пихая ей под нос листок.

Она прекратила смеяться и показала три пальца. Это понятно. Я тут же приписал внизу: «Был ли среди них кавказец?»