Шепот - Линетт Нони

Но, к сожалению, длится недолго.

По мере того как проходит время, пока мы бегаем, смеемся и стреляем друг в друга, я понимаю, что начинаю уставать. Не только физически, но и морально. Мне становится все труднее оставаться сосредоточенной, мое намерение все чаще размывается и сбивается или у меня вообще не получается создать краску. Свет вспыхивает через раз, и результаты рассеиваются до такой степени, что я снова превращаюсь для своей команды в обузу, а не преимущество.

Я всерьез начинаю беспокоиться об этом, когда Вард неожиданно приказывает остановить бой.

Объявляет ничью, к обоюдному возмущению обеих команд, и все расходятся отчищать краску. Мы с Вардом остаемся наедине. Опять. Я следую за ним в угольную комнату и без колебаний спрашиваю, что я сделала не так, и объясняю, почему у меня сначала все шло так хорошо, а потом внезапно… нет.

Его ответ меня удивляет.

– Ты устала, Джейн. Вот и все. Все становится труднее, когда ты устал. И Вещать в том числе.

Мне прямо-таки хочется рассмеяться. Как это здорово – иметь слабость, такую же, как и у всех нормальных людей.

– Это не хорошая новость, если что, – говорит Вард, правильно считав мое настроение.

Я пожимаю плечами – да, наверное, он прав. Но мне все равно приятно.

– Будь серьезнее, – говорит он. – Усталость заставляет тебя терять концентрацию, а значит, в такие минуты ты становишься опаснее, чем обычно. Иногда, как это было сегодня, твоя сила перестанет работать последовательно. Но может наступить тот момент, когда твое намерение собьется и приведет к нежелательным и потенциально катастрофическим результатам. Вспомни все признаки такой усталости и запомни на будущее. – Он пристально смотрит мне в глаза. – Это то же самое, что водить автомобиль в пьяном виде. Следи за своим состоянием, ты должна понять, когда нужно прекратить.

Я киваю, ведь именно этого он от меня и ждет.

– Хорошо, – говорит он. – Тогда на этой ноте мы и закончим на сегодня. Ты отлично справилась. Даже несмотря на то, что сжульничала.

Хотелось бы мне, чтобы от этих слов у меня внутри не растекалось такое тепло, но ничего не выходит.

– Ты считаешь, что я сжульничала. А я считаю, что просто включила фантазию.

Вард провожает меня до двери комнаты, и возвращается предательская головная боль. Даже целительные слова Ками не помогают справиться с усталостью, так что я заваливаюсь спать, даже не пообедав.

Следующий день проходит точно так же, правда, уже без перестрелок, но зато со страхами и волнением. Я все время думаю, как и когда лучше проверить историю Кайла да и вообще стоит ли мне это делать? Не то чтобы я не верила ему. Его история была такой сложной и продуманной. Я уверена, что хотя бы какая-то ее часть – правда. А волнуюсь я в основном потому, что точно знаю: если я найду хоть какое-то подтверждение его истории, пути назад уже не будет. И что мне тогда делать? Тюрьма «Ленгард» или убежище – неважно: здесь теперь мой дом. А если Кайл окажется прав, все изменится.

Чтобы не планировать, как и когда мне влезть в кабинет Фэлона, я снова тренируюсь до упора, а потом просто падаю на диван смотреть кино с Ками. Входит Кида с двумя пакетами с вредной вкусной едой, и мы встречаем ее с распростертыми объятиями. Мы смеемся и болтаем, точнее, они болтают, потому что вдали от Варда и угольных стен я все еще опасаюсь разговаривать. В общем, мы прекрасно проводим вечер.

А главное – я отдыхаю от ответственности.

Но следующий день будет сложнее. Потому что завтра сила перчаток и очков Пандоры иссякнет, так что надо будет сделать выбор.

На самом деле выбор несложный.

Действовать… или бездействовать.

Провести расследование… или плюнуть на все.

Набраться мужества… или поддаться страху.

В тренировочной комнате я пытаюсь сотворить небольшой пейзаж с окаймленной лесами речкой и заснеженными горами вполовину моего роста, но я отвлекаюсь. Мне удается создать свежий снежок, падающий из невидимых облачков, но уложить его на вершины крохотных Альп у меня не выходит. Варда это зрелище, правда, не впечатляет, так что я рассеиваю снежинки и начинаю творить маленькую горнолыжную деревушку у основания горы, включая подъемник. Все это время в голове у меня вертятся одни и те же мысли.

Идти или не идти?

Сделать это или нет?

Идти или не идти?

Сделать это или нет?

Я возвращаюсь в свою комнату и понимаю: сейчас или никогда. Но все равно не могу решиться. Просто неподвижно лежу на кровати, со свернувшимся в клубок Шредингером под боком. Я знаю, что на самом деле выбора у меня нет, если я действительно хочу знать правду. Но все же…

Я

Не

Знаю

Что

Мне

Делать.

Я не знаю, как собраться с силами, чтобы просто встать и пойти. И вдруг мои мысли прерывает голос того, кого я ожидала услышать меньше всего:

– Ну и чего ты ждешь, принцесса?

Я подскакиваю и вижу Кайла. Он стоит прямо передо мной, в моей спальне.

Может, это я случайно его сотворила? Но, видя, как он взволнован, я понимаю, что не могла сама создать такое правдоподобное лицо – недовольное, требующее объяснений. Тем не менее я сижу не шелохнувшись – из-за закрытой двери доносятся голоса: Ками вернулась. Судя по шуму, не одна.

Кайл снова пытается что-то сказать, но я подлетаю к нему и прикрываю ему рот ладонью, чтобы никто не услышал.

Причем довольно неуклюже, потому что кидаюсь на него всем весом. Но не врезаюсь, а просто пролетаю сквозь него и врезаюсь в стоящий позади шкаф.

Ай-яй-яй, мысленно скулю я, но потом слышу спешные шаги и пытаюсь выпутаться из-под одежды, лежащей на дне шкафа.

У меня это получается как раз в тот момент, когда дверь распахивается и в комнату врывается Вард, а за ним Энцо с Ками. У меня считаные секунды, чтобы объяснить присутствие Кайла в комнате и свой растрепанный вид. Но, когда я замечаю, что смотрят они только на меня, то оборачиваюсь и вижу, что Кайла и след простыл.

– Что случилось? – спрашивает Вард, с подозрением разглядывая меня.

Ками помогает мне выпутаться из одежды и подняться на ноги.

– Ты в порядке? – обеспокоенно спрашивает она.

– Можешь говорить, – быстро вставляет Вард. – Я страхую.

Что-то в этих его словах задевает меня. После всех тренировок, включая и пейнтбол за пределами угольной комнаты, он все еще не доверяет мне и не позволяет говорить без страховки. Зачем вообще обучать меня самоконтролю, если он все равно без конца следит за моей речью? Неудивительно, что я сама в себя не верю, если ясно как день, что и он не верит.