Третье рождение Феникса - Наталья Солнцева

- Так и спросила?

- Ну, да… Это же была игра! Тамара Ивановна делала вид, что призывает духов тьмы… к тому времени все много выпили, хотели подурачиться. Естественно, брат согласился, и они с Машей уединились… ушли в другую комнату.

Играя роль журналиста, Всеслав делал заметки в блокноте.

- Сколько они отсутствовали? - поинтересовался он.

- Минут пятнадцать… или чуть больше. Вернулись оба возбужденные, раскрасневшиеся. Чернышев сразу напрягся… аж позеленел весь. Руслану, наверное, это тоже не понравилось, но он сумел удержать себя в руках. И тут Сережа подлил масла в огонь - он заявил, что след кровавой тайны теряется в прошлом, а в настоящем она может проявиться самым неожиданным, зловещим образом, и… в общем, я точно не помню… кажется, брат посмотел на Машу и провел ребром ладони по горлу. Это выглядело как намек или угроза… только непонятно, что он имел в виду. Чернышев взорвался, бросился на Сережу… если бы не Морозов с Русланом, они бы подрались. Впрочем, потом они подрались-таки! - Вершинина всхлипнула. Ее вздернутый носик покраснел от слез. - Чернышев не успокоился, он кипел и все больше заводился, обозвал Машу… сукой. Сергей не стерпел, кинулся на него! Они что-то разбили, штору оборвали… ужасно! И опять Морозову и Руслану пришлось их разнимать.

- То есть во второй раз уже ваш брат инициировал драку?

- Получается, так… - уныло согласилась Ольга.

- Ясно. А что за «страшную историю» рассказала Мария Симанская, когда они с Вершининым выходили в другую комнату?

- Мне тоже стало любопытно, - сквозь слезы улыбнулась девушка. - Я после вечеринки пристала к Сереже - поделись, мол, леденящими душу подробностями! Он меня разочаровал. Сказал, что никакой истории Маша ему не поведала - они банально выясняли отношения. Он требовал ее согласия на замужество или хотя бы на любовную связь, она же решительно отказала. Тогда брат пригрозил, что убьет или ее, или себя.

- Что, серьезно? - удивился Смирнов.

- Нет, конечно. Ему самому потом стало стыдно за свое поведение и слова. На вечеринке он слишком много выпил, и на него будто затмение нашло. А когда они с Машей вернулись к гостям, надо же было что-то придумать - он и ляпнул про «кровавую тайну». Глупо!

- Да… логики и здравого смысла в этом всем явно не хватает. Вы уверены, что Чернышев убил вашего брата из ревности?

- Больше некому, - горестно покачала головой Ольга. - У Сережи не было врагов. Его все любили. В том числе и Маша. Я не могу ей простить, что она играла его чувствами, открыто кокетничала… но как женщина понимаю ее. Сережа был молод, красив, романтичен. Разве не это привлекает в мужчинах? Все мы любим поклонение, от кого бы оно ни исходило, и не в силах отказаться от него. Подогревать мужчин для нас - естественно, даже если они не годятся нам в мужья или любовники. Раньше я так не думала - это Маша меня научила признавать то, что нас иногда не красит.

Она замолчала. Было слышно, как тихо гудит пламя за печной заслонкой.

- Почему вы не подозреваете Руслана? - спросил сыщик. - Он тоже мог ревновать.

Ольга удивленно посмотрела на «журналиста», достала из кармана салфетку и высморкалась.

- Во-первых, Руслан Талеев - зрелый, умный, опытный мужчина. Он понимал, что Машу с Сережей связывает только флирт, который время от времени далековато заходит. Поэтому если и ревновал, то мимолетно. Не настолько, чтобы убить. С таким же успехом он мог зарезать Чернышева или Герца - они ведь не скрывали своего отношения к Симанской. Во-вторых, Руслан не тот человек, который по любому поводу хватается за пистолет или нож. А для Чернышева - обычное дело размахивать оружием, его «гусарские» повадки всем известны. В-третьих, Талеев уехал из Кострова, его просто не было в городе.

- Но следствие не установило вины майора, иначе бы его посадили, - осторожно возразил Всеслав.

Ольга подавленно вздохнула.

- К сожалению, - кивнула она. - В тот вечер Чернышев был в гостях у сослуживца, они обмывали звание. Офицеры подтверждают, что майор сидел вместе с ними за столом, пил, ел и травил армейские анекдоты. У него алиби! Понимаете?

- Вы с этим не согласны?

- Как будто я не знаю, что собой представляют офицерские посиделки! - разволновалась Вершинина. - Они так пьют, что маму родную потом не вспомнят! Кто-то выходил курить, проветриваться, в туалет, наконец. А у нас в Кострове большинство домов без удобств, приходится выходить во двор. Разве пьяный в состоянии вспомнить, кто и сколько времени отсутствовал за столом? Сережу убили между восьмью и девятью вечера. Думаю, Чернышев мог выйти на перекур или в туалет, например, доехать на такси до парка, убить Сережу и вернуться.

- Таксистов, вероятно, опрашивали, - предположил сыщик. - Кто-нибудь из них в тот вечер подвозил Чернышева?

- Они могли забыть. В конце концов, вдруг Андрей поймал частника… всех не опросишь!

- А как ваш брат оказался в парке? И откуда Чернышев, будучи в гостях у сослуживца, узнал, что Вершинин находится именно там?

- Вы рассуждаете так же, как следователь, - обиженно поджала губы Ольга. - Разумеется, все подробности мне не известны. У меня в тот день не было двух последних уроков - ученики заболели, я пришла домой раньше, замесила тесто, поставила в печь пироги с рыбой и в начале восьмого позвонила Сереже. Пригласила его на ужин. Он отказался. Заявил, что у него на восемь назначено свидание. Я обрадовалась! Подумала, наконец, у брата жизнь налаживается - начал с кем-то встречаться. Давно пора! Если бы я знала…

Из ее глаз снова хлынули слезы.

- С кем же у вашего брата было назначено свидание? - не обращая внимания на ее плач, спросил Смирнов. - Это очень важно.

- С Машей! С кем же еще? Она и нашла Сережу в беседке… мертвым.

Москва

- У тебя осталось четыре дня! - проскрипел голос и зловеще усмехнулся. - Всего четыре! Потом наступит то, чего ты боишься.

- Ладно, - пересохшими от волнения губами произнес Тарас. - Ты выиграл! Что я должен сделать?

- Ты знаешь. Расскажешь мне все! Но не по телефону. Тебя могут прослушивать менты. У них нет другого подозреваемого по делу об убийстве Феликса Мартова. Пока нет!

- Хорошо. Я понял. Где мы сможем поговорить?

- Вижу, ты образумился, - перешел на шепот голос. - Так-то лучше. Жди моего звонка.

Гудки возвестили, что неизвестный положил трубку.

Господин Михалин уже не спрашивал, кто с ним говорит. Какая разница? Теперь главное - не упустить шантажиста. Надо посоветоваться с сыщиком. Или не надо? Придется посвятить его в кое-какие детали… Нежелательно!

Поколебавшись, Тарас все же набрал номер мобильного Смирнова. Тот не отвечал. Через полчаса напряженных раздумий Михалин позвонил сыщику домой.