Великое разделение. Неравенство в обществе, или что делать оставшимся 99% населения? - Джозеф Юджин Стиглиц

Apple, как и Google, извлекла большую пользу из того, что могут предоставить правительства США и других западных стран. Их рабочая сила получила высшее образование в университетах при прямой и косвенной государственной поддержке (через щедрые благотворительные отчисления). Свою продукцию они продают благодаря базовым исследованиям, которые были оплачены на деньги налогоплательщиков, таким как, например, Интернет, без которого эти компании вообще не могли бы функционировать. Процветание этих компаний частично зависит от законодательства, на которое они так или иначе могут повлиять – например, по их просьбе правительство США озаботилось усилением значимости прав интеллектуальной собственности во всем мире, заставляя другие страны подстраиваться под наши стандарты, что в некоторых случаях стоило развивающимся рынкам в развивающихся странах больших жертв. Да, они принесли с собой в мир бизнеса гениальный менеджмент, за что получают заслуженный почет и уважение. Но даже Ньютон был достаточно скромен, чтобы заметить, что он стоит на плечах гигантов; эти же титаны индустрии не испытывают ни грамма стыда за свое «нахлебничество», без оглядки используя преимущества, которые может предоставить наше общество, при этом не участвуя в их предоставлении в равной степени. А ведь без общественной поддержки источник будущих инноваций и развития иссякнет – не говоря уже о том, как это влияет на наше и без того разделенное общество.

Нельзя с уверенностью заявлять, что более высокая налоговая ставка для предприятий обязательно значительно снизит инвестиции. Как продемонстрировала Apple, компания может финансировать все, что захочет, даже имея долги – включая выплату дивидендов, еще одну излюбленную хитрость для уклонения от выплаты значительной части налогов. Однако процентные выплаты подвергаются налогообложению, а это означает, что помимо того, что расходы на инвестиции покрываются за счет кредитов, стоимость капитала и прибыли соответственно изменяется без негативных последствий для инвестиций. А налог на доход от акций даже меньше и без того низкой налоговой ставки на приращение капитала. И все же все больше преимуществ появляется от других деталей налогового кодекса, вроде ускоренной амортизации и налогового режима на расходы на исследования.

Международное сообщество сегодня столкнулось с реальностью: у нас неуправляемый, несправедливый, вносящий искажения налоговый режим. Система налогообложения – это ключевой фактор развития растущего неравенства, которое сегодня поражает наиболее развитые страны – в этом Америка особенно выделяется среди остальных стран, и Великобритания от нее ушла недалеко. Тот факт, что общественный сектор страдает больше всего, сыграл ключевую роль в том, что США больше не являются страной возможностей – жизненные перспективы ребенка у нас теперь зависят от доходов и образования родителей куда больше, чем в других развитых странах.

Стоит помнить, что глобализация делает нас все более взаимозависимыми. И выигрывают от нее в основном именно международные корпорации, а, скажем, средний американский рабочий, как и рабочие во многих других странах, столкнулся с тем, что, частично под давлением глобализации, его доход с пересчетом на инфляцию (принимая во внимание и снижение цен, которое принесла инфляция) год за годом уменьшался, в итоге сегодня он зарабатывает меньше, чем работающий американец сорок лет назад. А вот транснациональные корпорации научились пользоваться глобализацией всеми возможными способами, включая лазейки в налоговом законодательстве, которые позволяют им избегать общемировой социальной ответственности.

В США не функционировала бы система подоходного налога для корпораций, если бы мы выбрали систему внутрифирменных цен (при которой фирмы «придумывают» цены на товары и услуги, по которым одно подразделение покупает их у другого). Мы разработали некую шаблонную систему, по которой общемировые доходы компании распределяются на базе занятости, продаж и основного капитала. Тем не менее многое еще предстоит улучшить в системе налогообложения в ответ на упрощенную возможность ухода от налогов в случаях, когда основным источником действительного «прироста стоимости» является интеллектуальная собственность.

Исходя из того, что если происхождение условно чистой продукции определить и сложно, то с местом ее назначения дела обстоят гораздо проще (хотя пересылка это несколько затрудняет), была предложена система налогообложения, основанная на месте назначения. Такая система не будет полностью справедливой, так как из-за нее странам, которые произвели данную продукцию, не достанется отчислений. Однако она, очевидно, все равно будет лучше, чем ныне существующая.

Не получив никаких привилегий благодаря своей всемирно известной поддержке научных начинаний и интеллектуальной собственности, основанной на этой поддержке, США могли бы как минимум извлечь прибыль из безудержного потребления этих поддержанных ими нововведений. В связи с этим весьма полезно было бы заключить международное соглашение по поводу налогообложения дохода корпорации, так как в отсутствие такого соглашения любая страна, решившая взимать с компаний справедливый налог, основанный на производстве, будет наказана – производство компании (вместе с рабочими местами) уйдет в другую страну. В некоторых случаях можно, конечно, попытаться раскрыть карты такой корпорации. Однако часто риск слишком велик. В любом случае, мы не можем повлиять на покупателей.

Америка могла бы пойти путем реформ, пусть он и долог: например, можно заставить любую фирму, продающую какую-то продукцию, платить налог на весь ее доход (допустим, 30 процентов), основываясь на сводной балансовой ведомости, за вычетом суммы налога на корпоративный доход, уплаченного ею в других странах (в установленных пределах). Другими словами, США в этом случае стали бы страной, инициировавшей установление международным режимом минимального налога. Некоторые корпорации, возможно, и попытаются вывести продажи из США, но в их успехе я сильно сомневаюсь.

Проблема избегания международного корпоративного налога, конечно, гораздо глубже, и она требует и более продуманных реформ, включая работу с офшорными зонами, где избегающие налогов компании хранят и отмывают свои деньги. Google и Apple нанимают самых талантливых юристов, чтобы избежать уплаты большой части своих налогов, не нарушая закон. В нашей системе не должно существовать лазеек, которыми могли бы воспользоваться страны, замешанные в уклонении от налогов. Почему налогоплательщики в Германии оказывают поддержку гражданам страны, чей бизнес-модель основан на уклонении от налогов и гонке уступок? Почему граждане какой-либо страны позволяют своим компаниям получать какое бы то ни было преимущество, пользуясь услугами этих стран-грабительниц?

Сказать, что Apple и Google просто воспользовались преимуществами нынешней системы, – это значит сильно приуменьшить их вину, потому что ведь и система появилась не сама по себе. С самого начала она формировалась под влиянием лоббистов из крупных международных компаний. Некоторые компании, например General Electric, продвигали и продвинули такие положения, которые позволили им избежать уплаты еще большего количества налогов. Они продвигали и продвинули программу налоговой амнистии, которая позволила им вернуть уплаченные США деньги с очень малыми потерями, пообещав, что они будут инвестировать эти средства в страну; и затем они нашли решение тому, как следовать букве закона, не следуя при этом его идее. Если Apple и Google действительно претендуют на звание образцов безграничных возможностей глобализации, их отношение к уклонению от налогов демонстрирует как раз те из них, которые вредят мировому сообществу.