Слава. Наследник - Евгений Щепетнов

– Капитан заперся с двумя офицерами. Сдаваться отказывается. У него в заложниках рабы с Саруга… с Земли. После того как мы пригрозили смертью, убил десяток рабов и отрезал им головы. Потом приподнял дверь и выкинул их нам как свидетельство своих намерений. Говорит, что, если мы начнем штурм, он убьет всех заложников. По предварительным подсчетам, у него около сотни рабов, подростки от десяти до пятнадцати лет. Ждем ваших указаний.

– Это что, те самые головы? – Сильмара показала на горку округлых предметов, накрытых какими-то тряпками. Возле них стояла группа керкаров, стрекотавших что-то по-своему. Воительница разобрала: они обсуждали поведение людей в бою и сходились во мнении, что драться те умеют. Керкаров ничуть не беспокоило присутствие кучи отрезанных голов в отличие от бойцов-людей, косившихся на жутковатое соседство.

– Да. Мы накрыли, чем могли. Сняли одежду с трупов.

– То-то я удивилась, что некоторые трупы почему-то голые. Как вы с ним общаетесь, с капитаном этим? Кстати, кто он такой?

– Общаемся по визору, связь есть. Это капитан Наалок, известный работорговец. Крупная добыча. Тварь еще та. Рабы жалуются, что он измывался над ними, убивал ради удовольствия, стравливал между собой до смерти. Про сексуальное насилие я уж и говорить не буду – это всегда было и будет на рабовладельческих кораблях. Корабль называется «Мезгрин», известная лохань.

– «Мезгрин»? Очень известная база… – задумчиво протянула Наташа, стараясь не смотреть на головы у стены. – Давай-ка свяжись с этим Наалоком. Чего он от нас хочет? Он что, нас требовал?

– Да. Командира эскадры требовал. Грозится убить всех, подорваться и всякое такое.

– Связывайся с ним.

Антуг подошел к огромной двери, закрывшей проход броневой пластиной, и приложил ладонь к красному квадрату справа в стене. Некоторое время ничего не происходило, потом из стены выскочил виртуальный экран, с которого на гостей смотрел человек с зеленой кожей, одетый в боевую броню. Он был спокоен и даже слегка презрителен. Похоже, что захватчики корабля не вызывали у него никакого почтения.

– Слушаю. Вы привели командира эскадры?

– Я командир эскадры, – выступила вперед Наташа. Она тоже была в боевом скафандре на всякий случай. Сильмара настояла: мало ли что может случиться – пальнет откуда-нибудь из угла недобитый рабовладелец, и похоронят Наташу в глубинах космоса в похоронной ракете. Ей это надо? Тем более что она помнила старые фильмы, где недобитый враг приподнимается и последним усилием – бах – и нет главного героя! Все плачут, плачут… а толку-то?

– Ага! Сама Наташа, глава корпорации! А рядом кто? Командир ее бойцов Сильмара? Знаю, знаю… Вот что, шлюхи недоделанные, если вы не покинете корабль через час, я подрываю арсенал и всех заложников вместе с собой! А еще всех, кто находится в корабле, и ваш корабль, прицепленный к моему! Пошли вон отсюда, твари! Ваше место в рабских загонах!

– Подожди, Наалок, – вмешалась Сильмара, – зачем тебе гибнуть? Корабль, конечно, мы не отдадим. Если даже и уйдем, «Хеонг» расстреляет его на расстоянии, ты не успеешь далеко отойти. Заложников жалко, да, но наши жизни дороже. Я предлагаю тебе вот что: мы дадим тебе истребитель, ты сядешь в него и улетишь. Оставишь нам заложников. Никто тебя не будет трогать.

– Ты что, дура? Или меня считаешь идиотом? Да вы меня сожжете, стоит только мне убрать щит из заложников! Похоже, что ты совсем меня за дурака считаешь. Надо тебя за это наказать. Твои глупые слова стоили жизни десяти заложникам. Сейчас я выкачу тебе их головы.

– Стой! – Сильмара вся подалась вперед. – Остановись! Я пойду в заложники! Вместо всей толпы!

– Ты?! – неподдельно удивился Наалок. – Зачем тебе эти ублюдки? Это же мясо! Нет, решительно вы ненормальные. Я понимаю – воевать, чтобы вас не лишили прибыли. Но ради ЭТИХ?! Ну что же… это равноценная замена. Вряд ли твоя подружка будет стрелять по кораблю, если ты в нем находишься. Да – и приятно будет позабавиться с тобой. Эти малолетки только визжат да рыдают. Никакого интереса. А ты опытная женщина, многому научилась, ведь правда же, шлюха? – Лицо Наалока перекосилось в радостной улыбке. – Отыграюсь на тебе за мой корабль. Ты будешь у меня рабыней для особых игр. Но недолго. Потому что долго не проживешь.

– Эй, болтун, ты долго еще будешь языком трепать? – перебила его Сильмара. – Ты принимаешь предложение или нет? У тебя нет другого выхода.

– Принимаю. Через пятнадцать минут дверь приоткроется на сорок сантиметров, ты туда поднырнешь. На тебе не должно быть никакого оружия. И вообще ничего. Как в момент рождения. Поняла? Если на тебе будет хоть одна нитка, сразу стреляем.

Экран отключился, и бойцы остались стоять перед серой металлической дверью, взять которую могли только специальные абордажные роботы. Она мало чем отличалась от брони корпуса корабля.

– Ты что, сдурела? – ошеломленно спросила Наташа. – Ты меня спросила? Я не разрешаю тебе туда идти! Категорически не разрешаю! Они убьют тебя, предварительно как следует поизмывавшись! Тебе же воткнут контроллер в голову, и ты будешь абсолютно беззащитна!

– Наташ, я никогда не бываю абсолютно беззащитна, – усмехнулась Сильмара. – Если кто-то и может меня победить, это только Слава и Лера. Больше никто. Наверное. И уж точно не какие-то поганые рабовладельцы, дряблые, набравшиеся жира в своих попойках. Не беспокойся. Я пойду туда, и все будет нормально. Контроллер вставить они не смогут – там оборудования нужного нет. Так что все будет хорошо. Ну что ты смотришь?! Ты готова убить несколько десятков детей, подростков? Вон, посмотри туда, гляди! – Сильмара сорвала покровы, и Наташа с ужасом уставилась на отрубленные головы. Тут были все расы – и белые, и чернокожие, и с раскосыми глазами, – открытые глаза подростков удивленно смотрели на Наташу, как будто спрашивая: за что это мне? Почему?

Наташа едва успела отбежать в сторону, как ее вырвало. Минуты три она не могла успокоиться – выворачивало так, что казалось, желудок сейчас выскочит наружу вместе с рвотными массами. Сзади кто-то тронул ее за плечо. Наташа обернулась и увидела Антуга, протягивающего ей салфетку. Она вытерлась, поблагодарила и глубоко вздохнула, поворачиваясь к Сильмаре:

– Запрещенный прием с твоей стороны. Я не хочу тебя терять. Это самоубийство – то, что ты задумала. Они все в скафандрах, что ты можешь сделать?

– Много чего.

Сильмара быстро раздевалась, готовясь к будущей акции. Бойцы – кто-то скромно отвернулся, стараясь не замечать наготы своей командирши, а кто-то, в основном наемники, наоборот, жадно всматривались в обнаженную черную фигуру. Наемники были привычны – на Алусии нагота была в порядке вещей. Лишние одежды считались уделом низших рас, признаком происхождения человека с заштатной аграрной планетки, где сохранялись древние устои.

Наконец она была готова. Ее гладкая, поблескивающая в корабельном свете фигура могла служить образцом здоровья и силы. Длинные, упругие мышцы перекатывались под кожей при каждом движении, но одновременно не портили фигуру излишней мускулистостью, как это бывает у культуристок. Длинные, стройные мальчишеские бедра переходили в упругие ягодицы, ни на миллиметр не отвисшие за все девяносто лет ее жизни. Впрочем, можно было сказать и так: «Слава современной пластической хирургии!» Хотя пластическим хирургам до здешних мастеров, как неандертальцу до современного человека. Кто-то из бойцов завистливо вздохнул и шепнул: «Мне бы ее… на часок!» И тут же послышался звук удара: Антуг с размаху врезал по лицу наемника обратной стороной ладони. Тот недоуменно утер окровавленный рот и спросил: