Дневник измены - Елена Колина

Я уже знаю, чем буду заниматься. Я буду заниматься книжным антиквариатом – книги требуют специальных знаний, которые я надеюсь в процессе приобрести. Есть еще гравюры, открытки, фотографии – это область полегче. Я уже купил эрмитажный каталог по гравюрам «От Шонгауэра до Гойи…» и «Подробный словарь русских граверов XVI–XIX веков» Ровинского, чтобы спокойно все изучить. Деньги у меня будут, и я наконец-то смогу делать то, что я хочу. Я нашел себя, я нашел все.

Принимая решение расстаться с Полиной, я думал и о Юльке – в каком-то смысле я это делаю для нее. Остаюсь в Питере для нее. Юлька сможет жить то в Америке, то в России, и в конечном счете это даст ей больше возможностей в жизни.

Даша

30 декабря, воскресенье

Иногда что-то приходит в жизнь человека помимо его желания. Помимо моего желания в мою жизнь сегодня вечером пришли Максим и Полина, а я бы хотела немного побыть без них обоих. Но Полина заранее со мной договаривалась и просила, чтобы я отдала маме Андрюшечку, потому что она хотела прийти без Юльки.

У нее был такой таинственный голос – что она собирается делать со мной без Юльки: курить травку, как на американской вечеринке? Я шучу, хотя в Америке многие считают, что это безвредно, и курят. Но я все-таки думаю, что это вредно, потому что это все равно уход в расширенное сознание, а вдруг человеку там понравится больше, чем в своем обычном каждодневном сознании?..

Вечер получился довольно странный, будто каждый из нас сегодня решил на людях сказать своему мужу или жене то, что не смог сказать наедине, а может быть, мы просто слишком много выпили и развеселились.

Максим сказал, что он хочет остаться жить в России, и тут же виновато пробормотал: «Я же не говорю, что останусь, я говорю, что я хочу, – это разные вещи…» Полина этого не знала.

Андрей сказал, что мы видим его по чистой случайности, ближайшее время, месяца два-три, он будет чуть ли не жить на работе, так как у него большие проблемы. Я этого не знала.

Я сказала, что нечаянно заказала нам с Андреем билеты в Амстердам на Рождество. Я думала, у нас будет романтическое путешествие, и мы… Андрей этого не знал.

Полина сказала, что они с Андреем давно любовники и теперь решили жить вместе.

Что?..

…Со мной случилось самое необъяснимое за всю мою жизнь – я потеряла сознание. Это было очень удачно, поскольку избавило меня от возможности почувствовать боль и от необходимости описать эту боль в дневнике. Одно только неприятно – никто не заметил, что я потеряла сознание, не бросился ко мне с валидолом… наверное, я слишком быстро пришла в себя.

Когда я первого сентября начинала писать Дневник, я сказала себе, что все будет правда и по-настоящему и только чуть-чуть как будто в комнате смеха, чтобы не было уж слишком печально, грустно, скучно… Да, я это говорила, но…

Да, я это говорила, но.

Но так не выходит. Когда я это услышала…

Когда я это услышала, когда я поняла, что я услышала… Это было, как будто у меня была драгоценная чашка, которую мы лелеяли годами, на которую возлагали надежды, – что бы ни случилось, она у нас есть, эта самая лучшая, самая драгоценная в мире чашка. Не в том смысле, что ее можно продать, а даже если вдруг все на свете пропадет, у нас останется любовь… И вот сейчас она, моя бесценная чашка, выскользнула из рук, и разбилась, и лежала на полу разбитыми черепками, на каждом черепке все еще просматривался драгоценный рисунок, и можно было бы по привычке думать – ах, вот же он, драгоценный рисунок, вот же она, наша любовь, но нет, все вместе было – ерунда, черепки.

Получалось, что я в этой ситуации совершенно ничего не могу сделать!.. Я не могу закричать: «Эт-то еще что такое!» Я не могу сказать Полине, что она лжет, – она же не сумасшедшая, чтобы так лгать. Я не могу броситься звонить Алене, потому что это будет невежливо по отношению к Полине и Максиму, не могу уйти из дома, потому что у меня гости. А самое главное, что я никак не могу – я не могу взглянуть на Андрея, потому что мне очень стыдно, невозможно стыдно на него смотреть.

Так мы и сидели вчетвером и молчали, пока Полина не сказала:

– Андрей вчера у меня ночевал, и мы решили, что уже пора вам знать, что происходит.

Максим растерянно улыбнулся и зачем-то повторил:

– Мы решили, что уже пора нам знать, что происходит… Ночевал? Андрей у тебя ночевал?

Ночевал, ночевал, ночевал… дневал, утревал, вечеревал… Если долго повторять какое-то привычное слово, оно становится незнакомым и странным.

Я сидела опустив глаза и не шевелясь. Теперь я очень хорошо понимаю ящериц, они замрут и думают – может, ничего не происходит, а мне только кажется?..

И вдруг я перестала быть ящерицей и вздрогнула – это Андрей встал и так резко отодвинул стул, что стул отлетел к стене, – бум!

Хлопнула дверь. Андрей ушел.

Я слышала, как хлопнула дверь. А все потом сквозь пелену слышала отрывочные слова Максима:

…да, право на сексуальность партнера не куплено навсегда, но это не должно мешать семье, по крайней мере чужой…

…ты впервые в жизни совершаешь нелогичный поступок… неужели ты готова остаться с ним здесь, Полина…

…что-то ты врешь, Полина, этого не может быть…

…это какой-то блеф, Полина… может, он просто заснул и получилось, что он провел ночь вне дома…

…ты можешь толкнуть его на то, чего он не хотел… нельзя так подставлять человека, Полина…

…у тебя attention span,[15]как у комара, Полина, ты ничего в жизни не видишь, кроме своего бонуса, своих денег…

И отрывочные слова Полины:

…он мне сказал, что никогда не поехал бы ни в какую Америку, значит, я должна остаться…

…у меня здесь есть предложения, мне предлагают работу…

…я стала для него главной…

…он обо всем мне рассказал, о становлении бизнеса, обо всех своих делах…

…он вчера принес мне цветы…

…я тоже хочу быть счастливой…

…я поняла, как он ко мне относится, когда он… нет, я не скажу, это интимное…

Я никак не могла понять, почему они не ушли домой, а предпочли остаться и выяснять все это при мне?.. Я вообще ничего не понимала, кто кому главный, кто хочет быть счастливым… Наверное, у меня в этот момент было расширенное сознание, хотя я никогда не курила травку.

– До свидания, – вдруг сказала я, – до свидания, Максим, до свидания, Полина. Мне пора спать.

2 января, среда

Утром воспитательница в детском саду подозвала меня к себе.

– А мы все про вас знаем… – многозначительно сказала она.