Маршал Берия. Штрихи к биографии - Андрей Гусаров

На станции Медведица, куда привезли нашу, вторую половину села, уже находилось множество немцев. Через 3 дня подали большой состав из „телячьих“ вагонов. Кроме кучек соломы в них ничего не было. Тем не менее в каждый затолкали не менее 40 человек – даже сидеть не хватало места. Но деваться некуда – с гвалтом и препирательствами кое-как разместились. Путники были из разных сел. Ясно, что это сделали умышленно, чтобы разорвать связи между людьми. Перед отправлением военные закрыли вагоны на засовы, и мы поехали со страхом и горем в душе».

А вот что вспоминает участник событий Степан Баст, призванный в ту самую трудовую армию:

«Вы, конечно, видели кинофильмы, в которых показывают, как в фашистском концлагере работают советские военнопленные? Так вот, схожая картина наблюдалась и у нас. Только карьер был уральский, и наверху, над обрывистыми склонами цепью стояли не немецкие, а советские конвоиры с автоматами и винтовками. В остальном – все так же. Такие же измученные, исхудалые или опухшие лица людей. В нашем случае – немцев (советских граждан по рождению. – А. Г.). Представьте себе – весь карьер, как огромный муравейник. Не менее двух тысяч человек копошатся в глубокой его чаше. Абсолютно никакой техники! Кирки, молотки, кувалды, ломы – орудия для обессиленных рук неимоверно тяжелые. Ими приходилось после взрыва разбивать глыбы известняка в щебенку и гравий, которые десятками тысяч тонн требовались на стройке для бетонных работ.

Готовый гравий надо было носилками по довольно крутым мосткам с поворотами выносить наверх, прямо на железнодорожные платформы. Только тогда твоему звену ставилась палочка за сделанную работу. Палочек требовалось получить не меньше десяти на каждого. Лишь в этом случае можно было рассчитывать на третий котел.

И здесь царило вездесущее слово „Давай!“. Состав за составом гравий увозили на стройплощадку мотовозы. Шли бетонные работы, и завод с каждым днем поглощал все больше гравия и щебня. Люди работали на износ. Сменялись они в карьере не только через каждые 12 часов, но и по-списочно. Больше двух недель никто не выдерживал. Со смены обычно возвращались, поддерживая друг друга: мало кто самостоятельно держался на ногах. Это было фантастическое зрелище, напоминавшее школьную картинку из истории Древнего Востока: тысячи невольников за отупляющей работой в каменоломнях.

Того, кто, окончательно обессилев, опускался на камень, чтобы не упасть, поднимали окриком, нередко пинком сапога или тычком приклада. Сидеть во время работы строго запрещалось:

– Вставай, чего расселся, лодырь несчастный! Давай, работай!».

Архипелаг Гулаг

Осенью 1942 года власти занялись другими народами СССР. Подписанное Сталиным Постановление пришло на исполнение к Берии. НКВД вновь занялось работой в разгар Великой Отечественной войны.

Руководство всеми операциями по переселению ложилось на ведомство Лаврентия Павловича, но в организации и проведении акции принимали участие и другие государственные структуры: Переселенческое управление при Совете Народных Комиссаров СССР, сотрудники милиции, солдаты и офицеры Красной армии, финансовое управление, Народный комиссариат земледелия СССР и иногда Народный комиссариат совхозов.

Непосредственно на местах основную работу осуществляли оперативные группы работников НКВД и местной милиции. Заблаговременно ставились милицейские кордоны, останавливающие и возвращающие беглецов. Уполномоченный Наркомзема принимал по акту все имущество депортируемых.

Автономная республика немцев Поволжья. Фото 1930-х гг.

По закону, в новом месте поселения государство обязывалось возместить утраченное в полном объеме, что, конечно, не соблюдалось. Не соблюдалась и обязанность кормить переселенцев в дороге и оказывать им медицинскую помощь. В условиях военного времени на восток страны одновременно шли сотни тысяч вагонов с грузами и людьми, и организовать слаженную работу было проблематично. На новом месте немцев и переселенцев других национальностей принимали также сотрудники НКВД. Для этого из председателя райисполкома, начальника районного отдела НКВД и секретаря райкома создавались оперативные «тройки», на которые Москва (Берия) и возлагала всю ответственность за прием спецпереселенцев. Если свободных домов для расселения не хватало, немецкие семьи поселяли в бараках и землянках, а иногда и подселяли в дома местных крестьян. Интересно, что в Новосибирской области, уже получившей своих переселенцев, оставались свободные сельскохозяйственные земли. Тогда областное руководство обратилось к Берии с просьбой увеличить число переселенцев и направить их дополнительно. Лаврентий Павлович удовлетворил запрос – немцев из Воронежской области в количестве 5125 человек отправили в Новосибирскую. Всего в 1941 году сюда прибыло 124 712 советских немцев, причем из них 45 % составляли дети, 22 % – мужчины и 27 % женщины. После выхода Постановления о создании трудовых армий из Новосибирской области мобилизовали более 6 тысяч мужчин и 11 тысяч женщин. Оставшиеся немцы направлялись на промышленные объекты самой области.