📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгФэнтезиКолдун и Сыскарь - Алексей Евтушенко

Колдун и Сыскарь - Алексей Евтушенко

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 55 56 57 58 59 60 61 62 63 ... 83
Перейти на страницу:

Вторая же причина — Зоряна. Ольга. Любовь его неизбывная и единственная. Казалось бы, все слова уже сказаны, доводы приведены, будущее обозначено. Вместе им не быть никак. Но сердце уговорить невозможно. Оно будет ждать, любить, верить и надеяться до самого последнего мига.

Потом-то молва донесла, как оно случилось. Да и без молвы не сложно было догадаться. Молодой неженатый священник из греческой земли и лишь недавно обращённая в новую веру красавица Ольга, полная любви ко Христу и, соответственно, к церкви Христовой. Известно, как легко бывает одна любовь перетекает в другую. Опять же и пригож был отец Григорий, не отнять. Волосы тёмно-каштановые, кудрявые, лицо белое, глаза синие, ясные, как июньское небо. Приглянулась и Григорию красавица-прихожанка. Так приглянулась, что испросил разрешения жениться у епископа своего и таковое разрешение получил. И ждать особо долго не пришлось.

Как только узнал Самовит о предстоящей свадьбе, так окончательно покой и сон потерял. Оно и раньше было не сладко, с тех самых пор, как старый волхв Велеслав помер, а Зоряна из Новгорода крещёной вернулась, а теперь и вовсе, словно нож острый булатный под самое сердце подвели, только дёрнется чуть сильнее и — прощай жизнь. И тени надежды не осталось. А тут ещё — одно к одному — взялись новые церковные власти под рукой первого Новгородского епископа Акима Корсунянина да при всемерной поддержке родного дяди великого князя Владимира Красно Солнышко Добрыни искоренять язычество во всех городах и весях земли новгородской. Да так, что хоть плачь, хоть костьми ложись, а никуда не денешься, всё одно будет по-ихнему.

Добрались и до Велесова капища.

Соседский мальчишка, с которым Самовит, можно сказать, почти дружил, прибежал тогда рано утром, запыхавшись, выпалил: «Ты тут сидишь, Самовит, а там дружинники на конях поскакали в сторону священной рощи. И с ними отец Григорий. Велеса твоего рушить собрались, не иначе».

Пеший может обогнать конного в двух случаях.

1. Если знает более короткую дорогу.

2. Если он быстрее и выносливее коня.

Более короткой дороги просто не существовало. Что же касается быстроты и выносливости, то на расстоянии поприщ в сорок-пятьдесят Самовит, пожалуй, смог бы поспорить с любым конём или лошадью. Как раз за счёт выносливости. Но не на меньшем.

И всё же он почти успел. Не остановить предателей и врагов веры предков — об этом и речи идти не могло. Но хотя бы сказать последнее «прости» священной роще и лично богу Велесу.

Почти…

— Ты это видишь? — прошептал над ухом знакомый чуть насмешливый голос, когда он, спрятавшись за дубом в два обхвата, в бессильной ярости смотрел, как полыхает в большом костре распиленное, а затем изрубленное в щепы деревянное изображение Велеса, как топчутся по капищу, словно по рыночной площади, уже изрядно хлебнувшие вина дружинники, мало довольные тем, что за работу им пришлось выполнять, как возносит молитвы своему богу молодой греческий священник Григорий — жених Зоряны. Его Зоряны.

— Вижу, — пробормотал он сквозь зубы. Не оборачиваясь, понял, кто стоит за спиной. Бафомет. Искуситель и, можно сказать, работодатель.

— И что собираешься делать?

— А что я могу сделать? Там дружинники пьяные, у всех зброя. Зарубят без разговоров. А то и мечи не станут марать — повесят на ближайшей берёзе. С поповского благословения. И верёвки искать не надо — арканы к сёдлам приторочены.

— Я тебе не предлагаю самоубийство. Иначе зачем бы мне было терять время и подписывать наш договор? Я предлагаю месть. И не всем, а лишь одному человеку. Тому самому, на которого ты сейчас смотришь.

— Отец Григорий, — прошептал Самовит, и его пальцы с силой впились в дубовую кору, кроша её, словно труху.

— Он самый. Дружина — люди подневольные. Что им прикажут, то и сделают. Сегодня Велеса сожгут, завтра Перуна в реку скинут, ещё через день седьмую шкуру с землепашца да ремесленника сдерут в пользу князя. А вот этот, долгополый, действует по велению сердца. Он верит, что совершает благое дело, угодное его богу. Мало того. Очень скоро женится на Зоряне, которая у нас нынче Ольга, потом у них пойдут детишки…

— Молчи. Я убью его.

— Рад слышать. Только не откладывай. Завтра, после вечерней службы, будет удобнее всего. Он задержится в церкви и домой будет возвращаться поздно, уже стемнеет. Место для засады подсказать или сам догадаешься?

— Не надо. У гранитного валуна, над речным обрывом.

— Да. Не разговаривай с ним. Нож под лопатку — и в реку. А потом сразу уходи, как и хотел.

— Догадаются, что я убил.

— Тебя это заботит?

Он промолчал.

— Понимаю, трудно, — сказал Бафомет. — Особенно первый раз. Но тело не найдут, обещаю, и никто не сможет доказать, что это сделал ты. К тому же, чтобы что-то доказывать, нужно тебя сначала поймать. А ты, надеюсь, не такой дурак, чтобы оставить за собой следы.

Вот так и закончилась одна его, в общем-то, обычная человеческая жизнь и началась другая — длиной в сотни лет жизнь колдуна, заключившего сделку с силами, стоящими на тёмной стороне бытия.

Суток, чтобы окончательно всё подготовить, вполне хватило. А дальше всё прошло легко. Отец Григорий действительно задержался в церкви дотемна и возвращался домой один привычной дорогой, которая к этому часу совершенно опустела — жители Загородья ложились спать с заходом солнца.

Трудно было лишь решиться и сделать тот первый бесшумный шаг на тропинку из-за громадного, застывшего на краю речного обрыва, гранитного валуна. Зажать одной рукой рот, а второй — всадить под лопатку, наточенный до бритвенной остроты, нож. И столкнуть уже безгласное мёртвое тело с обрыва в воду.

Плеснуло.

Но мало ли? Сом или та же русалка. Вот и плеск. И снова тишина, как будто ничего и не было.

Потом, через несколько лет, Самовит узнал, что Ольга-Зоряна, не дождавшись жениха, ушла в монастырь, которые появились на Руси вместе с верой христианской, похоронила себя для мира навсегда и даже стала со временем настоятельницей. А сам он, когда пришла пора менять имя, особо не задумываясь, назвался Григорием. В память о выборе, который сделал однажды и навсегда.

В руку ткнулось теплое и мягкое, Григорий приоткрыл глаза, прогоняя воспоминания, погладил кота. Тот немедленно взобрался на колени, довольно заурчал.

— Ну что, Пушило, — осведомился колдун, — поработать не хочешь?

Кот дёрнул угольно-чёрным, подранным во многих уличных схватках ухом.

— Понял, не хочешь. Но придётся. Мне нужно знать, чем она занята. Посмотри — и назад.

Он взял кошачью морду обеими руками, приблизил к ней лицо. Глаза животного и человека встретились. Желтые с жёлтыми.

Процедура была привычной и не особо сложной. Нужно только представить себя на месте животного, от которого требуется совершение того или иного действия, и мысленно это действие совершить. То есть, например, если ты хочешь, чтобы кот проскользнул огородами до дома Светланы Русской и посмотрел, у себя ли она и, если у себя, чем занимается (для этого можно заглянуть в окна, которые наверняка открыты по тёплому времени), то, значит, и должен всё это мысленно проделать. Так, словно ты и есть кот. Тут главное — обладать хорошим воображением и уметь «влезть» в голову животного — талант, который даётся не каждому, но и вполне поддаётся развитию, если он есть изначально. У Григория он давно развился до высочайших кондиций. И не только он. Если столетиями заниматься одним и тем же ремеслом, поневоле станешь непревзойдённым мастером.

1 ... 55 56 57 58 59 60 61 62 63 ... 83
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?