Чувства, которые ты вызываешь - Морин Гу

– Знаю. – Она скрестила ноги и снова превратилась в маленькую русалку. – Так почему ты так спешишь?

Я садилась на ночной рейс, чтобы к утру вернуться в Лос-Анджелес.

– Потому что завтра соревнование среди фургонов.

Я не была уверена, что все получится – написала Роуз, и она тут же ответила, что попробует забрать наш фургон и встретить меня на соревновании. Конечно, она все еще немного злилась, но проявляла к этому конкурсу такой же интерес, что и я.

– Ого. Смелый шаг. Эдриан же против, верно?

Проигнорировав нервный трепет в груди, я кивнула.

– Ага. Но все равно хочу участвовать.

Она прищурилась.

– Это что-то новенькое.

– Что именно?

Моя рука коснулась серебряного кольца в хряще левого уха, проколотого несколько месяцев назад.

– Нет. Это… рвение. – Она замолчала, и мне стало неловко. А еще бесило желание знать, что мама считает меня крутой. – Мне оно нравится, – сказала она. – Тебе идет.

Уже второй человек, кто это отметил.

Я попыталась скрыть радость, состроив гримасу и скосив глаза.

– Во мне столько рвения. Огромного, самого лучшего рвения.

Мама расхохоталась.

– Тогда удачи, minha filha[23].

Эти слова прозвучали оптимистично и одновременно зловеще.

Попрощавшись с компанией, к которой мне даже в какой-то степени удалось привязаться, я села в машину до аэропорта.

Мама тоже запрыгнула, чтобы обнять меня напоследок.

– Скоро увидимся, filha. Te amo.

– Я тоже люблю тебя, мама.

Обычно я расстраивалась, когда мы прощались, потому что никогда не знала, когда увидимся в следующий раз. В этот раз я тоже расстроилась, но не так сильно: впереди меня ожидало много интересного. Настоящая жизнь.

Когда машина отъехала от отеля, небо заворчало, и на лобовое стекло упали жирные капли дождя. Я решила не искать в этом скрытый смысл.

Перелет до дома прошел неплохо, хотя рядом со мной постоянно пускала газы какая-то бабушка. Хорошо, что рейс был прямой. Я, полная бодрости и с горящими глазами после двух часов сна, в рекордное время проскочила таможню и побежала по длинному коридору аэропорта, отделанному яркой плиткой.

До начала соревнования оставалось всего несколько часов. Я сходила с ума от переживаний: мой телефон был разбит, поэтому пришлось взять такси и надеяться, что Роуз все устроит.

У выхода из международного терминала столпились люди, поджидавшие близких.

Мой взгляд уловил большую желтую табличку. На ней было написано: «Моя девушка». И держащий ее человек, к большому раздражению соседей, крутил табличку над головой.

От растянувшейся улыбки разболелось все лицо, и я побежала к Гамлету. Когда поравнялась с ним, расталкивая людей и извиняясь, он бросил плакат и за два шага сократил расстояние между нами.

Мы стояли так близко, что я видела на его щеке белое пятно от солнцезащитного крема.

– Прости, – выпалила я.

Он нахмурился, и мою сердце на долю секунды остановилось. Затем наклонился и поцеловал. Этот поцелуй словно вернул меня домой, только теперь по-настоящему. Я встала на цыпочки, чтобы ответить на него, и моя сумка, зажатая между нами, окончательно смялась. Когда мы наконец отстранились, он улыбнулся со всей нежностью, на которую только был способен.

– Я тебя прощаю.

Вот так просто. Очевидно, Гамлет был наименее сложным звеном в моей жизни.

– И все?

Он поднял плакат и похлопал им по моей попе.

– Тебе повезло.

И тут меня осенило.

– Откуда ты знал, что я прилечу?

Он покраснел.

– Ну, возможно, пообщался с твоей мамой.

– Что?!

Он забрал у меня сумку, стараясь отвлечь от того, что собирался сказать.

– Когда ты уехала, я подписался на ее «Инстаграм», и вчера она сообщила мне, что ты летишь домой. Хотела, чтобы тебя кто-то забрал.

И тут я заметила, что Гамлет одет в футболку «КоБры».

– Что это?

Он улыбнулся.

– Я сегодня помогу вам на соревновании.

В моей груди разлилось тепло.

– Правда?

– Да. Как думаешь, зачем я здесь? Нам надо торопиться.

Несколько минут спустя мы бежали к машине Гамлета, оставленной на парковке.

– У нас еще три часа до начала! – прокричал он, оглядываясь на меня. Моя сумка висела на его плече.

Мы забросили вещи в машину, пристегнули ремни и вырулили с парковки. Я ухватилась за приборную панель и засмеялась.

– Ничего себе, Джеймс Бонд.

Он тут же замедлился и робко посмотрел на меня.

– Прости, просто поддался моменту.

– Я не жалуюсь!

– Ну, это небезопасно, – проворчал он и надел солнцезащитные очки. Я покачала головой, не в силах стереть улыбку с лица.

Мы выехали на автомагистраль и начали свой долгий путь. В тот момент мы находились на самом западе города, возле пляжа, тогда как соревнование проводилось в добрых тридцати километрах от Гриффит-парка. Я нервно поглядывала на время.

– Надеюсь, боги дороги сегодня на нашей стороне.

– Не волнуйся, я знаю, как лучше всего избежать пробок, – заверил он. – Вопрос в другом – каков твой план? Ты собиралась угнать фургон и вместе с Роуз привезти его на соревнование?

– Ну… да.

– О господи.

Я вскинула подбородок.

– Что?

– Просто… это самый худший план, вот и все.

Гамлет пересек три полосы, и мы оказались в скоростном ряду. Я с удивлением посмотрела на него.

– У тебя есть транспондер?

– Нет.

– А мне нравится, когда ты весь такой Джейсон Борн.

Он снова замедлился.

– Не привыкай. Ты пристегнула ремень? – грубо спросил он.

– Да, сэр, – подмигнула я ему, чем еще больше смутила. Мы пролетели мимо затора, но я оставила свою радость при себе. В Лос-Анджелесе есть закон подлости – если порадуешься тому, что проехал пробку, она тут же тебя настигнет. Такое происходит каждый раз.

– Это будет самый лучший сюрприз! – воскликнул Гамлет и ударил руками по рулю. – Но Роуз вроде как ненавидит тебя сейчас. Для сведения.

– Я на это и рассчитываю.