Десанты 1941 года - Анатолий Юновидов

Поэтому егеря снова решились повторить попытку окружения. И снова, как и при обороне КП полка, Иванников, уловив критический момент боя, бросил в контратаку все возможные силы. Атаковали все. Сам Иванников возглавил удар свежих сил, состоящих из тыловых групп и полковой школы. Командир 3-го батальона Тихомиров и батальонный комиссар Шарков пошли в боевых порядках рот, поддержавших атаку трех резервных отрядов.

Егеря не побежали и оказали яростное сопротивление. Но момент для атаки был выбран правильно — растянутые боевые порядки егерей уже не имели достаточной устойчивости. Во время атаки Шарков, награжденный орденом Ленина еще во время финской войны, находился в правофланговой роте, которая атаковала, находясь в полуокружении, и попала под сильный перекрестный огонь. Прежде чем удары тыловых групп Иванникова и остальных двух рот 3-го батальона по флангам егерей заставили их начать отход, рота понесла тяжелые потери, в числе убитых оказался и Шарков. Немного позже во время атаки погиб и Тихомиров, командование батальоном во время боя фактически принял на себя Иванников.

Отброшенные второй контратакой егеря отказались от дальнейших попыток прорыва на этом участке. Как стало позднее известно от пленных, в атаках на подразделения 205-го СП участвовали до двух батальонов 138-го горноегерского полка, что на практике означало более чем 4-кратное превосходство противника в живой силе, так как по численности батальоны егерей на тот момент вдвое превосходили обескровленные батальоны 205-го полка.

На поле боя было обнаружено много оружия и трупов вражеских солдат. Больше всего убитых оказалось в долине безымянного ручья.

(4–6 июля)

В связи с начавшимся немецким наступлением на Западной Лице ВС СФ срочно изыскивал возможности повлиять на ситуацию. Того же настойчиво требовало и центральное руководство, обеспокоенное возможностью захвата немцами Базы СФ в Полярном и стратегически важного незамерзающего Мурманского порта.

В это время на СФ пришло довольно любопытное шифрованное предписание за подписью Ворошилова и Жданова: маскировать торпедные катера под рыболовные суда и охотиться на них за кораблями противника.

К чести командования СФ надо отметить, что у него хватило воли не принять это авантюрное предписание к исполнению, отрапортовав, что немцы и без того уже достаточно топят гражданские суда (очевидно, после подобных распоряжений) и что планируемое мероприятие в силу этого будет неэффективным.

Реальной мерой по исправлению создавшегося положения ВС СФ счел высадку десантов с моря в тыл противнику для оказания помощи частям 14-й армии и особенно теснимой немцами на Западной Лице 52-й дивизии.

Наиболее перспективным для десантирования штабу флота представлялось побережье губы Титовка. Она на большое расстояние вдается в материк, вплотную подходит к фронтовым дорогам, в некоторых местах имеются причалы. Кроме того, долина реки Титовка представлялась удобным местом для наращивания сил и развертывания наступления.

Военный совет флота пришел к мнению, что перевозку десанта и высадку его на берег в сложившихся условиях лучше других смогут выполнить небольшие корабли ОВРа. Однако этот смелый и, на первый взгляд, логичный замысел имел два серьезных «но». Во-первых, губа Титовка находится от губы Большая Западная Лица примерно в 20 километрах, что требовало от десанта довольно длительных самостоятельных действий до момента соединения с силами 14-й армии. Следовательно, по предварительным подсчетам, нужно было высадить не менее двух полков, которых у флота не было.

Во-вторых, для успеха задуманной операции войска на участке фронта в районе Западной Лицы должны были перейти в наступление одновременно с высадкой десанта, на что командование СФ пока не имело согласия командования 14-й армии. Однако план был составлен, и начальник оперативного отдела штаба флота капитан 1-го ранга Румянцев повез его в Мурманск, чтобы представить командованию 14-й армии. Как предполагаемого командира высадки вместе с ним направили капитана 1-го ранга Платонова.

Начальник штаба армии полковник Сквирский, внимательно прочитав предложения, заявил, что не облечен властью выносить окончательное решение, но, зная обстановку на фронте, уверен в нереальности всей затеи.

«Для приведения этого плана в действие, — сказал он, — ни у вас, ни у нас нет достаточных сил. Видимо, придется считать ваш план интересной академической разработкой».

Однако самостоятельно никакого решения принять не рискнул и доложил о предложении командующему 14-й армией генерал-лейтенанту Фролову.

Командующий армией еще больше расходился с флотскими штабистами в оценке сил, необходимых для операции, чем его начальник штаба.

«Чтобы выполнить такой глубокий обход, — объяснил он, — надо получить, по крайней мере, еще две свежие дивизии, одну в десант, другую для прорыва фронта. Взять их сейчас неоткуда. Снимать с Кандалакшского направления нельзя ни одного человека. Там положение не менее трудное, чем здесь. Значит, нам, друзья мои моряки, нужно не наступать, а укрепить и оборонять свои позиции. Лучше подумайте, как помочь армии прогнать немцев с нашего берега за реку. 52-я дивизия хорошо укрепилась, она будет стоять насмерть, но одной ей трудно сдерживать натиск целого корпуса фашистов, да еще при подавляющем их превосходстве в воздухе».

То, что «корпус фашистов» — это всего две потрепанные дивизии, не имеющие ни бронетехники, ни тяжелой и средней артиллерии, — генерал уточнять не стал.

«Моряки дерутся на суше как львы, — продолжил он, — такого бесстрашия и презрения к смерти я, кажется, не встречал ни в мировую войну, ни в Гражданскую, ни в Испании. Без флотских добровольцев мы бы тут, пожалуй, не устояли. Но сейчас надо во что бы то ни стало ликвидировать опасный плацдарм на правом берегу Западной Лицы. Передайте командующему флотом, что любую вашу помощь в этом деле мы будем только приветствовать».

О результатах поездки в штаб 14-й армии Румянцев и Потапов доложили командующему флотом.

Но контр-адмирал Головко решил не отказываться от идеи десанта.

«Немцы заняли колхоз „Большая Лица“, — сообщил он. — Похоже, замахиваются обойти нас с севера, со стороны моря. Какой же мы будем флот, если позволим им так просто это сделать? Какие после этого мы моряки? Теперь нам надо высаживать десант уже не в тыл противнику, а, насколько я понимаю, во фланг».

Командующий флотом в момент этого разговора был тяжело болен. У него была высокая температура, и Румянцев с Потаповым предложили обсудить вопрос позже, но командующий, видимо, давно обдумавший различные варианты развития ситуации, уже начал излагать свой замысел операции.

Он считал, что отобрать у гитлеровцев Титовку и освободить долину реки Западная Лица — идея заманчивая, но что делать, раз не хватает сил на оперативный десант. Значит, надо чаще тревожить противника, высаживать мелкие тактические группы, пусть даже без надежды соединиться с основными силами фронта. Снять с берега на корабли высаженных десантников, если они не удержатся на суше, можно всегда. Главное — враг должен оглядываться назад, бояться моря.