Корбо. Водяная Луна. Возвращение. Книга 3 - Татьяна Милях

– Слава богу, ты очнулась! – облегчённо воскликнул капитан, а в следующую секунду Эстель почувствовала на своих губах его поцелуй и окончательно поняла: «Это не сон!»

Корбо целовал её так же страстно, как во сне на той волшебной реке, а, может, так же, как целовал давно в первый раз. Нет! Так капитан её ещё не целовал никогда – вдруг ясно ощутила Эстель. В этот поцелуй Тэо вложил всю свою любовь и тоску, всю радость и боль, всю горечь разлуки и страх потерять её, всё отчаянье, которое он испытал до этого, и весь восторг от того, что она вернулась к нему. Сладкое тепло заполнило грудь, и Эстель почувствовала себя ещё более счастливой, чем во сне. Страшный кошмар, в котором твёрдые, требовательные губы адмирала терзали её, наконец, исчез, и она надеялась, что больше никогда сеньор Альканис не встанет на её пути!

Неожиданно прервав долгий поцелуй, женщина, пытливо взглянув на мужа, спросила:

– Ты правда по-прежнему любишь меня? – желая услышать живое признание, замерла она. Улыбнувшись, Корбо прижал глупышку к себе и поспешил успокоить:

– Как ты могла сомневаться в этом? Ты самое дорогое, что есть у меня. Я безумно люблю тебя, – горячо прошептал он и вновь поцеловал.

Наконец капитан аккуратно отпустил супругу с рук, и она коснулась ногами дна. Мягкий прохладный песок вперемешку с мелкими камушками приятно щекотали ступни, сильные руки мужа продолжали крепко её обнимать, и, прижавшись к его мощной груди, Эстель блаженно вздохнула.

– Тэо! Это правда не сон? И мы снова вместе? – прошептала она, до конца не смея поверить в своё счастье.

Нежно погладив девушку по голове, Корбо взглянул в её глаза, казавшиеся в ночи тёмно-синими.

– Я сам не знаю…Ты меня так напугала, – улыбнувшись, прошептал он. – Как ты могла покинуть меня? Я же жить не могу без тебя…, – признался капитан и вновь прикоснулся к её губам. Совершенно не задумываясь, что они на озере не одни, Тэо был не в силах оторваться от любимой.

На берегу десятки восхищённых глаз наблюдали за удивительной парой. Окружённые тонким таинственным свечением сильный мужчина и хрупкая женщина выглядели сказочными существами, спустившимися по лунной дорожке из древней индейской легенды. Они были фантастически красивы. Пар, тонкими струйками поднимаясь от тел влюблённых, ещё больше создавал ощущение нереальности происходящего, и заворожённые зрители боялись пошевелиться, чтобы не вспугнуть удивительное действо. Казалось, будто всепоглощающая любовь заполняет всё вокруг, а трепетная нежность, пронизывая восторженной радостью воздух, разносится по округе запахом ночных цветов. Охваченные страстным поцелуем мужчина и женщина молча кричали о счастье, и этот беззвучный восторг звенел в воздухе отчаянной песней цикад. Наконец прервав бесконечный страстный поцелуй, Тэо обнял супругу, и они направились к берегу. Неожиданно Эстель поняла, что тонкая ткань рубашки, намокнув, практически не скрывает её тела, и скромница стыдливо прикрылась длинными волосами.

– Пэмуя, Пэмуя, Пэмуя, – наперебой шептали восторженные индейцы.

Заметив смущение женщины, старик скинул со своих немощных плеч накидку и, поднявшись навстречу, накрыл ею Эстель.

– Вот и вернулась Водяная Луна, – улыбнувшись, проговорил шаман. – Ты, Ворон, вернул её, – взглянул он на капитана и уверено добавил: – Это духи подсказали тебе, что делать.

Корбо не стал спорить. Он на самом деле не знал, почему решился окунуть Эстель в воду, но главное, это оказалось хорошей идеей, и ему удалось вернуть любимую из небытия. Бедняжка была ещё слаба, и, увидев, что на земле ей с трудом даётся каждый шаг, Тэо, обвернув супругу в индейскую накидку, понёс её на руках обратно в хижину. Старик поспешил за ними, а оказавшись в доме, налил в чашу отвара и заставил Эстель выпить напиток до последней капли. Сеньора послушалась, и приятно пахнущая жидкость теплом разлилась по телу, возвращая её к жизни. Но знахарь потребовал, чтобы она снова легла, поскольку ей необходимо восстановить силы, а утром он приготовит новый отвар. Корбо расположился рядом с супругой и, нежно целуя её руки, впервые за несколько дней спокойно уснул.

Утренние лучи, пробиваясь сквозь неплотные стены хижины, разбудили влюблённых. Эстель чувствовала себя гораздо лучше и, поев приготовленную для неё пищу, и вовсе повеселела. Для Пэмуи индейские женщины принесли национальную одежду, и когда она, облачившись в яркую юбку и кофту, расшитую по груди изящным узором из мелкого разноцветного бисера, вышла наружу, вся деревня сбежалась посмотреть при свете дня на ожившую Водяную Луну. В индейской одежде девушка была удивительно хороша. Её светлые волосы, заплетённые по местным обычаям в косы, ниспадали до бёдер, светлая кожа придавала лицу лунную бледность, а когда она, взмахнув длинными ресницами, синими глазами взглянула на жителей, индейцы окончательно пришли в полную уверенность, что их деревню посетило земное воплощение древнего божества.

Санчес подошёл к капитану:

– Сегодня утром мне рассказали легенду, как Ворон спас Водяную Луну, – сообщил он. – Ты стал героем нового сказания, Корбо, – засмеялся корсар.

Тэо улыбнулся и, взглянув на стоящую рядом с парнем сияющую Каталину, спросил:

– Думаю, и про тебя можно сложить песню? Про то, как пират покорил сердце гордой испанки…

– Ну, такую песню сложили ещё до меня, – смущённо усмехнулся Санчес. – В этом, капитан, ты преуспел раньше меня, – улыбнувшись, возразил парень и, нежно взглянув на Каталину, добавил: – Скорее можно спеть песню про то, как испанка с одного взгляда покорила сердце пирата, который думал, что никогда не влюбится, – признался он, и девушка, чуть потупив глаза, засмеялась: ей было приятно подобное откровение мужчины.

Вечером граф де Дюран с женой, расположившись у кромки водоёма, вместе любовались восходом полной луны. Огромный жёлтый шар торжественно поднимался из-за холма, и по мере его возвышения над горизонтом тьма всё больше сгущалась, а Мах становилась всё ярче, буквально улыбаясь всем своим ликом. Она была столь величественна, что казалась и в самом деле живой. И вот, словно королева на престол, ночное светило гордо взошло на небо, затмевая свой красотой стыдливо поблескивающие звёзды, со скромностью фрейлин окруживших царственную особу.

В этот вечер стояла удивительная тишина. Пряный воздух замер прозрачным куполом, не позволяя себе даже лёгким вздохом прикоснуться к глади воды. Озеро, ни на мгновение не вздрагивая, точно заколдованное, застыло, и небесная красавица, поражая округу собственным великолепием, отразилась в тёмно-фиолетовом мерцающем зеркале столь же роскошным округлым шаром.

Рассевшиеся вдоль берега люди, молчаливо наблюдали за удивительным зрелищем. В эту ночь две Луны осветили округу: одна блистала в бархатной вышине, а другая сияла на отполированной бронзе озера. Таинственный свет заливал землю, проникая в каждый её уголок, и, застенчиво шепча о любви, восхвалял загадочную Мах. Окутанные слабым свечением листья деревьев покрылись перламутровым отливом. Кустарники, поражающие днём сочной зеленью, сделались лилово-чёрными, и на их посеребрённых ветвях ярко выделялись изумительно белые цветы, чуть подёрнутые сиреневыми бликами. Трава, озарённая седым ореолом, встревоженная ночными трепещущимися мотыльками изредка недовольно покачивалась и снова лениво засыпала.