Вечный. Выживший с "Ермака" - Алексей Волков

Где-то кипела невидимая работа тайных служб. Но обычные офицеры ничего знать об ее деталях не могли. Иначе какая она тайная?

Патрулирование закончилось нормальным возвращением, а после приведения корабля в порядок последовало разрешение дать людям краткие отпуска в порядке очередности и с учетом, чтобы минимум половина команды в любой момент находилась или в окрестностях базы, или непосредственно на борту. Людей малосведущих в специфике службы подобное разрешение могло бы убаюкать, послужить свидетельством падения напряжения, но казаки сразу пришли к диаметрально противоположному выводу. Основная подготовка закончена, планы компании в штабах утверждены, и отдых дан накануне приказа о переходе к решительным действиям. С одной стороны, люди получат заряд энергии, нельзя же вечно держать личный состав в готовности, с другой – если на планете имеются тайные агенты, то они будут успокоены и решат, что рейда в Облако в ближайшее время не последует.

Высокое положение имеет свои минусы. Рядовые члены экипажа смогли сразу же сорваться и отправиться в родные места. Зато у старших специалистов, как всегда, имелась масса служебных забот, и прежде надо было решить множество проблем, составить кипы документов и только тогда получить драгоценное право покинуть борт «Неустрашимого». Да и то постоянно думать, а все ли сделано, не упущен ли какой-то важный момент? Как тут не позавидовать обычному пластуну из абордажной команды? Вот уж у кого забот по минимуму. У их командира – уже побольше.

– Мои родичи постоянно спрашивают: почему ты в гости не прилетаешь? Совсем, мол, забыл. Нехорошо. Они же к тебе как к родному. И новые награды надо как следует обмыть. – Федор выжидающе посмотрел на друга.

– Скажи лучше, что, когда пойдет разговор о твоей женитьбе, опять на меня кивать будешь, – улыбнулся Георгий.

– И это тоже! – согласно захохотал гигант. – Вот скажи, оно нам очень надо – семьей себя обременять? Тем более когда дела так пошли!

– Но с другой стороны, сгинем, хоть кровиночка останется…

– Брось. Только не пытайся меня убедить, будто замыслил с кем-то под венец. Знаю я тебя!

– Времена меняются. – Найденов привычно коснулся кончика уса. – А вдруг?..

– Ну, так вот… Если вдруг, тогда и мне придется. Батя всю плешь проел. Внуков хочет. Про маму уже не говорю. Я не спорю, когда-то придется. Роду казачьему перевода быть не должно, но не ко времени сейчас. Пока вот наша подруга, – и Федор чуть вытащил из ножен шашку.

– Одно другому не мешает. Одна подруга для боя, другая – для отдохновения.

– Странно ты как-то заговорил. – Гигант внимательно посмотрел на Найденова. – Мало ли тебе Ариадны?

– Положим, Ариадна подругой никогда не была. Так, случайной знакомой для вполне определенных целей. Тебе же пеняют не за отсутствие случайных девиц на одну ночь.

– Тоже верно, – признался Федор. – Ладно, уел. Прилетишь? Как освободишься, разумеется.

– Постараюсь. – Подъесаул уже прикидывал, как успеть в разные места. И к Федору, и к Николаю. Все-таки и дома побывать надо. Негоже ему подолгу без хозяина стоять. Дом – это место, куда надо постоянно возвращаться. Войны-то не вечны…

* * *

Конечно, в первую очередь Георгий отправился не в родную Щелковскую. Благо, по-любому требовалось побывать в Главном управлении по делам сугубо служебным и лишь тогда гулять данные командованием три дня. Имелась личная заинтересованность покончить с делами побыстрее. Соответственно, вел себя Найденов не робким просителем, а человеком целеустремленным, даже нагловатым. В итоге на все про все ушло каких-то полчаса.

Воздух был морозным. Даже не верится, что по всеобщему календарю наступило лето три тысячи восемьсот пятидесятого года. Тут дело лишь подходило к весне, и она едва напоминала о себе удлинившимися днями. Хотя долго ли? Со дня на день накатят оттепели, появятся лужи, а там сойдет снег. У моря, вполне возможно, уже царствует грязь. Там-то климат теплее.

Здесь все текло по-прежнему. Разве что на улицах стало чуть больше патрулей и пару раз повстречались короткие колонны куда-то отправляющихся казаков. Но и так бывало даже в полностью спокойные годы. Власть периодически устраивала всякие сборы, проверки боевой готовности, учения запасных. Благо сейчас никаких работ на земле не было и быть не могло и никого не требовалось отвлекать от привычных дел.

– На меня воспитательницы косятся. Спрашивают, кто он тебе? – Настя откровенно смеялась, и было очень приятно смотреть на ее улыбку.

– И что ты ответила?

– Сказала, друг родителей. Ты же понимаешь: наши классные дамы вечно боятся, как бы чего не вышло. Это же сразу скандал на всю планету!

Найденова самого смущал этот аспект. В Империи не приветствовалась легкость нравов. Соответственно встречаться мужчине с молоденькой девушкой просто так вроде бы не следовало. Но и пока Настя не закончит образование, делать ей предложение нельзя. Тогда на каком основании он вызывает ее, гуляет с ней по городу? Ему-то что? Быль молодцу не в укор, а вот на ее репутацию поневоле ложится тень. Имеет ли он право на встречи?

Но ведь хочется. Хочется идти рядом, смотреть в голубые бездонные глаза, любоваться ямочками на щеках, слушать голос, сходить с ума от улыбки… И чтобы земля уходила из-под ног, а мир расплывался за пределами двоих, делался не важным и как бы не вещественным. И хочется идти так всегда. Все отведенные на встречу три часа. На самом деле – хоть всю жизнь, ведь что такое эти часы? Пролетят в одно мгновение, и лишь беспричинная улыбка будет блуждать по губам месяцами.

– Я постараюсь в следующий раз объявиться на выпускном балу. Если не буду в полете.

– Боишься?

– Не за себя же! Не хочу, чтобы о тебе кто-то думал плохое. Неудобно.

– Пусть думают. До выпускного еще почти четыре месяца. Вдруг я успею соскучиться? – И опять улыбка, а в итоге не понять, шутит или всерьез?

Кто поймет женщин, да еще в моменты, когда понимать хочется в свою пользу?

– А у тебя уши горят, – заметила Настя. – Наверно, вспоминает кто-то…

* * *

Как ни странно, о Найденове действительно вспоминали именно в этот момент. Как и об его спутнице.

– Я думаю, он хорошая партия для Настеньки. – Ерпылев старательно зажевал предобеденную чарку куском домашнего сала.

– Андрей, но это нашей девочке решать, – возразила супруга. – Я понимаю, офицер, человек не последний, награды, участок хороший и к морю близко, но не забывай, что он все-таки в возрасте. Может, молодой ей лучше будет?

– Ну, разве он старый? Какой это возраст для мужчины? Напротив, хорошо, что не юнец, ответственный человек. У нашей-то еще ветер в голове. Только хозяйство у него запущено. Точнее, в общем-то и нет совсем. Но женится, остепенится, займется им вплотную.

– Между полетами?

– Леночка, так ведь мы же казаки. Век дома не прокукуешь. Служба государева превыше всего.