Заложник - Давид Кон

что это улыбка человека, сделавшего трудную работу и довольного результатом. У Юсуфа мелькнула мысль, неужели этот человек смирился со своим уходом из этого мира? Неужели он считает, что сделал все, что должен был в этой жизни?

— Это все, что нам нужно, доктор, — сказал заложник. — Научиться постоянно «видеть Творца» и получать в достаточном количестве энергии из духовного мира…

Юсуф шумно выдохнул воздух. Неужели все это действительно так? Неужели наш огромный и сложный мир устроен так, как описывает эта книга? Идти прямо к Богу, получать чистые энергии и заставить их работать, поселив в своей голове мысль о Творце… И этого достаточно, чтобы изменить свою жизнь? А как же способности, учеба, работа? Юсуф вспомнил отца, твердившего ему ежедневно, что только усердный труд поможет ему выбиться в люди. И он трудился. Учился, осваивал чужой язык, жил на чужбине.

Глаза заложника стали пустыми и холодными, а голос зазвучал сухо и равнодушно. Да, высокую зарплату, хорошую должность и даже богатство можно получить, ничего не зная об энергиях духовного мира. Но разве все это дает человеку уверенность в завтрашнем дне, покой и безмятежность? Разве деньги или высокое положение гарантируют отсутствие проблем? Скорее, наоборот.

Заложник навалился грудью на стол и вцепился пальцами в неровную столешницу. В то, о чем он говорит, трудно поверить? Конечно. Но он убежден, что наш мир устроен именно так. И именно об этом — об управлении энергиями говорили Мухаммед и Иисус, иудейские мудрецы и апологеты буддизма. Но люди за свою долгую историю привыкли считать настоящей жизнью иллюзии и хаос. Хотя именно это привело мир к краю пропасти.

Юсуф хотел ответить, но не успел. За дверью послышались громкие шаги, звук движения стульев и бряцание оружия. В замке заскрежетал ключ, и дверь распахнулась. На пороге стоял Тайсир. Огромный и широкий в своей черной куртке. С его плеча дулом вниз свисал автомат. В глазах заложника мелькнул плохо скрываемый ужас. Юсуф тоже ощутил, как вдруг задрожала нижняя челюсть. Взгляд Тайсира был страшен. Он протянул руку в сторону заложника.

— Молитесь!

Заложник бросил короткий взгляд на Юсуфа, и его подбородок задрожал.

— Молитесь, — повторил Тайсир, — если вы можете это делать и верите в силу молитвы. Десять минут назад ваше правительство собралось на экстренное заседание. Решают, что делать с вами.

Юсуф невольно бросил взгляд на часы.

— Сейчас? — вырвалось у него. — В половине двенадцатого ночи?

— Десять минут назад, — повторил Тайсир. — Израильское радио вело прямой репортаж из канцелярии вашего премьера, куда съезжались члены кабинета.

Заложник не произнес ни слова, только выражение ужаса в одно мгновение исчезло из его взгляда и лицо стало смертельно бледным. Губы дрогнули, и Юсуфу показалось, что он сейчас что-то скажет. Но заложник молчал. Тайсир перевел взгляд на Юсуфа.

— Я собираюсь ужинать. Составишь мне компанию? Да и этому человеку надо поесть. Силы ему понадобятся в любом случае.

Юсуф кивнул. Конечно, он поужинает с Тайсиром. А потом? Он сможет вернуться сюда? Он бы хотел остаться с заложником до утра. Нервы у этого человека на пределе. Всякое может случиться. Тайсир помедлил и кивнул. Пусть будет так. После ужина Юсуф может вернуться в подвал. Юсуф облегченно вздохнул и первым вышел в коридор.

День освобождения (пятница)

Ужинали вчетвером. Хозяин дома, его старший сын, Тайсир и Юсуф. Бойцы Тайсира уже давно поели и разбрелись по комнатам, выставив перед домом скрытое охранение. Юсуф сидел за столом, молчаливый и мрачный. Есть не хотелось. Он отрывал от горячей лепешки маленькие кусочки, окунал их в хумус и отправлял в рот. Из головы не шла мысль о том, что теперь в его жизни уже ничего не будет как раньше; все, что у него было, закончено, и он стоит на пороге чего-то нового. Это новое пугало. Юсуф вовсе не был уверен, что он готов жить по-новому и хочет этого. А все из-за того, что он проявил слабость. Врач должен лечить, а не вести задушевные беседы с пациентами. Он нарушил это правило. И вот результат. Зачем он это сделал? Зачем он ввязался в беседу с этим человеком? Все было так хорошо. Жизнь была проста и понятна. Враги были врагами, друзья — друзьями. Он хорошо зарабатывал и содержал свою семью. Они с Зарой уже подумывали о третьем ребенке. Юсуф не сомневался, что это будет девочка. И вот теперь. Что он будет делать теперь? Добывать неведомые энергии, как написано в книге, которую он всю жизнь считал чужой и враждебной? Сможет ли он делать это? Он ведь даже не может прочесть эту книгу. Значит, полагаться на чье-то мнение, не имея возможности его оспорить? Нет, он ничего не станет менять. И постарается забыть об этих днях и об этом человеке. Юсуф отправил в рот еще один кусочек лепешки и ощутил пугающую безысходность. Сможет ли он забыть обо всем, что узнал? И не совершит ли ошибку, если сделает это? Юсуф поднял глаза на дочь хозяина, вошедшую в салон с подносом, на котором стоял большой кофейник.

— Спасибо!

Дочь хозяина ответила ему долгим взглядом и опустила глаза. Юсуф смотрел, как она расставляет на скатерти чашки, как разливает кофе. А что он узнал от этого человека? Рецепт счастья? Нет ни одного доказательства, что это так. Есть только теория, ловко скроенная одним человеком на основании одной книги. Он верил, что эту книгу написал сам Творец. Ведь и пророк Мухаммед говорил о том же. Ну и что? Он не намерен принимать эту теорию. Вот если когда-нибудь ее подтвердят другие люди, если ее примут богословы, к словам которых он прислушивается, если… То есть он будет жить, как жил? Так и останется глупцом, который идет на преграды, падает, поднимается и продолжает свой бессмысленный путь? Нет, так жить он тоже не хочет. А как хочет? Тайсир подтолкнул Юсуфу тарелки с помидорами и сыром.

— Ты ничего не ешь, брат.

— Не хочется.

Тайсир по-своему расценил его настроение. Не переживай, тебе не придется присутствовать при казни. В последний момент ты сможешь выйти. Врачу не стоит смотреть на такое. Юсуф поднял голову.

— Ты думаешь, они не пойдут на уступки?

Тайсир отправил в рот кусок лепешки и взял с подноса чашку.

— Конечно, не пойдут. Они никогда не смирятся с таким унижением. Так что, если утром у твоего заложника будут болеть голова или сердце, то в полдень все боли отступят.

Хозяин дома и его сын захохотали.