Синяя Птица - Елена Самойлова

– А она должна тут быть?

– Не знаю, но лучше перестраховаться.

Он осторожно шагнул на ступеньку вниз по левой лестнице. Постоял немного, потом медленно начал спускаться. Отсчитал где-то с десяток ступеней, после чего обернулся и махнул рукой:

– Спускайтесь, вроде все в порядке, хотя с этими гномами никогда нельзя знать наверняка…

– Ладно, идти так идти.

Но сегодня был явно не мой день – не успела я сделать и десяти шагов, как за спиной раздался противный скрежет! Но я-то ни на что не наступала! Данте резко обернулся и рванул вверх по лестнице, но не успел – ступени ушли в пол, и лестница превратилась в крутой скат!

Хэл, шедшую следом за мной, Вилька и Алин успели втянуть на безопасную площадку, но нам с Данте это погоды не делало – мы уже катились вниз по наклонной плоскости, в которую превратилась лестница, и зуб даю – в конце нас будет ожидать какой-нибудь миленький смертоносный сюрприз. Меч, выскользнув у меня из рук, прозвенел по плитам и затерялся где-то внизу. Впереди что-то заскрежетало, посыпался сноп белых искр, в который я влетела на полном ходу, и тотчас почувствовала, как Данте схватил меня за руку, останавливая скольжение.

– Ты как? – спросил он, удерживая меня и не давая скатиться вниз. Я пригляделась и в слабом розовом свете димеритов увидела, что Данте каким-то чудом умудрился воткнуть свой гномий кинжал в зазор между каменными плитами ската, так что сейчас наш двойной вес приходился на широкое лезвие из темной стали.

– Вроде ничего. Кинжал-то выдержит?

– Я предпочитаю об этом не думать. – Он ободряюще улыбнулся, держа меня за правое запястье словно клещами. Я прокашлялась и закричала во всю мощь легких:

– Вилька-а-а! Али-и-ин! Вы нас слышите?

Вначале наверху стояла тишина, а потом раздался высокий голос Вильи:

– Вы там в порядке?!

За меня ответил Данте, благо голос у него был значительно громче:

– Пока да, но если вы не поторопитесь, то положение изменится! Причем не в лучшую сторону!

– Сейчас мы веревку сбросим, ловите!

– Кажется, нас все-таки вытащат, – улыбнулся мне Данте, и в этот момент его рука соскользнула по кожаной перчатке, и он перехватил меня уже за обожженную, еще толком не зажившую кисть. Боль пронзила всю руку почти до плеча, и я сдавленно вскрикнула, чувствуя железную хватку Данте на больной ладони.

– Господи, Еваника, потерпи немного. Прости, я знаю, что тебе больно, но не могу ничего сделать – если я ослаблю хватку, то могу не удержать тебя.

– Да понимаю! – Я попыталась ухватиться за Данте свободной рукой, чтобы хоть чуть-чуть ослабить нагрузку на правую кисть, но это не помогло – все равно ощущения были такие, словно с ладони медленно сдирают кожу. Да, судя по всему, так оно и было.

– Вилья, быстрее!

Ответом на это воззвание Данте была прошелестевшая рядом веревка с навязанными через каждые два локтя узлами – вот почему друзья медлили, знали ведь, что я – не Данте, сорок локтей вверх по веревке не влезу. Я с трудом дотянулась до веревки и пару раз дернула за нее.

– Давайте лезьте! Чего застряли?! – Голос Алина раздался над головой, заставив вспомнить о своем бедственном положении. Я подтянула к себе веревку и крепко за нее ухватилась.

– Готова? – спросил Данте. Я кивнула. – Тогда я тебя отпускаю. – Он медленно разжал ладонь, и я уже обеими руками вцепилась в спасительную веревку крепче клеща. Правая кисть горела огнем, но я все-таки нашла в себе силы поползти вверх, медленно перебирая руками, цепляясь за узлы, как за перекладины лестницы.

Веревка натянулась – это Данте лез вслед за мной, страхуя нас обоих от падения. Как я вылезла – не помню, а пришла в себя только когда Вилья сняла перчатку с моей правой руки и тихо ахнула. Я невольно проследила за ее взглядом и почти не удивилась, обнаружив, что бинты пропитались сукровицей.

– Ева, ужас-то какой! – запричитала подруга, торопливо копаясь в моей сумке, выуживая свежие бинты и заживляющую мазь. – Теперь шрамы точно останутся!

– Ну и фиг с ними, – безразлично отозвалась я, усаживаясь на спешно расстеленное Хэлириан одеяло. – Останутся и останутся. Не на лице же, а руки всегда можно под перчатками спрятать.

Данте присел рядом со мной, не давая мне смотреть на то, как Вилька снимает бинты.

– Ева, прости, это я виноват.

– Не говори глупости. Ты меня спас. Не знаю, как ты, но я предпочитаю остаться живой, хоть и со шрамами, чем мертвой, но без них. Так что спасибо тебе огромное. – Я попыталась улыбнуться, но в этот момент Вилька отодрала прилипший бинт от ожога, и моя улыбка превратилась в гримасу боли. – А, черт! Вилья, неужто нельзя поаккуратнее!

– Прости. – По голосу стало понятно, что подруга действительно хотела как лучше.

– Ничего, ты все делаешь правильно. Только лучше я буду ругаться, чем хныкать.

– Ну-у, ты же все-таки девушка. Так что нет ничего позорного в том, чтобы заплакать. Тем более что ожоги действительно неслабые… – «утешил» меня Алин в своей обычной манере.

Не-эт, теперь я точно не заплачу, хоть и хочется.

Вилька уже накладывала жгучую мазь на открывшиеся ожоги, и мне показалось, что она вылила на руку ковш кипятка. Слезы все-таки брызнули из глаз, и я, чтобы приглушить стоны, уткнулась лицом в плечо Данте, благо он находился ближе всех. Ревилиэль продолжала лечение, больше походившее на пытку, а Данте прижимал меня к груди и, гладя меня по встрепанным волосам, тихо говорил что-то успокаивающее…

Димеритовые копи закончились подозрительно быстро – просто мы спустились по правой лестнице и вошли в зал, где не было ни единого димеритового кристалла, и поэтому там царила кромешная тьма. Я вслушалась в себя и, облегченно вздохнув, стряхнула с ладони ослепительно-яркий зеленоватый светлячок пульсара, который медленно взлетел к невысокому, локтей в десять, потолку, моментально рассеяв тьму вокруг нас.

– Жизнь налаживается! – оптимистично заявила я, улыбаясь во все тридцать два зуба и развешивая в воздухе один за другим светящиеся комки.

– Но-но, смотри, не сглазь, – сказала Вилька в ответ, завязывая ярко-рыжие волосы в высокий хвост тонким кожаным шнурком. – Почему-то всякий раз, когда ты говоришь, что все налаживается, обычно происходит какая-то редкостная неприятность. – Подруга тряхнула хвостом, поудобней перехватила легкий меч, изготовленный гномами, и широким скользящим шагом двинулась в глубь пещеры.

Я пожала плечами и пошла следом за ней, с интересом поглядывая по сторонам. А поглядеть-то было на что.

Гномы всегда славились своим мастерством в области металлургии и горного дела, притом заслуженно. То, что гномы делали из простой стали, не могли повторить даже эльфы. Да, оружие эльфов было красивым, легким, даже прочным, но все равно это было больше церемониальное оружие, нежели боевое. Эльфийские клинки идеально подходили магам, то есть тем, для кого меч не был основным средством ведения боя, но для настоящего воина не годились. Слишком они были не приспособлены для постоянного применения, ломаясь при скрещивании с двуручником, тем паче орочьего производства, а вот гномий клинок выдерживал все – сломать двуручный меч из гномьей стали не мог даже дракон.