Разве я могу быть счастлив без тебя - Селена Касс

Один опустил меч, и хмуро посмотрел на друга, распростертого на земле.

— Мы закончили, — протянув руку, Один помог Джеймсу подняться на ноги.

— Ты как всегда силён, — тяжело дыша, уважительно проговорил Джеймс.

Стряхнув пот, застилающий глаза, он посмотрел на друга, отметив его помрачневший вид.

— Ты сейчас к нему? — спросил он у Одина, сообразив, в чем дело.

Кивнув, Один подошел к бочке с водой, собираясь смыть с себя пот и внезапно нахлынувшую усталость. Ему дико не хотелось видеть Гаррика, и он едва сдерживался от желания, наконец, избавить себя и других от его отравляющего присутствия.

Но сейчас, он не мог позволить этому случится. Было много причин, которые останавливали его. Но совсем скоро наступит тот час, и он сделает то, о чем так давно мечтал. А пока ему остается только наслаждать тем, что Гаррик находится в его руках. И каждый день исполнять то, что он ему обещал.

Быстро ополоснувшись ледяной водой, Один натянул рубашку. Подняв свой меч, он передал его Джеймсу. Отправляясь к Гаррику, он никогда не брал с собой оружие, полагаясь только на свои кулаки. Он не собирался давать этому ублюдку не единого шанса на побег. А в том, что Гаррик не смирился со своей участью пленника, он не сомневался.

Не обращая внимания на неодобрительный взгляд Джеймса, Один направился к Гаррику. Кивнув воину, охраняющему небольшое помещение, Один открыл дверь, поморщившись от нахлынувшего затхлого запаха.

Пройдя вглубь, он остановился перед Гарриком, который невозмутимо сидел, прислонившись спиной к стене.

— А, это опять ты, — насмешливо проговорил мужчина. Оглядев Одина, он неторопливо встал на ноги. — Чем обязан?

Не собираясь отвечать на заданный вопрос, Один остановился рядом с Гарриком, спрятав сжатые в кулаки руки в карман. С каждым разом ему было все сложнее сдержаться и не убить этого поддонка в ту же секунду. Сейчас у него была единственная возможность усмирить, хотя бы на некоторое время, своего внутреннего зверя.

— Ты готов? — прорычал Один.

Не дожидаясь ответа, он достал ключ от цепей и быстро освободил одну руку Гаррика. Усмехнувшись, тот потер покрасневшее запястье, наблюдая как Один отошел к противоположному краю стены и теперь приковывает свою руку к вбитым в стену цепям. Эти цепи он использовал каждый раз, когда приходил к Гаррику.

— Ты не должен быть таким правильным, — голос Гаррика был наполнен насмешкой. — Будь я на твоем месте, то, не задумываясь, убил бы тебя.

Сплюнув на землю, Один презрительно посмотрел на мужчину. Ему не нужна была легкая победы, он не хотел иметь преимущество перед Гарриком, и поэтому перед самой дракой ставил себя в равные с ним условия, самостоятельно приковываясь к стене.

— Тебе никогда не быть на моем месте. Ублюдки, как ты, долго не живут. Они быстро находят свою смерть. Об этом я позабочусь. Будь уверен. Но прежде, ты пожалеешь обо всем, что натворил. — прорычал Один, в бешенстве дернув цепями.

Не собираясь больше тратить время на бессмысленные разговоры, он стремительно бросился в драку. Эта была другая битва, совершенно не схожая с тренировкой с Джеймсом. Здесь и сейчас, он был только зверем, мстящим за одну убитую жизнь и за одну искалеченную.

Сейчас, находясь на равных условия, они использовали все, что было им под силу, с каждым разом нанося друг другу, все более безжалостные удары. И, даже не смотря на предыдущее сражение, Один чувствовал, как в нем бурлят силы. В этом сражении не было места усталости. Именно здесь, все, что он долгие годы скрывал в своей душе, выходило на поверхность. Ненависть, боль, дикая жажда убийства. Все это выплескивалось из него, оставляя свои разящие следы на теле Гаррика.

Уклонившись от удара кулака, Один взмахнул рукой, обхватывая болтающейся на ней цепью, шею Гаррика, и прижимая его спиной к себе в удушающем захвате.

Зарычав от охватившего искушения еще сильнее сжать шею бьющегося в его руках мужчины, Один быстро оттолкнул его от себя.

— Я, твое наказание. Ты никогда не получишь легкой смерти, — прошипел Один, отгоняя от себя желание покончить с этим раз и навсегда.

Упав на грязный пол, Гаррик схватился за шею, лихорадочно откашливаясь и сплевывая кровь из разбитой губы.

— Ты еще пожалеешь, что не убил меня в этот момент, — прохрипел Гаррик, из последних сил поднимаясь на ноги. — Тебе никогда не получить прощение ни от короля, ни от своей семьи. В их глазах, именно ты, а не я, навсегда останешься убийцей, — оскал исказил и без того дьявольские черты лица Гаррика. — Только мы с тобой знаем, что произошло там, много лет назад. Тебе не выйти из этой игры победителем.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Услышав произнесенное, Один засмеялся, но в этом смехе не было ничего веселого. Безумные нотки, звучащие в нем, заставили кровь в жилах Гаррика застыть от страха.

— Мне не нужно ничье прощение! Я заберу лишь то, что принадлежит мне по праву. И это твоя жизнь. Ты отдашь её, хочешь того или нет, — быстро освободив свою руку от цепей, Один подошел в Гаррику. — Ты даже представить себе не можешь, с каким наслаждением я любуюсь твоей кровью на своих руках. И это незабываемое ощущения во много лучше, чем вид твоей быстрой смерти.

— Ублюдок, — прорычал Гаррик, с долей восхищения оглядывая могучую фигуру своего противника, пока тот вновь приковывал его к стене. Сейчас, даже не смотря на свою показную браваду, он чувствовал, что вновь и вновь проигрывает Одину.

Проверив цепи, Один в последний раз посмотрел на Гаррика, а затем широким шагом направился к выходу. После того, как он получил небольшое удовлетворение, ощутив боль своего врага, он чувствовал сбивающую с ног усталость.

Распахнув деревянную дверь, он с жадностью вдохнул освежающий воздух. Один знал, что играет с огнём, оттягивая смерть Гаррика, но ничего не мог с собой поделать. Потребность видеть эту тварь, скулящую и молящую о прощении, была намного сильнее, чем все остальное. Плевать, он ни на секунду не пожалеет о своём решении.

Скрипнув зубами от злости, он сильно сжал руки, чертыхнувшись от внезапной резкой боли. Нахмурившись, он осмотрел себя, и только тогда заметил кровь на кулаках. Кровь его врага, и его кровь.

Почувствовав невыносимую потребность поскорее смыть это с себя, Один стремительно пересек внутренний дворик. Оставалось всего пара шагов до бочки с водой, как он остановился, натолкнувшись взглядом на Еву, торопливо скрывшуюся в дверях конюшни. Если бы у него не вошло в привычку подмечать даже малейшие детали, то он никогда бы не заметил ее, так быстро она юркнула в спасительное укрытие.