И ты, Брут… - Александр Чернов

Смею предположить, что если бы наша баталия продолжалась и дальше, то наша компания непременно одержала бы победу над компанией Царька. Перевес в силе ловкости и выносливости был на нашей стороне. Жаль не было видеооператора, который мог бы для потомков запечатлеть на пленку видеокамеры славные дела предков.

Однако лавровый венок достался нам досрочно, благодаря усилиям Насти. Вначале раздался ее дикий визг, а затем прогремел выстрел. Все замерли как в стоп кадре. Я с занесенной рукой, Чума — ногой, соответственно старший и младший сыновья адвоката застыли, один, прикрывая руками лицо, другой — нижнюю часть туловища. Парень с внешностью лаборанта стоял с открытым ртом. Субъект наклонился, чтобы поднять с земли увесистый сук. Таксист повис сзади на пареньке, а лежавший на земле Царек приподнялся на локтях, вглядываясь в темноту.

Из нее на свет с подобранным в траве пистолетом вышла Настя. У нее было бледное растерянное лицо, губы тряслись.

— Прекратите! — истерично выкрикнула она и, обеими руками сжимая пистолет, медленно подняла его на уровень глаз.

Очевидно, выстрел произвел на нее сильное впечатление, она находилась в шоке и могла натворить бед. Первым опомнился я. Обращаясь с девушкой, как обращался бы санитар с потерявшим разум человекам, я, стараясь не делать лишних движений, приблизился к ней, протянул руку.

— Отдай пистолет, — попросил я с натянутой улыбкой.

Настя направила в мою грудь пистолет и испуганно заморгала. Я пережил несколько неприятных мгновений, пока она держала меня на мушке. Наконец напряжение, какое испытывала девушка спало, и она вложила в мою ладонь оружие. Если бы у меня был в кармане кусочек сахара, то в качестве поощрения за выполненный трюк, я бы непременно положил его в рот Насти. Живописная группа людей ожила, задвигалась.

— Итак, джентльмены и гангстеры! — объявил я. — Наше дело правое, и мы победили. Попрошу тех, кто ехал в "Волге", подойти ко мне, остальных оставаться на местах.

Чума и таксист сдвинулись с места, направились в нашу с Настей сторону. Контора адвоката наблюдала за их триумфальным шествием со злобным выражением лиц. Я ткнул стволом в "Волгу" и сказал ее водителю:

— Садись, брат, в машину и поезжай. Деньги за проезд верну при случае. Так что, извини, сейчас не до расчетов.

— Да какие деньги! — вскричал обрадованный водитель. — Надо спасибо сказать за то что цел остался! — Он помахал нам рукой и бросил в сторону Царька и его окружения: — У-у… Ублюдки!

Мужчина уселся в машину, запустил двигатель и поехал, а я, держа пистолет в направлении адвоката и не сводя с него глаз, спросил Чуму:

— Ты, Санек, справишься с импортной машиной?

У парня было превосходное настроение.

— Спрашиваешь! — вскричал он самодовольно. — На ней же автомат! Прокатиться на такой тачке — моя мечта!

Он вприпрыжку побежал к "Ауди" и запрыгнул за руль. Я подтолкнул девушку.

— В машину, Настя, быстро!

Девушка вышла из столбняка, подошла к иномарке и влезла на заднее сиденье. Продолжая удерживать Царька в прорези прицела, я попятился. В стане врагов царило безмолвие. Наконец адвокат сплюнул кровью, вытирая ладонью рот, с сатанинской усмешкой произнес:

— Ты думаешь, парень, тебе это сойдет с рук? Я ж тебя из-под земли достану, а за тачку угроблю!

Я был опустошен и вымотан. Открывая за спиной переднюю дверцу машины, флегматично заметил:

— Ну, пока ты меня достанешь и угробишь, я еще поживу. А для меня каждый лишний прожитый на земле миг — счастливый миг. За свою тачку не переживай. Она вернется к тебе в целости и сохранности. Так что в милицию не заявляй, не доставляй ни себе, ни ментам лишние хлопоты. — Я устроился на сиденье, захлопнул дверцу и высунул в окно пистолет. — Ну пока, гангстеры! Передавайте привет императору!

"Царек и император — подумал я про себя, — подобралась же компания".

Чума завел двигатель, и мы, покачиваясь на сиденье шикарной машины, точно на облаке, поплыли мимо адвоката, его сыновей и субъекта. Когда враги остались позади, вслед нам понеслась отборная ругань. Если бы мы ехали на "Волге", то полетели бы еще и камни, а так хозяева "Ауди" свою машину жалели.

Вырулив на дорогу, мы продолжили путь в сторону дачных участков. Все мы испытывали сложные чувства — безумно радовались обретенной свободе и тревожились за будущее. Теперь нас в угол загоняли уже две своры. Чем же закончится этот гон?

— И что ты обо всем этом думаешь? — нарушил тишину Чума.

Я оторвался от раздумий, взглянул на парня.

— Ты это о чем?

Навстречу ехала машина, Санек переключил дальний свет на ближний.

— О том что происходит. Были деньги в сейфе или нет?

— Понятия не имею.

— А я считаю, были, — уверенно заявил Чума. — Просто император этот, как ты его называешь, голову всем морочит. Заграбастал бабки, а нас подставить Царьку хочет. Ему теперь выгодно нас убить.

— Это за что же? — искренне изумилась Настя.

— Как за что… — Санек замолчал, обгоняя машину, а когда обогнал, продолжил: — Чтобы концы в воду спрятать. Деньги, мол, Чума с Игорем и Настей взяли, с них и спрос.

— Ладно, поживем, увидим, — оборвал я Чуму. — За дорогой следи. — Я включил радиоприемник.

Не доезжая немного до населенного пункта, мы съехали с проезжей части и загнали автомобиль в кусты. Со стороны дороги его теперь не сразу разглядишь. Царьку придется его поискать. Заперев машину, мы выбросили от нее ключи и снова вышли на дорогу. Через пять минут были в поселке. Время было еще не позднее, автобусы ходили регулярно. Дождавшись нужного, сели в него, а вскоре сошли в дачном поселке.

В расположенном на берегу озера дачном поселке мне доводилось бывать всего пару раз, соответственно я плохо ориентировался в переплетении улиц, а потому мы немного поплутали, прежде чем отыскали нужный участок. Дача Рыкова состояла из небольшого кирпичного дома с небольшой верандой и крыльцом и шести соток земли, огороженных сеткой, по всему периметру которой были посажены кусты смородины, малины и крыжовника. С фасадной стороны дома находился навес для машины, два на три метра бетонный бассейн и сваренный из уголка, столбиков и прутьев топчан, доски с которого сейчас были убраны. С тыльной части дома располагались фруктовый сад, заросший бурьяном огород и на задворках — будки туалета и душа.

Поднявшись на крыльцо, я долго не мог справиться с замком. Сегодняшний день был самым неудачным днем в моей жизни. Меня два раза захватывали в плен; били, то слуги императора, то дети и наперсник Царька; заставляли нырять в ледяной канал, теперь вот замок не желает открываться, а когда наконец поддался, и я вошел на веранду, то чуть было не растянулся, наступив на плохо подогнанную половицу. Крепко выругавшись, я нащупал выключатель и врубил свет. Со второй дверью проблем не было, открылась быстро, и наша компания ввалилась в дом. В нем была всего одна комната, зато большая. Мебели кот наплакал. У стены в углу стояла тахта без одной ножки. Ее заменял подложенный деревянный брусок. К другой стене был придвинут диван с протертой до дыр обивкой. Центр комнаты занимал круглый обшарпанный стол со стоящими под ним четырьмя табуретками. Вот, пожалуй, и все. Хотя если считать за мебель две раскладушки, "гарнитур жилая комната" дополняли и они. Комнату вполне можно было разделить на две, но до переоборудования у Сереги руки не доходили. Впрочем, они не доходили у него ни до чего, что касалось дачи. Сюда он приезжал отдыхать, а не как не работать. На стенах, потолке подтеки, штукатурка кое-где отлетела, полы покорежились, кругом пыль, грязь, повсюду валяются пустые бутылки, консервные банки и окурки. Но предоставим Серегины промахи и просчеты в ведении дачного хозяйства решать ему самому и вернемся к нашей троице.