Ночная Жизнь - Джек Эллис

– На себя посмотри, – буркнул Ли.

Маленькое окошко, о котором говорил Ли, находилось прямо напротив двери. Раньше через него засыпали уголь. Ли нашел подходящий кусок фанеры с торчащими из него гвоздями и кирпичом прибил его на окно.

– Надеюсь, этого хватит, – сказал он.

Мартин сел на пол. Ли примостился на верстаке. Птицы таранили дверь, но пробить четырехдюймовые доски им было не под силу.

– Отсидимся, – сказал Ли, вытирая скользкое от крови лицо. Внезапно лампочка под потолком замигала, потускнела, снова вспыхнула ярко и погасла совсем. Они остались в кромешной темноте.

– А это еще что? – через некоторое время спросил Мартин.

– Ты о чем? – спросил в ответ Ли.

– Ну вот же, что это за запах?

Ли принюхался.

– Вот дерьмо!

– Так что это такое? – снова спросил Мартин.

– Природный газ, малыш. Эти маленькие ублюдки умудрились пробить трубу.

– Что-нибудь от насекомых? – переспросила Вероника.

– Да, все равно что.

Она стала лихорадочно вспоминать. Летом они все втроем ездили в Сент-Клауд собирать клубнику. Она купила тогда что-то от комаров. Не инсектицид. Репеллент.

– У меня есть флакончик «Москитола», – сказала она.

– Давай сюда.

– Бобби, он совсем крошечный, а их там тысячи. И я даже не знаю, действует ли он на пауков.

– Неси его сюда, Ронни, немедленно.

Она пошла в ванную комнату и принесла флакончик. В нем было не больше унции жидкости. Инструкция велела накапать на ладонь восемь капель и протереть открытые участки кожи. Ронни пользовалась им всего один раз.

– Вот держи.

Бобби взял флакончик, осмотрел его и скептически покачал головой. Потом прочитал инструкцию и улыбнулся.

– Все в порядке.

– Что в порядке?

– Девяносто пять процентов активного вещества.

– Активного вещества?

– Ну да, того, которое убивает насекомых.

Он приложил ухо к двери и прислушался. Вероника отступила подальше. Ее всю трясло от страха и отвращения. Бобби осторожно приоткрыл дверь и выглянул в коридор. Затем он открыл ее шире. С того места, где стояла Вероника, были видны ступеньки. Они казались облитыми черной краской и шевелились, словно в кошмарном сне. Сотни, если не тысячи пауков потихоньку спускались по лестнице. Некоторые были совсем крошечные, как муравьи, другие размером с ноготь большого пальца. Обыкновенные домашние пауки. Никаких тарантулов, никаких «черных вдов». Опасности для жизни они, конечно, не представляли, но все равно было противно.

– Пошли, – сказал Бобби и протянул ей руку. Ронни посмотрела на нее, но не взяла.

– Что ты собираешься делать?

– Сматываться отсюда.

Она подошла к нему я выглянула в коридор. До конца лестницы еще оставалось несколько чистых ступеней. Ронни взяла Бобби за руку, и он потянул ее к входной двери. Но, открыв дверь, он остановился:

– Черт!

Ронни из-за его плеча выглянула наружу. Повсюду были кошки. Они молча сидели и таращились на дом своими демоническими, отражающими свет глазами. Шел дождик, и тротуар поблескивал. Но присмотревшись, Ронни поняла, что он не только блестит, но и движется. Это было такое же движение, как на лестнице. И кошки тоже как бы подрагивали. Их шерсть шевелилась словно под легким ветерком. Но это был вовсе не ветерок. Двор буквально кишел пауками, ползущими по траве, по опавшим листьям, по кошкам, по направлению к дому. Кошки, казалось, их даже не замечали. Они смотрели на дом как загипнотизированные. Внезапно Ронни осознала, что не видит улицы: проход в живой изгороди был завешан паутиной, мерцающей в свете уличных фонарей. А в центре паутины, словно зрачок огромного глаза, торчал комок пауков. Бобби подтолкнул Веронику назад в дом и закрыл дверь.

– Что происходит, Бобби?

– Не знаю. Какое-то сумасшествие.

– Это он, – сказала Вероника.

– Он?

– Из прошлой ночи. Это точно. Он каким-то образом ими управляет.

Бобби посмотрел на нее, помрачнел, но ничего не сказал и снова подтолкнул ее, на этот раз в сторону ее квартиры. Потом открыл флакончик с «Москитолом» и подошел к лестнице. Обернувшись, он посмотрел на Ронни, пожал плечами и полил нижнюю ступеньку от стены до перил. Затем нагнулся и рукой размазал жидкость по ступеньке. Пауки спустились на последнюю ступеньку и внезапно остановились прямо у края влажной линии. Ни один не заступил за нее, они громоздились друг на друга, но границы не переходили. Бобби повернулся к Ронни и широко улыбнулся:

– Я же говорил тебе, эта штука им не по нутру.

Однако пауки тут же сменили тактику. Они стали переваливаться через перила, и на паутине грациозно спускаться на пол прихожей. Бобби взял Ронни за руку и повел к своей квартире:

– Лучше ко мне, чем к тебе. Если что, у меня есть выход на улицу.

Ронни не сопротивлялась. Она даже не стала закрывать свою квартиру. Когда они зашли к нему, Бобби закрыл дверь, сбегал в ванную, намочил полотенце и заткнул им щель между полом и дверью.

– Надеюсь, сквозь полотенце они не пролезут.

– Откуда они взялись? И как попали в дом?

– Я не знаю, Ронни. Может быть, с чердака. Там уже тысячу лет никто не был. Пошли.

Они подошли к задней двери. Бобби открыл ее, выглянул на улицу, тут же снова закрыл и покачал головой.

– Что будем делать? – спросила Вероника.

– Главное, не паникуй.

Он улыбнулся ей, взял телефон и набрал 911. Через несколько секунд он нажал рычаг, потом снова набрал номер. И еще раз. Затем положил трубку и нахмурился:

– По 911 занято.

– Ты шутишь?

– И не думаю.

Окно над диваном раскололось. В комнату упал коричневый комок и пополз к ним. Кошка сильно порезалась и истекала кровью. Глаза у нее были просто безумные. Она была полосатая, как маленький тигр. На шее у нее был ошейничек, с которого свисали два серебряных жетона. Она выглядела сытой и ухоженной, ее мяуканье напоминало плач ребенка. Пауки сыпались с нее на пол, как крысы, бегущие с тонущего корабля. Когда кошка подползла ближе и, казалось, уже приготовилась прыгнуть, Бобби, хорошенько прицелившись, пнул ее ногой. Послышался глухой хруст, и кошка взлетела в воздух, словно футбольный мяч. Разбрызгивая капли крови, она врезалась в стекло точно под тем местом, откуда влезла, и с дождем осколков вылетела во двор.

– Ненавижу кошек, – сказал Бобби.