Владыка Севера - Гарри Тертлдав

— Половина из нас сляжет с грудной лихорадкой через пару дней, — сказал он, дрожа. — Не удивлюсь, если к воде примешается снег.

— По мне уж лучше гради, чем такая погода, — отозвался Вэн. — По крайней мере, тем можно нанести ответный удар.

Джерин угрюмо кивнул. Адиатанус позвал:

— Лис, ты где? В такой обстановке я запросто могу свалиться в лужу и утонуть, прежде чем добреду до тебя.

— Здесь, — ответил Джерин сквозь шум дождя.

Через мгновение он вновь подал голос из-под своего одеяла, и вождь трокмуа обнаружил его. Он сел рядом, послышался плеск.

— Лорд принц, можем ли мы идти дальше, сопротивляясь этакой жути? — спросил лесной разбойник.

— Я намерен попытаться, — ответил Джерин.

— Но какой толк? — взвыл Адиатанус. — Если мы пойдем дальше, то наверняка все утонем. Хотя, возможно, ты считаешь, что захлебнуться в грязи или утонуть совсем не одно и то же.

— Думаю, философы никогда еще не обсуждали этот вопрос, — сказал Джерин, забавляя скорее себя, чем трокмэ, и продолжил: — Вот мы сдадимся, а вдруг завтра к полудню уже выглянет солнце? Да, погода ужасная, но я видывал и похуже.

То, что сказанное противоречило его недавнему обмену фразами с Вэном, ничуть не тревожило Лиса. Надо же как-нибудь поддержать павшего духом вождя.

Однако это было не так-то просто. Вздохнув, Адиатанус сказал:

— Так или иначе, они возьмут над нами верх. Если не силой и оружием, то с помощью своей богини и остальных богов гради. Нам, конечно, лучше от того, что ты с нами, Лис, но достаточно ли этого? Сомневаюсь я, вот как. Джерин решил стоять до конца.

— Ты помнишь свою клятву?

— Пф, разумеется. — Адиатанус вновь вздохнул. — Пока ты будешь идти вперед, лорд принц, я пойду с тобой, правда-правда. Я поклялся в этом. Но считаю ли я это разумным — другой вопрос.

И он пошлепал по грязи прочь, так и не дав Джерину времени найти достойный ответ.

Подгоняемые криками и проклятиями Лиса, элабонцы и трокмуа все же двинулись снова на запад, когда темнота сменилась недоброжелательными, вялыми утренними сумерками. Дождь, бивший в лицо, лишь ухудшал положение. Как и скудный завтрак, который с трудом проглотили солдаты, а также холод и липкая грязь.

К полудню на щеки солдат начали налипать крошечные кусочки льда.

— Бывает и хуже, говоришь? — прокричал Адиатанус сквозь колючий снежок, когда его колесница с трудом продвинулась вперед, чтобы поравняться с упряжкой Джерина. И вновь привычное остроумие изменило Лису, и он не нашелся с ответом.

Вскоре войско подъехало к крестьянской деревне. Крепостные были в ужасе.

— Урожай на полях гибнет! — кричали они, будто Джерин мог что-то с этим поделать. — С приходом зимы мы умрем с голоду, если до этого нас не затопит… или мы не замерзнем до смерти. Снег летом!

— Все будет хорошо, — сказал Джерин, сомневаясь, что даже самый наивный из крепостных хоть на мгновение ему поверит.

Когда армия потащилась дальше, он с завистью посмотрел на жалкие хижины, под соломенными крышами которых ютились крестьяне. Им, несомненно, там суше, чем его войску. Окажись деревня побольше, Лис, наверное, не смог бы побороть искушения выгнать крестьян из их жилищ и разместить там на день-другой своих продрогших людей. И втайне радовался, что ему не пришлось этим заниматься.

Чем глубже на запад они продвигались, тем хуже становилась погода. Где-то среди этого ненастья их поджидали гради. Возможно, столь же мокрые и столь же жалкие, а возможно, и нет. Лучше бы первое, чем второе.

Дарен сказал:

— Думаю, в настоящих условиях мы могли бы преспокойно въехать прямо в Оринийский океан и даже этого не заметить. Не представляю, что можно промокнуть еще сильнее, чем мы.

— Океаны соленые, парень, — сказал Вэн. — Я плавал и по их поверхности, и под ней, так что я знаю. Но если не брать это в расчет, то ты прав. Мне все время кажется, что сейчас мимо проплывет какая-нибудь рыбешка. Но, пока их не видно, мы, похоже, все еще на земле.

Продвижение вперед делалось все ужасней. Окрестные ручейки вышли из берегов, и теперь их коричневые потоки заливали поля, уже и без того раскисшие от непрерывного ливня. Как и в первом случае, в остальных придорожных деревнях, мимо которых проезжало войско, крепостные сидели в своих хижинах и с мрачным изумлением наблюдали, как гибнет их урожай. Джерин вдруг вздрогнул, ясно представив, каково им будет зимой. Может кончиться тем, что они начнут есть траву, кору деревьев, а потом и друг друга. В такие годы вспыхивали восстания, ибо крестьянам нечего было терять.

К вечеру (так, во всяком случае, думал Лис, ибо ему казалось, что переход длится уже целую вечность) войско все-таки наткнулось на гради. Горстка захватчиков в смазанных маслом накидках устало хлюпала по полям.

— Вон они! — закричал Джерин. — Люди, чьи боги сделали этот поход таким ужасным. Что скажете на то, чтобы отплатить этим богам за то горе, что они нам причинили?

Он сам не знал через пару минут после стычки, радоваться ему или огорчаться, что с его языка сорвались такие слова. Гради, заметившие его войско примерно в тот же момент, когда и он их заметил, бросились к лесу, окаймлявшему поле. Почва которого была тоже раскисшей, но потверже, чем в других местах, поэтому возничие сумели прогнать по ней колесницы и опередить пеших захватчиков. Его солдаты отрезали гради путь к укрытию, спрыгнули с колесниц и перебили их — одного за другим. Земля на месте бойни тут же покраснела, пока дождь, в конце концов, не смыл с нее кровь.

Сама расправа не беспокоила Джерина. Но то дикое ликование, с которым и элабонцы, и трокмуа разделывались с врагами, заставило его призадуматься, несмотря на то (а быть может, именно потому), что он сам вдохновил их на это. Пытаясь представить ситуацию в наилучшем свете, Лис сказал вождю трокмуа:

— Вот видишь? Каждый раз в столкновении с ними мы их побеждаем.

— Верно, — согласился Адиатанус. — Что касается воинов, мы можем их победить, это правда. — Но в голосе его не было радости, когда он продолжил: — Но какой нам от этого толк, я спрашиваю? Если все их богини и боги вздумали излить на нас свой гнев с небес, какой толк убивать людей?

— Если бы мы не показали, что способны на это, боги и богини гради не присоединились бы к борьбе с нами, — ответил Джерин.

В ту ночь призраки не тревожили войско, так как кровь, сочащаяся из поверженных гради, рядком лежавших возле лагеря, обеспечила им пиршество до утра. Но дождь и мокрый снег не унимались, отчего стоянка выглядела так же жалко, как и в предыдущую ночь. «Интересно, — подумал Джерин, — придет ли ко мне во сне Волдар (если мне вообще удастся уснуть в таком холоде и мокроте)?» Но забытье нахлынуло на него практически моментально, а утром он ничего вспомнить не мог.

Рассвет был таким же не похожим на летний, как и прежние с тех пор как началась буря. Лису удалось заставить войско выступить в путь лишь потому, что он просто напрочь отказывался верить в то, что этого не произойдет. Измотанные, вымокшие насквозь люди запрягли измотанных и таких же вымокших лошадей и по мере сил продолжили свой путь на запад.