Два малыша, два жениха и одна мама-невеста - Татьяна Михаль

— Что?! — пропищал он, выпучив на меня свои водянистые глаза. — Я не хочу умирать! Не хочу! Не хочу!

— Мои внуки тоже не хотят умирать, Ливи, — жёстко парировал.

— Но мы ведь всё уже выясняли! — не унимался этот засранец, крепче сжимая пистолет.

— Выясняли, Ливи, но вот незадача, ты же такой мерзкий тип, что обязательно продашься кому-то другому. И обязательно навредишь кому-то другому. Такие, как ты не меняются, Ливи. Давай быстрее, меня жена ждёт.

— Да пошли вы! — заорал он. Потом очень резво вскочил на ноги и навёл на меня пистолет. — Никому не двигаться или я выстрелю в вас!

Я насмешливо приподнял вверх руки.

— Ливи, ты допускаешь огромную ошибку. Я ведь редко даю второй шанс… А ты сейчас его упускаешь…

— Я вас убью! Клянусь богом, убью! — перешёл финн на фальцет, наводя дуло в область моего лба.

— Тогда чего ты ждёшь, Ливи? — рассмеялся я. — Стреляй… Ты всё равно уже труп. Нужно было сделать как я сказал и тогда…

Ливи нажал на курок и пистолет издал щелчок.

Финн удивлённо посмотрел на пистолет, на меня, потом снова на пистолет, и повторно нажал на курок, ещё раз и ещё. Но когда он понял, что пистолет не заряжен, отбросил его и попятился назад.

— Если бы ты сделал так как я сказал, то ты остался бы жив, Ливи, — сказал я напоследок и кивнул своим парням.

Один выстрел и удивлённый собственной смертью, Ливи навзничь упал грузной тушей на серую поверхность бетонного пола.

— Избавьтесь от тела, — дал я распоряжение. — А завтра навестим Шувалову.

— Как скажете, Багратион Тамерланович.

* * *

Прекрасное сегодня утро — свежее, яркое, радостное…

И как же печально, что в такой приятный день я должен творить зло. Но кто, если не я? Кто защитит мою семью?

Тимур и Дима могут защитить, стоит только попросить. Сильные, смелые и горячие. Но зачем? Они мои дети, хоть и выросли уже давно.

Пока я жив, пока мои руки тверды, а разум ясен — я отвечаю за благополучие, и спокойствие своей семьи. Мальчики ещё успеют хлебнуть дерьма, но надеюсь, им не придётся этого делать.

Пусть я буду грешен и измазан по локоть в чужой крови. Пусть я буду гореть в аду и испытывать вечные муки. Зато моё продолжение будет защищено, они будут жить в достатке и не будут знать бед. Именно к этому я и стремился.

Сам я? А мне уже ничего не страшно и не нужно. Я прожил бурную и яркую жизнь, поэтому мне не о чем сожалеть.

Скрепя сердце, я рассказал своей жене об Алле, о финне и о том, что могло произойти.

Лиза от услышанного чуть не потеряла сознание, а потом плакала и просила у меня прощения.

Говорила, что это из-за неё могла Анастасия потерять детей… Она плакала. Спрашивала об Алле и причитала:

— Но как же так? Алла ведь наш друг, она плечом к плечу прошла с тобой долгий путь! Она с тобой дольше, чем мы с тобой живём!

— А была ли она другом? — ответил вопросом на вопрос. — Алла думала, что получит всю мою империю. Ей было мало того личного счёта, куда я ей ежемесячно переводил огромные суммы денег. Ей мало было роскошного дома, что я купил для неё с мужем, мало дорогих автомобилей, украшений… Да всё, что она просила — она получала. Но жадность людская не имеет границ, Лиза. Даже включил бы я её в завещание, уверен, она бы посчитала, что я поступил неверно и всё равно, должен отдать ей всё.

— Я не могу в это поверить…

— Как и я.

— Что ты будешь делать?

— Сделаю так, чтобы она никогда не смогла навредить нашей семье.

— Ты посадишь её в тюрьму?

Усмехнулся.

— Даже из тюрьмы можно отрастить руки, Лиза. Она сама сделала свой выбор.

— Побойся бога, Баграт! — перекрестилась Лиза.

— С богом мне не суждено увидеться, родная. Моя дорога после смерти только одна и ведёт она в Ад. Но до этого часа, я обязан, расправится со всеми врагами.

* * *

— Объект в доме, Багратион Тамерланович. Она никуда не выезжала сегодня, — доложили мне об Алле.

— Отлично. Тогда навестим её.

Автомобиль плавно въехал на территорию дома Аллы, в котором она когда-то жила вместе с мужем. Но последние годы, в этом огромном коттедже обитает она одна. До сих пор не могу понять, почему она не переехала в квартиру или дом поменьше. Хотя, теперь это уже не имеет никакого значения.

— Сергей, её муж, где сейчас? — спросил у начальника своей охраны.

— С утра он уехал на работу, Багратион Тамерланович.

— Отсюда сразу поедем к нему в офис.

— Вы ему расскажете?

Кивнул.

— Расскажу.

— Он может пойти в полицию или ещё куда? — осторожно поинтересовался начальника охраны.

— Я ему расскажу только то, что он должен знать и не более того.

— Понял. Простите за неуместный вопрос.

— На этот раз прощаю.

Вышел из автомобиля и со своими ребятами, без стука вошёл в дом своего лучшего бывшего друга, идеальной помощницы и соратницы, но как выяснилось, предательницы — в дом Шуваловой Аллы.

— Баграт? — удивилась она, увидев меня собственной персоной. — Что ты здесь делаешь? Почему не позвонил?

Алла сидела за столом, пила коктейль и просматривала курортные пляжи на своём ноутбуке.

Ни жестом, ни словом, не выдала она своего волнения. Как будто ничего не знала и ничего не совершала. Браво! Алла превосходная актриса!

— И тебе, добрый день, — улыбнулся я и опустился на диван. Посмотрел на экран её ноутбука и спросил: — Ищешь местечко, где будешь греть свои косточки?

Она пожала плечом и улыбнулась.

— Почему нет? Я ведь теперь женщина свободная от рабочих дел, могу позволить себе заняться долгосрочным отдыхом.

Побарабанил пальцами и кивнул парням, чтоб подошли ближе.

Алла насмешливо удивлённо посмотрела на мою охрану, которая выполняла не только эту функцию, но промолчала.

Саня вынул из внутреннего кармана два небольших флакона, напоминающие пробники для духов.

Внутри флаконов находилась прозрачная жидкость.

Он передал их мне.

— Видишь ли, моя дорогая Алла, боюсь, не получится тебе улететь в далёкие страны.

Она поёрзала на своём стуле и с вежливой улыбкой поинтересовалась:

— Это ещё почему?

— Потому что Ливи Пелтола вчера раскололся, Алла, — ответил я тоскливо. — Неужели ты и правда думала, что я ничего не узнаю?

Она открыла было рот, чтобы сделать оправдание, но тут же его закрыла. Я так понимаю, что она передумала оправдываться. Верно мыслит, так как осознала, что я уже не отступлю.