Копье и кровь - Алексей Корепанов

– Ты должен был дать им возможность обдумать мои слова, – сказал Крис, стараясь подавить черную ненависть, подступающую из глубин. – Хотя бы пять минут…

– Я никому ничего не должен, – заявил Ориобеллиз, высокомерно вскинув голову. – Я никого не звал сюда. А тем более тех, кто стремится набиться в гости подобным образом. Я предупреждал вашего Императора. Он к моему предупреждению не прислушался и теперь пожинает плоды собственной недальновидности. Как может управлять вами субъект, который… – Он оборвал себя и перевел взгляд на насупленного Гранату: – Я не собираюсь держать тебя здесь, мистер Мхитарян… если ты сам не захочешь остаться.

– Не захочу, – процедил Гамлет, сверля беллизонца яростным взглядом.

– Твое дело, – повел плечом Ориобеллиз. – Возвращайся к… смертникам. И заодно можешь передать своим командирам мои слова. А они вот такие: мы сейчас сильны, как никогда. И своего обязательно добьемся, заставим Сюрре выполнить то, что он обещал. У нас есть не только вот это, о чем ваша верхушка уже знает… – Жрец полуобернулся к столу, чуть наклонился и положил руку на кусок зеленого бархата.

Буквально мгновением раньше Низа вздрогнула и начала поворачивать голову к тому месту, куда опустилась ладонь Ориобеллиза. А ладонь его придавила ткань так, словно под этой тканью ничего не было. Глава беллизонской общины на секунду замер, а потом, помогая себе и другой рукой, быстро развернул бархатное хранилище Небесного Когтя.

Копья там не было.

Не было!

Ориобеллиз так и застыл, согнувшись над столом, словно превратился в статую триединого божества, а Низа закрыла лицо руками и еле слышно застонала. Сидящие спиной к центру зала операторы ничего этого не видели. Самооборонцы тоже глядели на фрагменты экрана, и для них эта сцена осталась незамеченной. Главный жрец, выйдя из оцепенения, схватил бархат обеими руками, поднес к глазам, смял… Перевел недоуменный взгляд на Анизателлу – и вдруг быстро присел и заглянул под стол.

Габлер уже все сообразил и прошептал изумленно вытаращившему глаза на Ориобеллиза Гранате:

– У них было еще одно Копье. А теперь оно исчезло. Вернулось в прошлое!

Если Мхитарян и не понял, при чем тут прошлое, то понял главное: беллизонцы лишились значительной части своей силы! И вид у него стал таким довольным, словно он только что, вырвавшись со службы в нью-бобринецкий кабак, хлопнул первый и такой желанный стаканчик вкуснющего спиртного.

– Даллиа… – встав во весь рост, дрогнувшим голосом произнес глава общины. – Ты можешь что-нибудь сделать? – Судя по этим словам, Ориобеллиз тоже догадался, куда мог исчезнуть раналлакс из этого зала.

Низа отняла руки от лица. Глаза ее были тусклыми.

«Она сразу почувствовала, что Копье исчезло, – подумал Крис. – Перестала его ощущать…»

– Я могу попробовать еще раз… – Голос беллизонки тоже был тусклым. – Но случится то же самое: прошлое вновь притянет его… Это тупик…

Ориобеллиз выронил из рук кусок ткани и тяжело осел на стул. Лицо его потемнело. Анизателла поставила локти на столешницу и сдавила виски ладонями. Казалось, она полностью ушла в себя. И Крис вдруг почувствовал – именно почувствовал! – что беллизонская жрица отнюдь не погрузилась во мглу бездумия, а ищет, лихорадочно ищет какое-то решение.

И тут раздался негромкий смех. Это, глядя на главу общины злыми глазами, смеялся Гамлет Мхитарян. Ориобеллиз нахмурился еще больше, а Габлер воззрился на бывшего сослуживца, не зная, что и думать. Впрочем, смеялся файтер недолго. Не сводя взгляда с главного жреца, Граната развернул от стола ближайший к нему пустующий стул. Уселся на него лицом к Ориобеллизу, скрестил руки на груди и с ехидством спросил:

– Значит, считаете нас круглыми дураками? Или квадратными? Думаете, продолжим лезть напролом, на радость вашему божеству?

– Гамлет! – предостерегающе произнес Габлер.

Но Мхитарян отмахнулся:

– Все нормально, Гладик. Я просто хочу обрисовать перспективы этих подземных затворников. Развеять дым иллюзий, чтобы этим служителям культа не так больно было падать. И служительницам тоже, – добавил он, взглянув на внешне отрешенную Низу. – Чем выше забираешься на гору, тем больше нужно думать о целости собственных костей… Так вот, мистер Ориобеллиз, я хоть по какому-то досадному недоразумению и не вхожу в состав генштаба Стафла, но разбираюсь в этих делах ничуть не хуже. Крис может подтвердить!

Габлер ничего подтверждать не стал. Он продолжал стоять и только переводил взгляд с бывшего сослуживца на жреца, который уже вполне пришел в себя и с бесстрастным лицом слушал Гранату. И слушал не только он – теперь сюда уже смотрели и самооборонцы, и почти все операторы. Потому что Мхитарян говорил громко и напористым тоном.

– Дело будет обстоять так, мистер Ориобеллиз, – продолжал файтер. – Никто больше не будет лезть в ваши огненные ловушки. К вам вообще никто больше не будет лезть. Вам просто полностью перекроют кислород. Полностью! Знаешь, что такое военная блокада? Это действия, направленные на изоляцию объекта путем пресечения его внешних связей. Всех связей! Наши подразделения, сменяя друг друга, будут сидеть в кольце вокруг этих ваших долбаных гор ровно столько, сколько нужно для того, чтобы вы все тут передохли от голода. Ты понял, мистер? И не помогут вам никакие ваши сверхспособности. Потому что вместе с файтерами тут будут торчать самоуправляемые средства слежения и поражения, которым до задницы все ваши штучки-дрючки! Думаешь, что сможешь всю нашу технику вывести из строя? Ну-ну, помечтай! Ты, наверное, плохо знаешь, какие средства есть у Стафла. Так что не выделывайся, хрен подгорный, а записывай покаянное выступление, а я уж передам его куда надо. – Граната замолчал и с торжествующим видом вальяжно развалился на стуле.

«Сейчас Орио его прикончит, – с отчаянием подумал Габлер. – И меня заодно…»

Он метнул взгляд на лежащий на столе излучатель и приготовился задействовать экстру. Так просто расставаться с жизнью он не собирался. К удивлению Криса, главный жрец внешне оставался спокойным. Ориобеллиз с легким прищуром смотрел на безбашенного файтера и едва заметно теребил пальцами плащ на животе. Трудно было сказать, что он намерен делать.

«Выбирает способ умерщвления», – мелькнуло в голове у Криса.

Ориобеллиз приоткрыл рот, явно собираясь что-то сказать, однако Низа его опередила.

– Надо забрать раналлакс у Императора, – произнесла она, убрав руки от висков и выпрямляясь на стуле. Голос ее звучал ровно и твердо, а в глазах уже не было тумана, они смотрели решительно и властно. Словно это она, инминниа храма Беллиза-Беллизона-Беллизонов даллиа Анизателла Нианнали Олидинтано Иолнеи была тут главной, а не какой-то там Ориобеллиз. – Я знаю, как это сделать. И я сумею это сделать. Теперь – сумею! Уверена!

Возможно, руководитель подгорной общины и собирался как-то отреагировать на вызывающую и оскорбительную тираду Гамлета Мхитаряна, но так и не сделал этого. Он хмуро уставился на сообщинницу, чуть подался к ней и медленно и внятно сказал: