Вариант «Зомби» - Виталий Романов

– Убирать будут ночью, это факт, – мрачно заявил Леха-Гестапо. – Проще, когда народ уснет. В темноте, спросонья, никто не допрет: откуда огонь, куда бежать, от кого спасаться. Короче, подберутся они к бараку с разных сторон, с прицелами ночного видения. Покрошат всех в капусту. Вот так, братва.

– А если они уже… – начал Сашка Гарин и осекся.

– Что «уже»? – передразнил Леха.

– Вокруг… – прошептал Гарин и показал пальцем на стены.

– Типун тебе на язык! – хрипло отозвался Мезенцев. – Пинцет! Шныра! Проверить! Мигом!

Зэки бросились к дырам в стенах. Стали всматриваться в колючку, в окружающие сопки, в подступающую темноту.

– Не, Леха! Вроде, чисто пока… – доложили они.

– И то хорошо, – с облегчением вздохнул лидер зэков. Оглядел товарищей по несчастью и продолжил. – Вот что, братва! Линять надо. Линять. И не ночью, рискованно это. Как придет темнота – лагерные суки придут по наши души. Линять надо прямо сейчас!

– А через колючку как? – спросил Доценко.

– Придется кем-то пожертвовать! – жестко заявил Леха-Гестапо и посмотрел на Клокова, затем на Гарина.

Дима съежился, уставился в пол. Гарин, увидев глаза «пахана», поступил точно так же.

– Будем тянуть жребий, – продолжал Мезенцев. – Кто вытащит короткую палку – сам прыгает на колючку. Автомат замкнет, сработает блокировка. Мы недавно видели, как это происходит. Секунд тридцать у всех будет, чтоб ломануться через провода на другую сторону. А там – как кому карта ляжет. Все согласны? Повторяю: тянем жребий. Кто вытащит короткую – сам прыгает на колючку с током. Без соплей и истерик. Один спасает всех!

Никто не возразил против такого варианта. Лишь Косой, подумав, вспомнил про Лишнева.

– Слышь, Леха! – сказал он. – Амбал-то идти не сможет! Может, он на провода и сиганет?

– Смогу! – тут же отозвался Лишнев. – Нести меня никого не прошу! Сам выходить буду.

– Всем – равные шансы, – подтвердил Леха-Гестапо. – Не сможет прыгнуть за колючку – останется на ней.

– А Зинка? – вдруг спросил Дима Клоков. – Мы ж не знаем точно, жива она или нет.

Леха-Гестапо посмотрел на рыжеволосого парня с ненавистью.

– Она замолчала часа два назад! – отрезал Крым. – Раньше орала, потом заткнулась.

– Если хочешь – можешь прыгать через колючку на женскую половину, – добавил Мезенцев. – Больше работы охране. А мы – в сопки!

Клоков замолчал, покраснел.

– Ну что, еще вопросы будут? – оглядев пленников, спросил Леха-Гестапо. – Нет? Тогда начнем. Косой, давай, готовь инструмент!

У Димы пересохло в горле. Когда в ладони зэка появились щепочки – ровные, как на подбор, он не смог сделать шаг вперед и вытащить одну из них. Одну… Какая-то палочка была обломана снизу. И тот, кто вытащит ее, прыгнет на колючку под током. Каковы твои шансы, Димон? По теории, вероятность вытащить короткую палку не так уж и велика, да? Но что она значит, теория, когда щепочки перед тобой, и надо сделать шаг. Достать. Короткую? Нет!

Первым тащил Лишнев.

– Длинная! – сказал он и откинулся назад, оперся затылком о стену барака.

– И моя длинная! – радостно засмеялся Пинцет.

Дима закрыл глаза. С каждой длинной щепкой его шансы на жизнь уменьшались… Леха-Гестапо, Шныра, Доценко. Нет попадания! Может, хотя бы Фокин?! Ну, священник! Тебе, все одно, в рай! Нет! Не он!

– Длинная! – шумно выдохнул Крым.

Дима огляделся по сторонам. В руках Косого оставалось всего три палочки. Последняя – зэку. А кто же не тянул? Дима Клоков да Сашка Гарин.

– Ну, целки, кто следующую тянет? – хрипло засмеялся Косой.

– Я! – рыжеволосый парень шагнул вперед.

«Господи, помоги мне!». Он вытащил жребий.

– Длинная!

Дима шагнул к стене, осел на пол – ноги не держали парня. Однако Клоков радостно улыбался. Кто угодно, только не он. Точнее, не кто угодно, а Сашка Гарин. Или Косой.

– Ну? – спросил зэк. – Сам потянешь или мне брать?

– Сам! – выдохнул Гарин, судорожно проглотил слюну.

Потянул щепочку. Одну из двух.

– Короткая! – мрачно заявил Леха-Гестапо, взглянув на мокрую от пота ладонь тракториста. – Ты вытащил не тот билет, парень! Но, как говорится, уговор дороже жизни!

– Нет-нет! – прошептал Сашка, отступая назад. – Нет, ребята! Вы что? У меня же мама… Я один.

– У нас у всех мама! – похлопал его по плечу Шныра.

– Я не могу, – всхлипнул Гарин. – Ребята…

– Какие мы тебе «ребята»?! – злобно ругнулся Леха-Гестапо и вытащил нож. – Ты еще мальчиками назови! Мальчики – в песочнице!

– Леш… Леша… Я не могу. Мама у меня! Кто ж ее кормить будет? Один я! Нет больше никого. Ни братьев, ни сестер, ни родственников. Леш…

– Ты на слезу не дави! – нож Мезенцева сверкнул у глаз обреченного. – Все знали, на что подписывались. Давай, готовься! Пять минут у тебя есть. Больше не дам, извини. Можешь помолиться. Или вон, попроси отпущения грехов у священника. Авось, в рай попадешь.

– Мужики! – Сашка зарыдал и упал на колени. – Прошу вас… Пожалуйста…

Клоков закрыл глаза. Он вспомнил, как в ладони Косого оставалось три палочки. А что, если бы Дима промедлил? Клоков взглянул на ухмылявшегося зэка. И вдруг понял! «Готовь инструмент, Косой!». Они подставили Гарина! Все палочки были целыми! Как только осталось две – Косой сделал незаметное движение пальцами, сломал обе. И Гарин вытащил короткую. А если бы Дима промедлил? На Сашкином месте оказался бы он! А если б Сашка Гарин или он, Дима, сказал бы Косому: «Сначала тащи ты», то зэк не стал бы ломать тонкие палочки сразу. Он вытянул бы длинную и лишь потом – незаметным движением мизинца – сломал бы последнюю. Это игра, в которой неизбежно проигрывал тот, кто оставался предпоследним!

– Косой, – тихо попросил Клоков. – А ну-ка, покажи свою палочку…

– Зачем тебе? – перестал улыбаться зэк. – Нету! Выбросил я! Как только Гарин вытянул жребий.

– Слышь, ты, рыжий! – Лехино перо метнулось к горлу Дмитрия. – Ты зубы нам тут не заговаривай! Сам на проволоку хочешь? Вместо Гарина? Да?!

«Нет!» – хотел ответить Клоков, но губы его не послушались. И тогда он покачал головой.

– Вот и стой молча! Не отсвечивай! – Леха повернулся к Сашке. – Ну что, ты перессался? Готов прыгать? Или тебя подколоть надо, а потом бросить на колючку?

Парнишка съежился, всхлипнул.

– Короче, так! – подвел итог Леха-Гестапо. – Всем – пять минут! Отлить, приготовиться. Потом Сашок прыгает на провода с током. Мы ломимся через колючку. В сопки.

Лишнев встал, опираясь на стену. Шагнул вперед, проверяя, может ли держать равновесие.