Дурная кровь - Лиза Марклунд

В конце концов он вздохнул.

– Я приеду туда, прямо сейчас возьму автомобиль напрокат.

– Ее, конечно, уже нет здесь, – сказала Анника. – Последнее сообщение было отправлено из Лулео.

– Лулео?

Он явно удивился, услышав это.

– Что там есть?

– Я не знаю, – ответила Анника.

– Я приеду в любом случае, – сказал Стивен.

– Это, пожалуй, хорошо. Ее, конечно, нет в Мальмё в любом случае… – Анника сделала глубокий вдох. – Есть еще кое-что… Я знаю, что ты ударил Биргитту. Почему ты солгал об этом?

Несколько секунд тишины.

– Мы поговорим об этом, когда я приеду.

Он отключился, Анника снова сунула телефон в задний карман.

Когда кто-то спит в чьем-то автомобиле, он чувствует себя там как дома. С кем же Биргитта каталась?

Анника посмотрела вниз в сторону озера. Березы шуме ли, волны поблескивали, отражая пробивавшиеся сквозь облака солнечные лучи. Она достала мобильник, вошла в Интернет и на сайт raisit.ee, впечатала в поисковик «матэкстра мальмё». Отыскала данные о правлении и генеральном директоре, его звали Андерс Свенссон. Затем она позвонила в справочную службу телефонных номеров и попросила соединить ее с магазином «Матэкстра» в Мальмё. Ей ответила телефонистка с коммутатора.

– Я ищу Линду, директора магазина.

Она подошла почти сразу же.

– Меня зовут Анника Бенгтзон, и я сестра Биргитты, которая работала у вас ранее, – представилась Анника.

– Ага, – сказала Линда настороженно.

– Меня интересует, что случилось в субботу 16 мая.

– Я не понимаю, о чем…

– Что-то случилось, – стояла на своем Анника. – Биргитта ужасно расстроилась из-за чего-то, меня интересует причина.

Ответом ей стала тишина.

– Либо ты расскажешь мне об этом, – продолжила Анника, – либо я пойду к Андерсу Свенссону и поведаю ему, какой ты плохой руководитель.

Ее собеседница с шумом перевела дыхание.

– О чем ты говоришь? Кто ты, говоришь?

– Старшая сестра Биргитты. Я хочу знать, что случилось. Если ты расскажешь, то никогда больше не услышишь обо мне.

Где-то на заднем плане закрылась дверь.

– Ну, на самом деле не произошло ничего необычного, – ответила Линда. – Я просто сообщила Биргитте, что она не сможет получить постоянное место, о котором мы разговаривали, у нас хватает других работающих дольше ее, я должна думать о настроении в коллективе…

– То есть ты забрала назад свое обещание относительно постоянного места?

– Ни о чем подобном и речи не шло, мы просто разговаривали…

– Спасибо, – сказала Анника и прервала разговор.

Эллин или какая-то другая из кассирш пожаловалась шефу, и Линда сдалась. Биргитта явно восприняла это очень близко к сердцу, вместо того чтобы пойти домой, она направилась в бар и начала пить.

Но почему она сбежала? Почему лгала о том, что получила другую работу?

Ветер сбросил волосы Аннике на лицо, она смахнула их ногтями с новеньким маникюром, ее взгляд упал на входную дверь дома, и все мысли переключились на нее.

Внимание Анники привлекла свежая отметина на дереве рядом с замком. Планка сидела немного наискось.

Она поднялась, подошла ближе.

Дверь была взломана. Следы от инструмента едва виднелись, но они были там.

Что там Роланд говорил? Волна взломов обрушилась на окрестные летние хутора?

Анника взялась за ручку, у нее резко подскочил пульс, эхом отдаваясь в голове.

Она шагнула в прихожую.

– Биргитта, – позвала она.

Воздух внутри был сырой и спертый. На полу лежал слой пыли, она взмыла вверх, когда Анника пошевелилась.

Судя по этой пыли, сюда никто не входил.

Дверь с шумом захлопнулась у Анники за спиной, она вскрикнула от неожиданности. Ветер гудел в дверных пружинах. Она бросилась к двери, открыла ее и, чуть не споткнувшись, выскочила на крыльцо. Вокруг было так же пустынно, как и раньше.

Сквозняк сыграл с ней злую шутку.

Она перевела дыхание, подождала немного, пока сердце успокоилось.

Потом тщательно закрыла дверь и посмотрела на часы.

Пока еще у нее оставалась работа, на которую требовалось ходить, и ее задания никто не отменял.

Анника тяжело вздохнула, смахнула волосы с лица. Ей надо назад, к Густаву Холмеруду, и она направилась к машине.

Он услышал женщину задолго до того, как увидел ее.

Она двигалась через лес с шумом сенокосилки, сучья трещали под ее подошвами, ветки скрипели, соприкасаясь с ее телом, а ткань грубых брюк при контакте с растениями издавала характерный звук. Она спешила, с каждой секундой приближалась. И явно шла в его сторону.

Он быстро и беззвучно направился через двор к лесной опушке. Одновременно маленькой веткой приводил в порядок траву за собой, не привык оставлять следов.

Он ждал за елью, пока не увидел, как женщина вышла на открытое место и остановилась.

Это была она, он сразу ее узнал.

Она немного запыхалась, стояла и восстанавливала дыхание, смотря в сторону заброшенной постройки. Пожалуй, часто приходила сюда, что могло сыграть на руку.

Он изучал ее манеру движения, пока она подходила к дому и заглядывала в кухонное окно. Она казалась выносливой и довольно худой, конечно, могла быть быстрой. Собственно, она маячила у окна слишком долго, в какое-то мгновение он даже забеспокоился, не увидела ли она что-то странное, может, он допустил ошибку? Пожалуй, просто ее мысли витали где-то совсем в другом месте. Внезапно она достала мобильный телефон из кармана брюк и набрала номер. Потом прислонилась спиной к стене и смотрела на озеро, пока разговаривала. Он не разобрал ее слов, да это и не играло никакой роли.

Закончив разговор, она наклонила голову к стене. Судя по всему, стояла и думала. Затем подошла к лестнице, ведущей на крыльцо, и села на ступеньки, опять набрала номер и снова говорила, читала с дисплея, говорила.

Спустя некоторое время что-то произошло, он напряг зрение, наблюдая за женщиной сквозь еловые ветки.

Она обратила внимание на дверь. Ага, увидела следы взлома.

Ну, это, пожалуй, тоже не имело значения. Он с интересом смотрел на нее, когда она изучала замок и взялась за ручку, скрип ржавых петель долетел до него. Она шагнула в прихожую и сказала что-то оставшееся непонятным для него. Наверное, позвала кого-то, или спросила «есть здесь кто-нибудь?», или крикнула «эй!»? К счастью, он не был столь же тугой на ухо, как брат. Тот слишком увлекался огнестрельным оружием сначала, еще до того, как до них дошло, насколько непрактично везде таскаться с ним, если взамен можно путешествовать с ящиком с инструментом, и в результате получил неизлечимое повреждение слухового нерва. Хотя брат никогда не жаловался, принимал ситуацию такой, какая она есть, делал свои медитативные упражнения и жил с этим дефектом.