Отбор со смертельным исходом - Хелена Хайд

— Что? — икнула я, кажется услышав ту самую единственную весть, которая в данный момент могла вызвать у меня еще более глубокий уровень крайнего шока.

— Сама недавно поняла, — сквозь слезы улыбнулась Элеонора, положив руку на живот. — Я провела сканирование специальными медицинскими заклинаниями, которые вычитала тайком вечером. И… если я все правильно поняла, то это будет двойня! Представляешь?

Нет, ТАКОГО я себе представить точно не могла.

— Наши с Эдвардом дети, — продолжала она. — Поэтому я не могу проиграть следующие два испытания. Осталось уже немного, совсем немного. И тогда все будет хорошо: я выйду замуж за того, кого люблю, и кто любит меня. Мы будем счастливы, сможем растить наших общих детей в законном браке и быть счастливыми. Поэтому… да, пускай ты больше не обязана делать это из-за Темной клятвы. Но… умоляю, Холли…

Я ничего не сказала. Просто молча развернулась и пошла к себе со всего одной мыслью в голове: ромашковый чай мне теперь точно не поможет.

Тысяча чертей, все это не укладывалось в голове! Настолько, что за абсолютной пеленой невообразимого шока я даже не могла ни о чем думать. Просто сидела в кресле остаток ночи и пялилась в стену, пытаясь хотя бы, для начала, переварить все услышанное и уместить это в моей голове.

Вот так я и встретила утро, которое началось сигналом для участниц выдвигаться на испытание. Услышав его, я молча собралась, переодевшись в удобный брючный костюм, и вышла на общий сбор. Не замечая ничего вокруг — ни сестры, ни Ферчайлд, ни Нейтана с ассистентами. Не слушая финальный инструктаж. Просто последовала со всеми вперед.

Место, где должно было пройти предпоследнее испытание, находилось в пределах Столицы. Это был старый проклятый дом древнего рода, где каждая из участниц должна была найти по одной из трех зачарованных реликвий, снять с предмета ауру проклятия и вернуться с ней на финиш.

Поскольку дом был не настолько огромным, как древние замки, где поместились бы все, не пересекаясь друг с другом, заходили участницы по очереди, а куратором предстояло засекать время, чтобы в конце определить, кто же выполнил задание быстрее.

А значит, по разработанному плану, я должна буду сначала найти предмет для Элеоноры, заклинанием транслируя ей в мысли прохождение испытания. Тогда же разложить для сестрицы формулу для деактивации проклятия. А затем быстро заканчивать испытание за себя.

Вот только сейчас я все еще была в таком шоке, что не знала, как мне вообще все это провернуть! Голова попросту не соображала. А значит, была крайне высока вероятность того, что сегодня вылетит все же не Ферчайлд, а одна из нас.

Сама Ферчайлд, к слову, шла первой. За ней — я, а после меня Элеонора. Только вот сильно сомневаюсь, что того времени, за которое она справится, мне хватит, чтобы хоть немного прийти в себя и начать разбираться в своих эмоциональных потрясениях.

— Вперед! — скомандовал Нейтан, запуская секундомер.

И Ферчайлд с высокого старта побежала к входным вратам на территорию особняка… Вот только забежав внутрь, сделала всего несколько шагов, прежде чем остановиться.

А затем, не оборачиваясь, активировала огненное заклинание и обрушила на саму себя неистово горячее магическое пламя!

Это продлилось лишь несколько секунд — прежде чем Нейтан, вместе с командой магов и ассистентов, добежали до нее и погасили огонь. Вот только девушка к тому времени уже была мертва.

Прошли сутки после моего разговора с Элеонорой, когда возможность говорить наконец вернулась ко мне. И первым, что я сказала, было «КАКОГО ХРЕНА?!», отчаянно воскликнете в пустоту моей гостиной.

Это были однозначно не самые простые сутки в моей жизни. И самым диким было то, что нашлось нечто, способное держать меня в состоянии крайнего шока значительно сильнее, чем ужасное самоубийство одной из участниц Отбора!

Осознать, воспринять произошедшее оказалось выше моих сил. Это было просто за пределами добра и зла! Потому что вчера ночью передо мной на коленях с трагической пафосной речью о ВЕЛИКОЙ ЛЮБВИ ползал мужчина… все это время спавший с моей сестрой! Да еще и скормивший ей ту же байку про королевский лагерь, что и мне! Просто с кое-какими маленькими коррективами. Вот только Элеонора, в отличие от меня, не жалела несчастного романтика, мечтам которого не суждено сбыться.

О нет.

Будучи уверенной в том, что я обеспечу ей победу на Отборе и брак с этим несчастным романтиком, она пустилась с ним во все тяжкие, развесила уши и прыгнула в койку. Да еще и умудрилась забеременеть!

Но что самое мерзкое лично для меня — это уязвленная гордость. Потому что тот мешок коронованного дерьма все это время, давя на жалость, нагло и откровенно, глядя в глаза томным взглядом, врал мне! От начала и до конца. Навешивал на уши тонны дешевой лапши из забегаловки возле общественного туалета и всеми силами пытался запихнуть ее мне в рот! Еще и, дрянь, пользовался моментом, то и дело приставая со своими обнимашками-поцелуйчиками…

Теперь, когда жалости больше не осталось, зато открылась правда, от воспоминаний о поцелуях Эдварда меня начало самым натуральным образом тошнить. И побежав в ванную, я буквально выдавила себе в рот тюбик зубной пасты и начала усердно работать зубной щеткой, безнадежно надеясь прогнать изо рта этот отвратительный зловонный привкус, отдававший так, будто он целовал меня вот только что!

Ну что ж, сестрица, хотела корону с пафосной любове-стратью — получи и распишись! Родители, хотели видеть эту дуру королевой — кушайте, не обляпайтесь! А я умываю руки. Благо недолго осталось. И теоретически, раз Ферчайлд мертва, то если Нейтан не ошибался, проиграв на последнем испытании, я вероятно должна выжить.

Вот и отлично!

Ну а если Нейтан ошибся и после него все же проигравшую убьют, то и черт с ним. Лучше подохнуть, чем в итоге выжить, но быть обязанной выйти замуж за этого баклана!

Пребывая в состоянии, которое было своеобразной гремучей смесью между шоком и злостью, я заперлась у себя в покоях, тратя все силы, чтобы привести мысли в порядок хоть немного и перестать напоминать агрессивный овощ. Кажется, сестра пыталась стучаться в мою дверь (вероятно, хотела еще раз поныть, чтобы я не побеждала на последнем испытании и не разлучала ее с БОЛЬШОЙ ЛЮБОВЬЮ ВСЕЙ ЖИЗНИ). Но единственные, кого я впускала, это служанки, приносившие мне еду. Просто не хотелось никого ни видеть, ни слышать. Единственным желанием оставалось поскорее закончить с этим и убраться восвояси.

О Ферчайлд я припомнила, уже собираясь на последнее испытание. А именно — подметила, что теория Эдварда оказалась полностью неверной. Все девушки, которых он подозревал, мертвы, и последняя сгорела в магическом пламени у меня на глазах.

Но думать хоть о чем-то не получалось из-за шока и гнева, которые продолжали во мне бурлить. На отвратительного короля, на свою дуреху-сестру, на психически больных родителей…