Потерявшие имя - Август Северн

и покраснел, вгоняя себя в физическое тело. Последнее время он старался не находится одновременно с Подопечным на территории зоопарка, чтобы не дать слабину, не «усыновить» будущего Монстра.

Выпивоха, приняв слезу бармена насчёт своей «многострадальной» доли, начал исходить соплями. Булькать словами благодарности, проталкивая их через пузыри слюны, надувавшихся на его губах.

«Сейчас полезет обниматься», — Констатировав для себя этот факт, Тед спокойно вылил ушат холодной энергии на разгорячённую макушку «страдальца».

Мужик сидел, хлопал глазами, хватая ртом воздух, как вытащенная на холодный воздух из тёплой воды рыба, быстро трезвел. Минута и он уже осознанно осмотрел пустое помещение паба… и, расплатившись, свалил.

— И чего это я так завёлся? — Тед провёл ревизию всплеска своих эмоций.

Выходило, что вероятность нахождения в таком состоянии Подопечного высока (88 %). Процент его выхода из синей ямы по-прежнему низок (17 %). Конечно, он будет способен «приносить пользу» Организации и в таком виде (он где-то читал, что русские поят своих медведей водкой и натравливают их потом на гостей, для забавы), но это будет минусом в послужном списке самого Красавчика. Как давно он не вспоминал старое прозвище? Кажется, прошла вечность. Полных две жизни — точно.

Тед обратился к своим «записям» (какие там чертоги памяти? Просто схемы, выкладки, расчёты). По составленному графику событий Провидцем Организации выходило, что всё в пределах нормы. Статистика вызывала у Теда зуд, как на раздражающий аллерген, но без неё не обойтись. Пора проверить течение сопутствующих факторов. Для этого нужно взять выходной и съездить на место будущей аварии, посетить родной городок Подопечного, посмотреть на его друзей.

Время тянулось как патока. Тед не понимал, что его заставляет нервничать. Карты событий, составленные Провидцем, совпадали с точностью до двадцати секунд. Если они требовали корректировки, то таблицы приходили за день до изменений. Сегодня газета была пуста. Повода для беспокойств быть не должно. Но что тогда так тянет в груди?

Он спланировал всё заранее: взял на работе неделю отдыха; подготовил кажущиеся ему вероятными пути «отхода»; проверил компетентность парамедиков, которые должны были проезжать мимо места аварии.

Авария. До неё осталось пятнадцать минут. Масляное пятно уже разлилось по асфальту (дело рук Его Величества Случая). Всё по расписанию. Может, он нервничает из-за скрытого наблюдения за ним? Ведь не могли полевые агенты Организации всё доверить «лабораторной крысе» в белом халате (так его назвал в первый визит Гиви)? Или его привязанность к мальчишке настолько возросла?

Чтобы хоть чем-то занять разыгравшееся воображение, Тед вернулся в тело, оставленное в остывающем автомобиле. Для встряски он завёл двигатель, стал вслушиваться в работу мотора, ища перебои в его работе. Тело улавливало слабые вибрации, выбивающиеся из общего такта, а уши его подводили. Раздосадованный Тед стал корректировать, согласовывать тактильное и слуховое восприятие мира. Показался далёкий свет одинокой фары мотоцикла.

— Тридцатисекундная готовность. — Сверившись с хронометром, Тед отметил точность карты событий (минус три секунды), составленной на данное событие Провидцем. — Просто мальчишка любит скорость.

Ожидая от себя пика нервного возбуждения, когда Подопечный пронёсся мимо, Тед был вынужден констатировать, что за жизнь мальчишки он не опасался. Его беспокоило отсутствие света фар с противоположной стороны дороги, где был город, госпиталь, мама и папа Подопечного. Хронометр был перед глазами, и секундная стрелка начала зловещий второй круг. Пора было принимать решение: жизнь Подопечного, выполнение задания от Организации или его безопасность, нарушить запрет, взяв инициативу в свои руки.

Инициативу на себя взяла права ступня, нажав на педаль газа. Руки, соглашаясь, перевели рычаг передач и повернули покатившийся автомобиль к месту аварии. Нетерпение, раздражение заставили сделать ошибку, просчёт — масляное пятно разлилось на большую площадь, чем Тед рассчитывал. Машину занесло. Он чуть не слетел с дороги, осветив фарами изломанное тело Подопечного. На миг Теду показалось, что мальчишка уже не дышит. Холодный пот мгновенно выдавил из тела все сомнения и страхи. Пришло его время! Быстро, мальчишку на заднее сиденье. Стоп. Вспоминаем карту травм Подопечного после аварии. Позвоночник цел. Можно. Ну, где же эти олухи? Куда смотрел Провидец? Такой громадный просчёт. Едем на встречу скорой. Сколько времени до первой клинической смерти? Успеваю.

Время встало как огромная волна, на гребень которой не взобраться никому из смертных. Мотор ревёт громче, чем движется автомобиль. Часть сознания следит за дорогой, выискивая вкрапления света в темноте над дорогой впереди (где скорая?), другая следит за состоянием Подопечного (ещё дышит). Жалко не захватил никого из своей коллекции, поставил бы смотреть за состоянием пацана. Последний поворот. Впереди свет госпиталя.

Тед осознал себя с трясущимися от возбуждения руками. Его руки, куртка были в крови Подопечного. Рядом с его креслом стояла медсестра и протягивала стакан с водой. — Выпейте. — Она была настойчива. — Потом я провожу вас в уборную, там сможете отмыть кровь.

Тед поднял глаза, сфокусировал на девушке взгляд. Она считала, что его трясёт от стресса, перенапряжения, переживания за жизнь привезённого им мальчика. Сейчас она думала: как бы странный мужчина, измазанный в крови, не грохнулся в обморок.

«А хорошо бы грохнуться в обморок, — Тед закрыл глаза, делая большие глотки из пластикового стаканчика, — побродить по больнице, пока твоё тело с комфортом помещают на каталку». Сделав над собой усилие, Тед остался в физическом теле (пока), позволил проводить себя в уборную.

— Может вам давление померить? — Медсестра на миг застыла в дверях уборной. Он заслуживал похвалы (по её мнению) за свой поступок, некоторых знаков внимания.

— Нет. Всё в порядке. От меня что-то ещё нужно?

— Как отдышитесь, заполните пожалуйста бумаги. Я оставлю их на стойке администратора.

— Хорошо. — Тед опустил руки к прохладной струе воды. Охладил ею горящую кожу лица.

Всё его тело зудело, нагревалось от желания. «Запах» болезней выгонял его из тела, требовал немедленных действий, но он не пойдёт на поводу у проснувшегося чувства голода. Пока медсестра вела Теда к уборной, он успел рассмотреть положение всех видеокамер. Ему стоило придерживаться прежней тактики: выглядеть придурком, которого тошнит от вида крови, а собственная слабость едва оставляет сознание в теле. «Наблюдателей нет, — решился Тед, отмыв как мог руки и куртку в холодной воде, — можем провести разведку». Пока физическое тело играло роль сильно уставшего человека, еле волочащего ноги до стойки за бумагами, потом до кресел возле столика в углу, сам Тед (в тонком теле) успел «обежать» большую часть госпиталя.

После «инспекции» госпиталя, Теду стал понятен (частично) запрет на посещение лечебных заведений. Так грубо в старом свете не «работали». Он помнил из истории Европы, что во времена охоты на ведьм