Архимаг, который живет в подвале. Том 1. Том 2 - Оро Призывающий

секретарь замотал головой. — Госпожа Зимина… вы не поняли, это… может быть, вы сначала…

— Ты что-то не понял?!! — заорала Снежана, делая шаг вперёд. — Пускай его сюда, я сказала, сука, бл*ть, придурок *банный! Открой дверь и впусти его в кабинет!

— Хорошо-хорошо, сейчас, как скажете… — секретарь поспешил покинуть разгромленный кабинет так быстро, как только мог; ожидая, пока мерзавец Эрмит войдёт, Снежана попыталась привычным жестом откинуть волосы назад.

Ах да, точно. Их больше нет.

Дверь распахнулась; на пороге стоял абсолютно незнакомый Снежане парень в аккуратном, с иголочки, костюмчике; на его лице играла искренняя улыбка.

— Приветствую, госпожа Зимина, — он наклонил голову, заходя внутрь и прикрывая за собой дверь.

Снежана моргнула, отступив.

—…ты кто? — тупо спросила она, уставившись на вошедшего; в голове не было ничего, кроме белого шума.

Что за сюр происходит вокруг?

— Я? — парень оторвался от разглядывания кабинета; в его глазах читалось живое любопытство. — Я Александр Эрмит, госпожа Зимина. И я ищу Архимага. Возможно, вы сможете мне помочь?

— Ч-чего? — Снежана, хлопая глазами, уселась на чудом уцелевший стул. — Кого ещё…

Ну да, конечно же. Идиотка!.. Она должна была догадаться. Это ведь так в стиле Грачёва — назваться чужим именем! А они тут все головы ломают, что ещё за Эрмит, откуда взялся какой-то Эрмит…

— Помочь? — справившись с заминкой, она криво усмехнулась. — Я себе тут помочь не могу… чего тебе нужно, парень?

Она разглядывала вошедшего; странный он какой-то. И эта улыбка, незамутнённая, как у ребёнка, и вообще… Кожа белая, будто он сто лет не видел солнца, длинные светлые волосы, широко распахнутые глаза…

— Я же сказал, — Эрмит склонил голову набок. — Я ищу Архимага; у меня есть веские причины полагать, что он убил моего отца. А что до того, почему я пришёл к вам…

Он развёл руками.

— Я слышал, что вы — влиятельный человек.

Ха.

Зимина вообще не собиралась смеяться, но этот первый смешок сам собой вырвался из её груди, а за ним потоком полились и другие. Наверное, так чувствовал себя Роблен, когда она позвонила ему; чёрт, она даже не может остановиться.

— Простите, — тон Эрмита был предельно вежливым, причём чувствовалось, что это не наигрыш, а искренняя эмоция. — Что смешного я сказал? Да, я в курсе касательно ваших текущих проблем, вы понесли потери… но даже в таком состоянии у вас в руках больше сил и ресурсов, чем у 99% людей в этом городе. Разве не так?

Зимина не могла перестать смеяться, чувствуя, как слёзы текут по её щекам; чёрт, как она выглядит перед ним… А впрочем, не плевать ли.

— Может, и так, — отозвалась она. — А что толку, если со всеми этими ресурсами я даже не могу убить чёртова Макса Грачёва?

Парень как будто искренне призадумался над вопросом; пару секунд он молчал (пока Снежана про себя размышляла, почему она вообще продолжает этот разговор), а затем аккуратно заметил:

— Простите, госпожа Зимина… Снежана… могу я звать вас Снежаной?

Девушка махнула рукой:

— Да зови как хочешь.

— Снежана, — вновь обрадованно улыбнулся тот, — почему бы вам не начать с чего-нибудь попроще?

— Попроще? — не поняла девушка. — Ты о чём?

— Грачёв, — пояснил Эрмит. — Если нужно его убить, проще действовать не напрямую, а постепенно. У него же ведь должен быть… ну, какой-нибудь помощник, правая рука. Или близкие люди… словом, кто-то, критически важный для него.

А ведь в его словах был смысл. Наверное, стоило бы попытаться начать с этого. Вот только…

—…зачем ты мне помогаешь? — с подозрением сощурилась Зимина, глядя на Эрмита, который продолжал улыбаться.

— Ну, — он развёл руками, — я восемнадцать лет жил взаперти. И знаете, Снежана…

Он жадно окинул девушку взглядом.

— Вы мне понравились, — заключил Эрмит.

* * *

—…должен был быть на месте через четыре с половиной минуты тому назад, — Генри Крамер сверился с часами. — Если верить тому, что он сказал по телефону.

Верить тому, что «он» сказал по телефону, было сложновато; тип, которого они прослушивали, поминутно сыпал какими-то непонятными выражениями и остротами, претендующими на восточную мудрость. Но Джек Крамер верил своему деду, легендарному агенту Генри Крамеру, а потому не возражал.

— А что, если этот… Кавадзаки… так и не появится? — уточнил он, глядя в окно машины.

Его дед пожал плечами.

— Надеюсь, что нет. Ненавижу тратить время на ожидания.

Джек улыбнулся; в этом весь дедушка. Другие агенты предпочитали долгую слежку. Да, занудно, да, тратится чертовски много времени, зато наверняка и без лишнего шума. Узнать, что да как, выйти на нужных людей, просидев неделю в машине и по грязным барам…

Но нет; дед предпочитал делать работу быстро и эффективно.

— У нас же не будет проблем из-за лишнего шума? — уточнил Джек, всё ещё выглядывая в окно; время шло, секунды тикали, а искомого Кавадзаки пока не было видно.

— Шума? — скривился Генри. — Внук, запомни: начальству важен результат. Они же первыми будут рады, если мы справимся с задачей быстро.

— Я понимаю, — кивнул Джек.

— Ты заучил мои принципы механически, но не прочувствовал их, — взгляд деда не отрывался от часов. — Работа есть работа. Если для того, чтобы её сделать, приходится немного нарушить правила… то почему бы нет?

Он выглянул в окно со своей стороны.

— Чёрт, а этот Кавадзаки запаздывает. Что-то не похоже, чтобы он торопился…

Пётр Кавадзаки, главный «решала» так называемых Тёмных, местного подпольного клана. Дед сразу рассудил, что если даже этот тип не замешан в пропаже Янтарей лично, то уж точно многое знает; ну а дальше — дело техники. Прослушать телефон Кавадзаки; составить его маршрут, поминутно — Генри Крамер любил не только скорость, но и точность; похитить, допросить… и дело в шляпе.

Вот только составленный маршрут почему-то себя не оправдал; Кавадзаки не появлялся.

— Может быть, он заподозрил что-нибудь? — предположил Джек.

— Понял, что его прослушали, и наплёл чуши?.. — дед почесал подбородок. — Может быть. Тогда придётся действовать аккуратнее… ладно, сдай назад. Он говорил, что перед этим офисом телефонных скамщиков заедет в оружейный магазин, попробуем поискать его там…

Машина медленно тронулась по улице; Джек вёл аккуратно, давая себе и деду время рассмотреть всех и вся, кто проходил или проезжал по улице. Если, конечно, это верный маршрут. Кавадзаки мог пойти другим путём, или планы поменялись… но, по крайней мере, ему больше не звонили — они бы узнали об этом. Что-то случилось по пути?

—…стой, стой! — затормозил его дед; Джек удивлённо моргнул.

— Что такое?

— Да вот же он?

— П-посреди улицы?

Они ещё не доехали до оружейного магазина, среди прохожих Кавадзаки не было… кажется.

Дед молча указал ему пальцем на высокую фигуру, стоящую под большим раскидистым деревом. Кажется, это была сакура. Ох, блин. Он приглядывался только к идущим…

— Я принял его за памятник, — признался Джек.

— Ну а это не памятник, — хмыкнул Генри.

— Отлично, — Джек притормозил чуть в стороне. — Что будем делать? Проводим его до скамерского офиса, и там, как планировали…

— Не будем время терять, — отрезал дед. — К тому же, вдруг он решит не идти туда? Берём его прямо здесь.

— Но свидетели…

— Свидетели уже привыкли к войнушкам этих «светлых» и «тёмных», — рассудил дед. — Давай, выруби его. Действуем по плану.

Нервничая в душе, Джек вышел из машины и быстро направился к сакуре на краю тротуара и стоящему под ней человеку.

Джек был неплохим агентом; пожалуй, на голову выше среднего. Вот только «неплохой» — не то, чего от тебя ждут, когда ты внук легенды. Дед готовил его себе в сменщики; это последнее дело деда, и важно не подвести его, показать себя достойным…

Азиат, стоящий под сакурой, что-то тихо бормотал. Подойдя чуть ближе, Джек расслышал:

— Сакура облетает на закате… Ночь встречают только голые ветки.

Джек моргнул. Чего?..

А, неважно; нужно импровизировать, нужно чем-то его отвлечь…

— Классное хокку, — бросил он, подходя сзади.

— Чего? — Кавадзаки нервно обернулся.

— Хорошее хокку! — повторил Джек, улыбаясь пошире. — Аж за душу берёт!

Так, сейчас ударить в челюсть, затем сбить с ног…

Но тут удар в челюсть прилетел уже ему самому.

— За дурака меня держишь, парень⁈ — взревел Кавадзаки, атакуя во второй раз;