Беглянка и ее герцог - Мстислава Черная

— Конечно, заходи.

— Мне показалось, чай с мятой — это то, что вам сейчас нужно.

Неужели она поняла, что он хочет защитить Натали, и поддерживает его решение?

— Спасибо.

Чашек на подносе две, и Гретти устроилась на стуле для посетителей. Во взгляде у нее читалось уныние, но откуда тут хорошему настроению взяться?

— Даниэль… Я, наверное, прислушаюсь, не буду больше носить форму. Или иногда…

— Правда? Гретти, я уверен, Натали относится к тебе как к хорошей подруге и ей будет приятно.

— Угу. А може… хм.

— Что, Гретти? Говори смело.

— Я бы попросила Натали съездить со мной по магазинам, но мадам… А вы…

— Я с тобой съезжу, даже не сомневайся.

Цифры не отвлекли, а Гретти отвлекала.

— Я мигом! — сбежала она.

Даниэль потер виски. Его немного смущало, что Гретти пошла на сближение именно сейчас, но не отказываться же? Наоборот, Даниэль чувствовал прилив энтузиазма и с радостью повез Гретти в лучшее ателье, его сестра не должна довольствоваться готовым, платья должны быть пошиты специально для нее. Готовое купить все же пришлось — чтобы носить, пока заказ не будет выполнен. Заметив, что Гретти поглядывает в сторону ювелирного, Даниэль мысленно ругнулся на свою недогадливость. Конечно, откуда у сестры достойные украшения?

Ощущение неправильности происходящего только росло, и отмахиваться от него стало все труднее и труднее. Даниэль попытался понять, что же его так раздражает, будто засевшая в пальце невидимая колючка от экзотического кактуса.

Гретти, всегда чувствовавшая себя в роскоши чужой, вдруг с упрямой придирчивостью перебирала украшения, словно… тянула время?! И… нарочно увела его из дома?! Даниэль хлопнул себя ладонью по лицу, но толку. У Гретти ведь есть доступ, он сам ей его дал. Она… выпустила Натали?!

— Ты убрала защиту? — резко, но негромко спросил он, поймав момент.

Гретти моментально выпустила из рук серьги, сжалась, съежилась, будто ожидала удара.

Даниэль запнулся и устало простонал:

— Зачем?

Он понимал, что сам дурак. Что злиться на названую сестренку глупо и не за что. Понятно, что Гаэтани верит своей спасительнице, реальной спасительнице, больше, чем ему. Сам мог бы догадаться! Идиот… так, сейчас главное — не наорать на девчонку, не напугать ее, не оттолкнуть. И Натали не поможет этим, и Гретти отпугнет. Вон как она упрямо набычилась.

— Я верю мадам, она знает, что делает. Она лучшая. Мадам кондитерскую открыла, приют открыла, нас всех спасла. Как в ней можно сомневаться?

Даниэль мысленно призвал на помощь всех богов, чтобы они помогли ему не орать и не топать ногами от злости. Видимо, призыв сработал, потому что удалось выдохнуть, взять себя в руки, наугад расплатиться за несколько гарнитуров и почти спокойным голосом приказать:

— Возвращаемся.

Сидя в карете, он лихорадочно размышлял. Натали пошла в приют? Скорее всего, ее там уже нет, и, зная, насколько ее люди ей преданы, можно не сомневаться — ему ничего не скажут, только запутают. К Краю? Обязательно. Но сперва надо вернуть Гретти домой, под защиту магии.

— Хоть ты никуда не лезь, — устало попросил Даниэль.

— Не буду. Я обещала мадам за вами присматривать.

— А, ну да. Конечно, кто же еще за мной присмотрит!

Гретти тяжело вздохнула.

— Дурак вы. А мадам вам письмо оставила.

— Дурак, не дурак, теперь какая разница? — мотнул головой Даниэль. — Гретти, побудь дома, а я за Натали. Скажи мне, куда еще она могла пойти.

— Хм.

— Гретти, я не буду больше пытаться ее запирать, это бесполезно, я понял. Я просто прослежу, чтобы с ней ничего не случилось. Даже таким, как Натали, бывает нужна поддержка, правда?

— Даниэль, я действительно не знаю, куда отправилась мадам… — растерялась девушка.

— Мардедио! Вспомни, пожалуйста, это очень важно. Неужели ты не понимаешь, что Натали в опасности?!

— Но… как в опасности?! Почему?

— Потому что связалась с очень плохими людьми. Потому что они могут ее убить. И не просто убить! Гретти, ну давай же, вспомни!

— Простите… — всхлипнула вдруг девушка, закрывая лицо руками. — Но мадам правда ничего не сказала… только пообещала, что все будет хорошо… Даниэль, вы… ты же не опоздаешь, как к Чезаре?!

— Нет, не опоздаю, — чуть хрипло ответил Даниэль. — Я верну Натали домой, а потом надеру уши обеим непослушным девчонкам, мардедио! И это будет самое страшное, что с вами может случиться в будущем, понятно?

— Ага. — Гретти всхлипнула, но улыбнулась. — Мадам… может, она в письме как раз все объяснила?

— Разберемся. — Даниэль кивнул, поднялся на второй этаж. Письмо, или, скорее, записка, ждало его в изголовье кровати, выделялось белым пятном на темном покрывале.

— Я не могу ничего рассказать. — Павлина отложила письмо Натали и с мрачным сочувствием посмотрела на белого от волнения Даниэля.

— Но почему?!

— Потому, что это касается посвящения Арраане, — отрубила леди Крайчестер и знаком остановила мужа, пытавшегося вставить пару слов. — И ты не сможешь. Ты мой муж, и богиня тебе благоволит, ты пожертвовал в свое время многим в ее пользу. А Даниэль… он чужой для Воровки. Ни я, ни ты не сможем рассказать то, чего не смогла поведать мужу Натали.

— И что делать?! — Дан яростно вцепился себе в волосы. У него было жуткое ощущение, что время — это вода, которая стремительно утекает сквозь пальцы, как бы он ни старался стиснуть ладони. — Я чувствую, что она в опасности!

— Еще в какой, — вздохнул Край и устало потер лоб. — Так, без паники. Я будто чувствовал, что пригодится. Посидите тут секунду, я возьму кое-что из хранилища.

Крайчестер вышел, а Дан с надеждой посмотрел на его жену.

— Ну хоть намек?! Хоть что-то?

— Не могу, — тяжело вздохнула Павлина. — Не позволено… Одно только скажу: твоя жена сама не хотела, но влюбилась в тебя, хотя и ругалась периодически, что ты наивная бестолочь и мужской шовинистический крокодил. Да… а о том, что люди Края упустили свиномордого, ты и так в курсе.

— Я сказал, без паники! — Вернувшийся Крайчестер положил на стол нечто плоское, похожее на дамское зеркальце в деревянной оправе. Только вместо стекла туда была вставлена металлическая пластина с выгравированной картой Лютеции.

— Я ей чисто интуитивно на подол маячок прицепил. Как под руку что толкнуло, — признался он, несколько смущенно зыркнув на жену. — Знаю, что не имел права, но…

— Да бросай уже оправдываться, предусмотрительный мой! — оживилась Павлина. — Даниэль, она ведь сбежала, не переодевшись?