Прирожденный воин - Сергей Самаров

Но Азиз приказывает обмотать им лица арабскими платками. Наверное, не хочет, чтобы их узнали. Компьютерщики переглядываются. Догадываются, что их ищут и Азиз об этом знает. Может быть, и это нападение на отряд Азиза вызвано именно их присутствием здесь.

– Будем, как берберы в пустыне... – говорит Миша. – Тогда давайте нам верблюдов!

Ещё и ноутбук в сумке у каждого. Это тоже отличает от боевиков. Азиз сориентировался и ноутбуки упаковал в рюкзаки. Так не поймёшь, что парни тащат за спиной. Да и идти с рюкзаком, кстати, легче, чем с сумкой. Там ремень постоянно норовит с плеча слететь. А здесь за два плеча держится и не так давит.

Так и пошли...

Недавний переход через границу кажется лёгким по сравнению с тем, что им приходится переживать. Там подъём сменялся спуском. Если совсем уж не хватало дыхания, то садились передохнуть. Здесь идти приходится без остановки и в темпе, который задаёт сам Азиз. А он словно из железа выкован. Похоже, не знает, что такое усталость.

Отдых разрешил уже наверху, на ровной площадке, словно специально для этого подготовленной. Но это оказалось отдыхом для них. Сам Азиз наблюдал за приближением преследователей и чего-то ждал. И очень расстроился, что там ничего не произошло. И все остальные этого же ждали. Кроме, естественно, трёх компьютерщиков. Азиз так расстраивается, что, выпустив из автомата все патроны, сам автомат бросает в досаде вниз, с горы, словно может этим нанести врагу урон...

И ещё один быстрый переход, во время которого командир почти успокоился. Теперь подъём оказывается не таким крутым, и идти после отдыха легче. Так и выходят всей группой к узкому лазу в пещеру. Этот лаз с тропы, если место не знаешь, и разобрать-то невозможно. Надо предварительно между камней полазить.

А потом путь идёт под землёй, в полутьме, при свете единственного фонаря ведущего, с неизбежными спотыканиями. Несколько раз останавливаются, чтобы наспех заминировать проход. И снова – вперёд. Компьютерщики идут в середине строя. Впереди проводник, который знает путь.

Где-то взрывы ухают, разнося по коридорам гулкий звук и осыпая с потолка мелкие камни. Азиз и его спутники на взрывы оглядываются. Но эти взрывы далёкие. А взрывов за спиной, на пройденном ими пути, не слышно.

Хождение по тоннелям и горизонтам кажется бесконечным.

– Мы не заблудимся? – непонятно у кого спрашивает Миша. – Мне кажется, что мы здесь уже проходили...

Никто ему не отвечает. Нервы у всех напряжены. Каждый готов сорваться. Миша понимает это и предпочитает умолкнуть. Он уже устал спотыкаться. А путь становится всё более неровным.

– У меня в голове созревает сценарий новой игрушки, – тихо говорит Георгий Лёне. Борман не отвечает. Миша оборачивается, говорит через плечо:

– Мы сами сейчас все игрушки. Вместе со своим командиром... Только он – игрушка одного уровня, мы – другого...

– Вот-вот... – хватается Проханов за идею. – Так и надо строить игру... Соображайте, вместе потом сделаем... Должно получиться круто...

Борман опять молчит. Он так и не научился всерьёз принимать компьютерные игры. И редко уделял им внимание. Он вообще человек серьёзный и все проблемы воспринимает и переваривает через собственную нервную систему, трансформируясь в нового человека. Он уже трансформировался, только никто этого ещё не понял. Как не поняли когда-то его родители, почему их ребёнок трансформировался из обычного мальчишки в одиночку, как не понял никто, как он трансформировался из создателя-программиста в программиста-хакера. А все его трансформации всегда являлись адекватными ситуации. Точно так же и сейчас он начал трансформироваться в жёсткого человека, который готовится ответить адекватно на такое отношение к себе.

Они идут, бесконечно идут... Понижаются потолки, сужаются проходы... Дважды ошибается проводник и заводит их в тупик... Выходят, находят метки на стенах... Снова вперёд. Новый тупик...

– Здесь! – Голос проводника уверен.

Он делает шаг назад и светит в узкий боковой проход. Но не вдаль, а в пол. Там лаз в колодец. Шириной метра в два. Проводник светит вниз. Видны ступеньки, по которым спуститься невозможно.

– Вперёд! – командует Азиз. – Верёвку!

Верёвку крепят к большому камню, перекрывающему проход в этом же рукаве. Проводнику верёвка не требуется. Он просто спрыгивает. И удачно приземляется, оставаясь на ногах. И отваливает от стены камень. Освещает проход. Там вообще только узкий лаз, по которому пробираться, видимо, можно только на четвереньках. Остальные начинают спускаться по верёвке. Это делается не сразу и не быстро, потому что места внизу на всех не хватает. По одному боевики уползают в лаз и пробираются вперёд в темноте, потому что светит по-прежнему только один фонарь – у проводника, ушедшего первым. Азиз вытаскивает из кармана маленький, как авторучка, фонарик. Этот света почти не даёт, только рисует что-то по стенам и полу, но и то – разменивает полный мрак окружающего замкнутого пространства, несущего в себе легкое ощущение ужаса.

Уходят вниз компьютерщики. За ними ещё один боевик и сам Азиз, который снимает верёвку и спрыгивает. Там, в узком лазе, пространство кажется ещё более угрожающим. Азиз сзади, забравшись в отверстие сам, даёт команду продолжать движение быстрее и выключает свой фонарик. Минуты кажутся часами. Начинают болеть локти и ладони, колени и голова, которой постоянно приходится обо что-то ударятся.

...Звук взрыва впереди, мощный поток встречной пыли, готовой сбить с ног и рук ползущих на четвереньках людей – это всё кажется началом конца. Спереди раздаются стоны.

– Что там? – кричит Азиз, но голос его слаб, хрипит и не имеет уже командирской властности. Азиз сам понимает, что это конец.

Никто ему не отвечает.

– Ей, кто там впереди?..

– Заминировано... Завалило...

– Кто остался? Называй!

Откликаются только двое боевиков впереди компьютерщиков. Значит, в живых осталось только семь человек. И впереди нет выхода.

– Назад! Будем прорываться! – командует Азиз.

И тут же слышит сзади голос:

– Сдавайся, Азиз! Или ты просидишь в этой дыре до скончания века... Сдавайся... Ползком, да ещё задом наперёд – не прорываются... У тебя нет никакой возможности для сопротивления!

Запах гари мешает дышать и соображать. Запах всё усиливается. Воздух не может выходить с той стороны, куда они ползли. Там путь перекрыт наглухо.

Азиз молчит, соображает.

– Азиз... – теперь уже в разговор вступает другой человек. – Выползай! Я хочу поговорить с тобой. Мы так давно не виделись...

– Кто ты?

– Подполковник Разин. Помнишь старшего лейтенанта Разина? Вот... Теперь я подполковник...

Азиз опять не отвечает. И тут слышит стук, словно кто-то скребётся впереди и чуть сбоку.

– Что это? – спрашивает Каховский.