Кладбище бывших жен - Наталья Александрова

Она подошла к кровати, поставила поднос на прикроватную тумбочку и сдернула с девушки одеяло:

– Просыпайся!

– Что такое? – Та приподнялась на постели, сонно потирая глаза и зевая. – Что случилось?

– Утро случилось, – сухо ответила Вера. – Вставать пора, у нас сегодня очень важный день!

– Ну хоть еще полчасика поспать! – взмолилась Лола. – Еще ведь очень рано!

– Вовсе не рано! – отрезала Вера Антоновна. – Уже восьмой час!

– Восьмой час? – в ужасе повторила Лола. – Да я так рано никогда в жизни не вставала!

– Не вставала, а теперь встанешь! А для начала прими вот эту таблетку! – Она протянула Лоле розовую пилюлю и стакан воды. – Быстро, быстро! Мне некогда с тобой возиться!

– Это еще зачем? – поморщилась Лола. – Я ничем не болею и никакой химией себя не травлю…

– Говорят – принимай! – разозлилась Вера. – Это для бодрости и для улучшения способностей!

– А может, не надо?..

– Я с тобой спорить не собираюсь! Если хочешь участвовать в съемках – принимай!

Лола неохотно положила таблетку в рот. Вера Антоновна поднесла к ее губам стакан, проследила, чтобы девушка проглотила таблетку и запила водой, а не спрятала за щеку, чтобы потом выплюнуть.

Затем она отступила к двери и приказала:

– Умойся и приведи себя в порядок. Косметикой не пользуйся, тебя загримирует профессионал. Будь готова через пятнадцать минут. Я приду за тобой, и мы поедем…

– Поедем? – Лола изобразила удивление. – Куда поедем?

– На пресс-конференцию! Мы начинаем рекламную кампанию нашего проекта! – И Вера Антоновна вышла из комнаты: ей нужно было зайти еще в два номера…

Проводив ее взглядом, Лола прислушалась к себе.

Что, если Леня не сумел подменить лекарство и Вера дала ей тот самый психотропный препарат? Когда начнет проявляться его действие? И в чем оно будет выражаться? Почувствует ли Лола что-нибудь?

Когда она принимала пилюлю, ей показалось, что у той был вкус мятной конфеты… Значит, Ленька все же подменил таблетки? Или это ничего не значит?

Лола чувствовала сонливость. Может быть, это уже начинается действие препарата? Или ей просто хочется спать после ночных приключений?

Так или иначе, Лола отправилась в ванную – чем прислушиваться к себе, лучше уж делом заняться…

До начала пресс-конференции оставалось всего несколько минут.

В зале не было ни одного свободного места: представители медицинской общественности, сотрудники газет, радио и телевидения, просто любопытствующие. Всех интересовал скандал, назревающий вокруг уникального метода доктора Ростоцкого.

Наконец дверь позади сцены открылась, и в зал прошел сам герой дня – доктор Вячеслав Алексеевич Ростоцкий. Следом за ним в сопровождении нескольких ассистентов шли три скромно одетые женщины.

В зале послышались разрозненные аплодисменты, некоторые из присутствующих, наоборот, попытались освистать Ростоцкого. Известный тележурналист, ведущий пресс-конференцию, попросил всех соблюдать тишину. Телевизионщики и фотокорреспонденты начали снимать происходящее.

– Ну что ж, господа, начнем… – начал ведущий, но не успел договорить, как во втором ряду вскочила молодая женщина в кожаной куртке и громко проговорила:

– Ольга Кривошеина, «Медицинский вестник». Вячеслав Алексеевич, я хочу спросить: почему у вашего метода так много противников в академических кругах и среди практикующих онкологов?

– Охотно отвечу, Ольга! – Ростоцкий поднялся и заговорил своим красивым баритоном: – Это не секрет – новое всегда встречало бешеное сопротивление! Галилей, Джордано Бруно – у всех этих борцов за будущее человечества тоже было очень много противников в «академических кругах»! К счастью, сейчас трудно отправить научного противника на костер, иначе, я думаю, нашлись бы охотники!

– Тоже мне, Галилей нашелся! – выкрикнул из зала полный пожилой человек с густыми кустистыми бровями.

– Уважаемый профессор Званович, – перебил его Ростоцкий, – вы можете оспаривать мой метод на страницах медицинских журналов, но вы не можете остановить прогресс медицины! Уже то, что вы и ваши коллеги пришли на сегодняшнюю пресс-конференцию, свидетельствует о том, что вы больше не можете отмахиваться от моего метода! Он существует, он действует, он спасает человеческие жизни!

– Да его не на костер надо отправить, а в тюрьму! – выпалил рослый мужчина лет тридцати с крупной лысой головой. – В тюрьму, как жулика и шарлатана!

– Это еще посмотреть надо, кто из нас шарлатан! – ответил Ростоцкий, повысив голос. – Доктор Литвинов, конечно, известный хирург-онколог, но ни для кого не секрет, что в последнее время у него очень большой процент летальных исходов…

– Это только потому, что я берусь за самые тяжелые случаи! – возразил лысый, побагровев. – Вы лучше считайте не летальные случаи! Вы считайте, сколько больных я спас!

– В таком случае вы должны передо мной снять шляпу. – Ростоцкий усмехнулся. – Все вы, уважаемые коллеги, знаете, что я берусь исключительно за безнадежных больных!

– Но только за самых богатых! – воскликнул профессор Званович. – Все знают астрономические расценки вашей клиники!

– Человеческая жизнь бесценна. – Ростоцкий развел руками. – Я никого не принуждаю, люди сами приходят в мою клинику. И я действительно беру за лечение очень большие деньги, потому что мне нужны средства для продолжения исследовательской работы, для усовершенствования моего метода…

– Ага, – снова подскочил Литвинов, – значит, вы сами признаете, что ваш метод сырой, несовершенный? Вы признаете, что не завершили клинические испытания?

– Да он их толком и не начинал! – выкрикнул чернобородый толстяк с заднего ряда.

– Это голословное утверждение! – возразил Ростоцкий. – Я представлял уважаемому научному сообществу результаты экспертизы…

– Эта экспертиза недостоверна! – снова вскочил Литвинов. – Воздействие пангексапентоната натрия на человеческий организм непредсказуемо, он может вызвать серьезнейшую реакцию…

– О какой реакции вы говорите, – включился в дискуссию еще один врач. – Он сам себя проверял и хочет, чтобы мы поверили в эти результаты!

– Экспертиза недостоверна? – возмущенно воскликнул доктор Ростоцкий. – Так вот сейчас, господа, я предъявлю вам такие доказательства, с которыми вы не сможете поспорить! – Он сделал театральную паузу и повернулся к сцене: – Вы видите, господа, этих трех женщин? Еще совсем недавно все они были признаны безнадежными. От них отказались мои уважаемые коллеги. Узнаете ли вы их, господа? Профессор Званович, Михаил Борисович! Узнаете ли вы свою пациентку Лисохвостову? – Ростоцкий эффектным жестом показал на сутулую сорокалетнюю женщину с коротко стриженными темными волосами. – Если мне не изменяет память, вы давали ей не больше месяца? А ведь это было почти полгода назад!