Любовь в никогдабре - Ольга Белозубова

Мы как правый и левый ботинок, как мышка и клавиатура, чай и сахар, парочка «Твикс» в упаковке — стали практически неразделимы. Нашли общий язык, научились нормально общаться, больше того, лично я стал от этого общения получать немалое удовольствие. А сколько желания во мне бурлило при каждом взгляде на мое Злоключение… Кто бы мог подумать, что без этой женщины рядом я буду чувствовать столь сильный дискомфорт.

Она нужна мне… Моя Валерия мне нужна.

Пойду загляну, может, смогу ей чем-то помочь?

Однако в спальне ее не оказалось. Куда пошла, интересно?

В голову моментально полезли нехорошие мысли. Что, если и ее похитят? Я же этого не переживу — в буквальном смысле, между прочим.

Я отправился ее искать и нашел в комнате с крытым бассейном.

— Вот ты где прячешься? Я разволновался… — признался честно.

Валерия стояла у бортика, готовая спуститься в воду.

— Мне немножко полегчало… Я решила поплавать, вдруг в воде боль совсем пройдет?

— Попробуй, — кивнул я.

Прямо-таки физическое удовольствие получал, разглядывая свою хранительницу в разноцветом купальнике. Знал наизусть каждую черточку, каждый изгиб ее тела. Любил наблюдать, как грациозно она погружалась в воду. Обычно… Но не в тот момент, потому что Валерия просто упала в воду, словно ее кто-то пихнул в спину.

Раздался громкий всплеск.

— Валерия? — позвал я.

Подошел к краю бассейна проверить, всё ли в порядке. И тут заметил — она не гребла, а просто дрейфовала на животе лицом в воде.

— Что за ерунда… Валерия? — позвал я ее громче.

Почти сразу понял — что-то не то. Либо в обморок упала, либо еще что. Хотел было прыгнуть в воду, но ведь если сам полезу спасать, обожгу!

— Виктор! Стас! — заорал во всю мощь своих легких.

Охранники, двое блондинов, братьев-близнецов, которых приставил к Валерии, тут же явились на зов.

— Что случилось? — спросил Виктор.

— Вытащи ее! — заорал я так, что барабанные перепонки грозились лопнуть, и ткнул рукой в бассейн.

Секунда, и оба охранника оказались в воде. Валерию вытащили наружу. И… она не дышала!

— Она не дышит! Что с ней? — Я окончательно обезумел от беспокойства.

— Может, шок от удара об воду? Хотя непонятно почему? — хмурил брови Стас.

С уровнем ее везучести могло случиться всё что угодно.

Мое сердце забилось в бешеном ритме. Еще никогда в жизни я не чувствовал себя таким беспомощным, как в эту самую минуту, когда Виктор делал моей хранительнице искусственное дыхание. Мне рычать хотелось от этого ужасного бессилия, злости и… ревности?

Определенно ревности! Я ревновал как безумец. Изо всех сил боролся с собой, чтобы не отшвырнуть Виктора от Валерии, не набить ему рожу, хотя и понимал — он спасает мою хранительницу и мою жизнь. О, как же я ему завидовал в тот момент. Безумно завидовал, что он мог касаться ее, целовать, пробовал на вкус ее губы!

Я громко выдохнул, когда Валерия сделала вдох, закашлялась.

— Всё в порядке, босс, — объявил Виктор.

— Ни черта не в порядке! — проскрежетал я зубами.

Алексей

— Что ты хочешь? Кофе? Чай? — предложил я хранительнице.

После того как мы вытащили ее из бассейна, выяснили, что у нее резко упало давление. Это и вызвало обморок. Хорошо, что я был рядом. Теперь ей в бассейн без меня или охранников ходить запрещалось.

Я позвал ее на кухню что-нибудь перекусить, согреться, а то, несмотря на то, что Валерия была закутана с ног до головы в теплый махровый халат, всё равно постукивала зубами.

— Можно какао? — попросила она, продолжая прятать подбородок и даже нос в белую пушистую ткань.

Сидела за столом, нахохлившись, как воробей. Мокрые волосы всклокочены, ужасно бледная после обморока. А мне казалось — я милее создания не встречал. Всё-таки она — потрясающе красивая женщина.

Захотелось подойти, обнять, прижаться губами к ее лбу или щеке… без разницы куда поцеловать! Просто прикоснуться к ней. Как вспомню, с какой охотой Виктор делал ей искусственное дыхание, так сразу хочется прибить его.

На месте Виктора должен быть я… Я должен был вылавливать Валерию из бассейна, спасать ей жизнь, потом обнимать, успокаивать. Я! За те недели, что я старался заслужить ее любовь при помощи разных советов Златы, мое Злоключение могла бы и влюбиться… Почему нет? Почему с ней всё так сложно?

Главное — почему я так гадко себя чувствовал?

Ревновал ее, скучал по ней, так хотел физического контакта, что впору стонать в голос. Это что же получается, я ее… полюбил?

Попробовал на вкус это слово и понял: так и есть. Пытался влюбить ее, а влюбился сам. Дурак, кретин, идиот! Как так вышло, я решительно не понимал. А ей, похоже, и невдомек, и ответных чувств никаких, по крайней мере, никакого интереса она ко мне как к мужчине за всё время нашего общения не выказала.

«Вдруг просто постеснялась?»

Я схватился за эту мысль как за спасительную соломинку.

Лично сварил для нее какао, поставил перед ней кружку, сел рядом.

— Скажи мне, — обратился к ней ласково, преданно заглянул в глаза. — Ты ко мне что-нибудь чувствуешь?

— Что ты имеешь в виду? — спросила хранительница.

— Ну… л… нра… — Я так и не смог произнести нужных слов, не давались мне просто физически. — Да хоть что-нибудь… Валерия, ты хоть какие-нибудь чувства ко мне испытываешь?

— Да никаких в общем-то, — пожала она плечами. — Или ты просто хочешь услышать спасибо за какао? Спасибо! Очень вкусно…

Она сделала большой глоток и замолчала, с подозрением на меня поглядывая. Явно меня не понимала, и я решительно не мог найти правильных слов, чтобы объяснить дурацкую ситуацию.

Но если не могу по-человечески спросить, проверить точно в моих силах.

И если Валерия пройдет проверку, я уже через пять минут буду заниматься с ней любовью на этом самом столе…

От возникшей в воображении картины у меня аж в глазах потемнело.

— Выставь руку! — потребовал я хриплым голосом.

— Что? — не поняла она.

— Задери рукав халата и положи руку на стол, — отчеканил я строго.

Решил просто аккуратно прикоснуться к ней, и всё. Если обожгу — значит, не любит, но может быть, не обожгу? Тогда счастью моему не будет предела.

Валерия нехотя выполнила мою просьбу, положила мертвенно-бледную руку на стол. И я недолго думая потянулся к ней, но даже не успел коснуться, как она заверещала: