Ленин и Керенский 2017. Всадники апокалипсиса - Александр Полюхов

– Да, – хотел рявкнуть в трубку, правда, вышло осипшим фальцетом.

– Извините, вы велели сообщить, если и когда, – скороговоркой произнесла медсестра. – Пациент скончался минуту назад.

– Спасибо, – на автопилоте вежливости ответил, хотя благодарить за скорбную весть неуместно. – Приезжай сюда.

– Но как же…

– Он мертв, ты должна помогать живым.

– Еду.

«Все лучшие вокруг меня умерли, – мозг отчаянно сопротивлялся алкоголю, хотя руки, ноги и прочее почти сдались. – Товарищи по спецназу, с кем воевал. Учитель, которого боготворил. Варечка моя ненаглядная…. А я зачем живу? Гонять чумных крыс революции? На хрен мне сдались? Надо бы, как № 1 и намекал, чпокнуть их? И себя заодно?» Кое-как добрался до сейфа, открыть не смог – заранее, из предосторожности, отдал ключ руководителю секретариата. «Блин, ствол нужен». Винные пары наполняли голову, и мысли освобождали им место. Рухнул на диван и отключился. Медсестра объявилась во время: капельница детокса промыла организм, вернула в рабочее состояние. Утром Главный Гэбист прибыл в Ново-Огарево с опухшими веками и дряблыми мышцами, но своим ходом. Обычно личные встречи проводились раз-два в неделю, только последние недели обычными не назовешь. И необычными тоже. Судя по выражению Верховного Лица, подойдет термин «экстраординарные».

– Говори, – начал хозяин кабинета, даже не предложив традиционного чая. – Или трубы горят, горло пересохло?

– Я доволен результатом, – последовала неожиданная оценка.

– Шутить изволишь! ТАКУЮ ракету ТВ вчера запустило!

– Аж, две. Одна – ракета, вторая противоракета.

– Объяснись! – Президент обладал выдержкой и терпением, хотя в тот момент в это верилось с трудом. – И не смей дышать перегаром в мою сторону.

– Мне бы водички сперва, – взмолился Чудов и, получив, кивок-согласие взял бутылку с сервировочного столика. – Вдвоем Л. и К. не представляют серьезной опасности, поскольку их союз нереален. По отдельности каждый – потенциальная угроза. Тот, который выше взлетит после скандала, и является ракетой, способной атаковать Кремль. Корректируем курс другого – противоракеты, чтобы он уничтожил первого. БУМ! И нет обоих.

– Красиво излагаешь! Со слов Учителя?

– Нет. Учитель умер, не досмотрев ТВ-шоу.

– И не он один, полагаю. Так половину России до инфаркта доведешь.

– Страна и так в предынфарктном состоянии. Вот лекарства и пропишем, сильнодействующие. «АБЦ» предсказывает 70-процентную вероятность успеха.

– 100 % надо! СТО!

– Используем стимулы, дадим импульсы. Покойной женой клянусь.

– Знаю твой повод для пьянки. Лишь поэтому и находишься предо мной, а не в наркологической клинике, – ослабил напряжение № 1. – Так когда финал?

– После выборов месячишко-другой выждем, чтобы пазл сложился во всей красоте, чтобы публика в полной мере оценила мастерство актеров Л. и К. Затем вы дадите отмашку, и «АБЦ» соберет урожай кислых ягод.

– Есть другие варианты?

– Помножить на ноль главные действующие лица и переписать пьесу заново, – Игорь шумно глотнул из стакана, давая Лидеру – приверженцу стабильности – возможность ужаснуться кровавой перспективой нестабильности. – Только вдруг персонажи опять воскреснут? До сих неизвестно-непонятно откуда они нарисовались. Спецы говорят, пока их место в нашем континууме занято, дублеры из прошлого не могут появиться здесь. Если мы имеем дело с флуктуациями времени, а не с биоклонами.

Президент провел руками по столешнице, как бы сметая несуществующие крошки, и молча склонил голову. Буквально на миг, давая свободу фантазии человека напротив, едва вышедшего из опьянения. Мол, как поймет, так пусть и действует. Молодец, коли справится. Ну, а не справится, тогда и его можно разделить на бесконечность. Фигурально выражаясь, конечно. Собственно иначе, № 1 и не выражался, если хотел что-то донести до широких масс. В узкой аудитории порой слов вообще не нужно. Можно громить/ клеймить Чудова, довести спор до конфликта, принять «кадровое решение», а толку? Сие означало бы признание собственной ошибки: не того назначил, не то позволил. Работать-то кому-то надо. Где гарантия, что другой шеф ГБ разрулит ситуацию лучше нынешнего, самостоятельного, нагловатого и полупьяного? Сейчас разумнее умолкнуть: это не значит признать себя побежденным. А с Чудовым разобраться позже, без горячки, в спокойной обстановке.

Игорь видел много зла: воевал в спецназе КГБ в Афганистане, долго служил в разведке, теперь возглавлял Госбезопасность. И самому не раз приходилось совершать зло. Но оно не стало для него чем-то обыденным, не превратилось в удобный и универсальный инструмент. Ему удалось избежать дьявольского искушения насилием и подлостью. Сидя в машине, вспоминал, как в самый сложный момент грязной оперативной комбинации не выдержал и возбужденно укорил колебавшегося Учителя: «Хотите остаться «хорошим человеком?» И как тот печально ответил: «С возрастом становится всё труднее понимать, что означает «быть хорошим». Но важно хотя бы попытаться…». Теперь наставника нет, не у кого спросить совета, не с кем поделиться сомнениями.

Айтишница крутила педали по спящей Москве. Сзади фонарик ритмично мигал, оберегая от редких автомобилей. Впереди ждала квартирка, кровать и отдых от бурных прелестей ночного клуба. Попытка отвлечься от негатива последних дней не удалась. Не смогла выбросить из головы Володю – прикольного ученика и забавного любовника. Он никак не желал превращаться в очередной, хотя и почетный трофей в музее любовных приключений. Удобное седло между ног вдруг стало ощущаться, тереть здесь, надавливать там. Возбуждение нахлынуло неожиданно, и язычок, проткнутый золотым шариком, стал бессознательно облизывать губы, вдруг ставшие чувствительными. Вспомнилось, как лапочка Ленин волновался словно мальчишка, как мило картавил, как сперва стеснялся, а потом обожал заниматься кунилингусом и тащился от пирсинга в её интимных местах. Странно: прежде интрижка с вождем воспринималась как очередное, хотя и неортодоксальное развлечение, а теперь вдруг стала болезненно важна. Доступ на виллу перекрыт и тачку скоро отнимет мерзкий Завотделом. Жизнь явно вошла в черную полосу. Так казалось девушке, пока не пришел черед приковать двухколесного коня к фонарному столбу во дворе. Тут-то дефиниции черного стали намного четче, ибо из темноты выплыли две фигуры: мелкая – «Клык» и здоровенная – «Топор». Обычно лидер нациков избегал лично участвовать в подобных акциях – несолидно и чревато уголовщиной, но на сей раз об услуге попросил лично Завотделом. Стало интересно, что же особенного в телке, которую поручено «отрихтовать конкретно».

Занятия спортом – не профессиональным – полезны для здоровья, а бег вообще продлевает жизнь. Маловероятно, что последнее наблюдение пришло на ум компьютерщице, рванувшей по-спринтерски через арку на набережную и далее к метро «Фрунзенская». И, тем не менее, жизнь или, по крайней мере, здоровье прямо зависели от скорости ног, уносивших прочь от нападавших. Злобное «Нацики тебя по-любому достанут» прозвучало, как признание плоховатой физической подготовки угрожавших. Метрополитен еще закрыт, но перед ним видна стойка велопроката. Чиркнув кредиткой, потенциальная жертва выхватила байк и бодро унеслась дворами в сторону Лужников. «Где бы спрятаться?» Ясно, что за нападением стоит Завотделом, которому известна её подноготная и у которого широкие связи. Скрыться от него сложно, требуется эквивалентная защита. Мышление может от шока впасть в ступор, а может ускориться и перепрыгивать этажи логических построений, сразу приходя к верному выводу. Идея пришла без раздумий: «Ондатровый заповедник!» Однажды Юля переспала с Ильичом именно там – на городской квартире в комплексе домов из желтого кирпича. Жилостровок «развитого социализма» давно приватизирован советскими номенклатурными работниками, и один из них – самый чудаковатый и стойкий идеологически – завещал свою жилплощадь большевикам. Завтра, ой, уже сегодня партийный Пленум, а перед такими мероприятиями Ульянов обычно ночует в Москве, поближе к месту проведения – штаб-квартире «Агрохолдинга». Навигатор в мобильнике выбрал маршрут – 13 км и проставил время в пути до Кунцево – 45 минут.