Капкан на демона - Анна Владимирская

Лученко вздохнула.

— Ладно, проходи. Что случилось?

— Коротко говоря, маньяк — вовсе не тот, кого я арестовал. — И он рассказал ей историю с самого начала.

Вера не перебивала, слушала молча. Она умела слушать профессионально. Когда Прудников закончил, она сказала:

— Не буду говорить сейчас никаких слов. Ты сам знаешь, как называется то, что ты сделал. Ты взрослый мужчина, и точно так же сам решишь, как тебе с этим быть. С близкими Филиппа, с начальством, с премией, женой и куклой. Сам разберешься. Но я помогу тебе с одним — с маньяком, этим демоном, пока он еще кого-нибудь не убил. Мы его возьмем, устроим на него ловушку, поставим капкан.

— Как? — хмуро спросил Прудников.

— Я подумаю…

…Давно уехал майор Прудников, мрачный, запутавшийся, но с надеждой на «волшебницу» Веру Лученко, на то, что она каким-то образом все устроит и разрулит. Уже уснул накормленный, уставший в своей клинике Андрей Двинятин. А Вера с Паем устроились внизу, на просторном первом этаже. На диване женщина уже разложила розовый поплин, белый лен и кучу журналов. Ей не терпелось сшить себе весенний ансамбль из розовой пышной юбки и белой изысканной блузки под условным названием «Комплект а-ля Оскар де ля Рента». А пока она будет шить, в голове у нее должна появиться схема мышеловки посложнее, чем та, китайская. Правда, и зверь в нее должен угодить куда опаснее мыши.

— Идти нужно от жертв, — сказала себе доктор-сыщик, оглядывая приготовленное к шитью. — Просто потому, что больше идти не от чего. Кто они, жертвы маньяка?

Попрошайка в переходе, маргиналка, отброс общества, которая поит водкой двухлетнего ребенка, чтоб он спал, тем самым убивая его. С точки зрения общественного блага, жалко ли ее? Вроде не жалко, она преступник, тоже своего рода маньяк. Вторая жертва — бывший циркач. Никакой артист, пьянчужка, скатившийся до жонглирования у кафе. Почему плохой артист? Настоящий не уйдет из цирка по своей воле, будет помогать молодым жонглерам, учить их, делиться секретами… Вообще, цирк — это огромный завод по производству удовольствий для зрителя. Там найдется место каждому нормальному артисту. Значит — недобросовестный, так и отметим. Значит, выгнали его, судя по «морде лица» и по печени при вскрытии, за пьянку…

Пай улегся на ткани и журналы и подгреб белоснежный лен под свою сонную мордочку. Спал он так безмятежно, что и мысли не могло возникнуть о том, чтобы его потревожить. Вера с нежностью посмотрела на это сонное родное ушастое существо, тихонечко вытащила из-под мордахи белоснежную льняную тряпочку и принялась рассматривать кружевную вышивку, которую выполнила для нее одна вышивальщица. Тем временем Пай во сне повернулся на спину и сделался еще трогательнее…

По Вериному заказу вышили перед блузы, спинку, рукава и манжеты и воротник-стойку. Все детали были уже вырезаны по выкройке, оставалось все собрать на контрастную нитку, затем примерить перед тем, как строчить. Она выбрала красную нитку, взялась сшивать изделие.

— Итак, красной нитью в деле Кукольника проходит что? Что в двух случаях из трех он просто уничтожает бесполезный человеческий мусор — как он сам считает. Бывшая вокзальная проститутка, она же попрошайка, убивавшая детей, второй — клоун, запойный пьяница. Кто пожалеет об их утрате? Никто. Но как быть с Оксаной Колядой, психологом главка, включенной в следственную группу и помогавшей в расследовании дела? Как она превратилась в муклу Еву в жестоких лапах маньяка и зачем он ее убил? Стоп. Мне Прудников прислал курьером отчет о ее профессиональной деятельности, послужной список. Мнение коллег и подозреваемых, с которыми она работала… У меня не было времени прочесть. Так, это у нас в зеленой пластиковой папочке с надписью «Кукольник»…

Она присела к журнальному столику и разложила перед собой документы.

— Ничего себе! — сказала Лученко вслух, отчего Пай повел ухом и сонно приоткрыл один глаз. — Спи-спи, — погладила его Вера по розоватому пузу, и песик снова погрузился в сладкую дрему.

По документам выходило, что Оксана Коляда была по образованию детским психологом-дефектологом. Это означало, что она должна была разбираться в задержках детского психоречевого и речевого развития всех степеней; в алалиях, в тяжелых дизартриях и других нарушениях, вплоть до аутизма. Не говоря уже о главном диагнозе от родителей: «Что-то не то с ребенком»… Куда же направил свои стопы нужнейший для людей специалист? В отдел кадров министерства внутренних дел!..

Вера вздохнула:

— Ну конечно. Ведь именно там, в МВД, больше всего собралось аутистов, ДЦП-ников и даунов. Что касается задержек речевого развития, то в этой структуре наверняка болезнь поразила каждого второго, если не первого! Только вот беда, у взрослых все эти вещи не корректируются! Как говорит народная мудрость, поздно пить боржоми…

Итак, Коляда была карьеристкой, которую совершенно не интересовала ее профессия, а интересовало тепленькое местечко и министерские привилегии. Что же говорят о ней коллеги? Лученко достала нужный листочек. «Заносчива, высокомерна, недружелюбна, некомпетентна…»

— Зачем же ей понадобилось включаться в следственную группу? Вернее, зачем кому-то ее подключать? Они что там, ополоумели все?! На кой она сдалась в группе, где работают профессионалы? Кому понадобилась эта заносчивая, высокомерная, недружелюбная, некомпетентная особа — и зачем?

Вера продолжала прошивать ровными стежками льняное полотно. Уже передняя полка и спинка были пришиты, оставалось втачать оба рукава.

— Ответ, кажется, лежит на поверхности. Для движения по карьерной лестнице ей было необходимо громкое успешное дело. Помощь в расследовании убийств, дело маньяка…

Теперь нужно понять, почему Кукольник выбрал ее на роль жертвы. Наверное, убийца ждал, когда в группу расследователей вольется настоящий профи — психолог или психиатр. Допустим, ему это было необходимо. Он убил двух людей в Питере, затем двух здесь, в Киеве. Причем в таких местах их поставил, чтобы это сразу же вызвало переполох и подключение самых мощных сил в структуре МВД. Что должны были сделать в верхних эшелонах правоохранительных органов? Привлечь к делу специалиста! А они что сделали? Включили в группу дилетантку. Да не простую, а оголтелую! Реакция Кукольника — гнев. Ярость. В результате имеем труп министерской психологини…

Вера чувствовала вдохновение. Каждая мысль и каждый стежок нити ложились на свое единственное место.

— Разве мало некомпетентных людей работает в органах? Всех, что ли, убивать? Нет, он ее убил не просто так… А почему? Допустим, Кукольник — это я. И мне нужно… Что? Ну, конечно! Это же так понятно! Он ждал сильного профессионала, который постоянно помогает в расследованиях, чтобы вызвать его на своеобразную дуэль. Помериться, так сказать, силами. Не мелкую рыбешку хотел Кукольник, а равного, по его воспаленному самомнению, специалиста. Кто этот специалист?

Пора было примерять блузку. Вера стянула домашнюю футболку и аккуратно, боясь порвать нитку, через голову надела белоснежную вышитую вещь. Посмотрела на себя в зеркало. Блуза сидела точно по фигуре. Можно строчить. Все-таки какая чудесная вышивка украшает это воздушное изделие!