Твоя жизнь до рождения: тайны эволюции человека - Андрей Сазонов

* * *

ПЛОД – ЦЕНТРУ

Ситуация в офисе критическая. Люди сидят буквально на головах друг у друга. Нужно более просторное помещение, но вряд ли в нем удастся обеспечить те условия для безопасной работы, которые есть сейчас. Очень устал, налицо профессиональное выгорание. Подумываю о возвращении. Как на это смотрит Центр? Следующий выход на связь – через неделю.

К концу тридцать второй недели развития или немного позже (не забывайте о том, что с каждой неделей развитие плода все больше и больше индивидуализируется) легкие плода становятся работоспособными. Степень развития легочных альвеол и количество содержащегося в них сурфактанта позволяет ребенку, родившемуся раньше положенного срока (но не ранее тридцать второй недели) дышать самостоятельно.

Вот интересно, каким образом сурфактант равномерно наносится на внутренние стенки альвеол, если он вырабатывается в течение длительного времени? В легких существует какая-то система контроля, оценивающая количество сурфактанта на разных участках и отдающая команды «работать» или «не работать» вырабатывающим его клеткам? Логика подводит нас к такому решению, но на самом деле все гораздо проще. Наш суперсложноустроенный организм там, где это возможно, предпочитает простые решения.

Дело в том, что до рождения легкие плода заполнены жидкостью, содержащей минеральные соли, белок, небольшое количество слизи, вырабатываемой в бронхах, и сурфактант. Сурфактант нерастворим в воде, он содержится в легочной жидкости в виде эмульсии.[39] Сразу же после рождения, непосредственно перед тем, как начинается работа дыхательной системы, большая часть легочной жидкости впитывается через кровеносные и лимфатические капилляры, подходящие к альвеолам, а то, что не впиталось, удаляется наружу через дыхательные пути. В результате впитывания жидкости в альвеолах, сурфактант более-менее равномерно оседает на внутренних стенках альвеол в виде тонкой пленки.

Обратите внимание на то, что жидкость, содержащаяся в легких, отличается от околоплодных вод. Легочная жидкость – продукт деятельности легочных клеток. «Отключает» выработку этой жидкости, а также «включает» ее впитывание в альвеолах уже известный вам кортизол. Происходит это прямо в родах, во время схваток. При кесаревом сечении, когда нет схваток, запускающих процесс «осушения» легких, новорожденному может потребоваться для этого врачебная помощь – производится отсасывание жидкости из легких при помощи специального аппарата.

Околоплодные же воды, как уже было сказано выше, во время «тренировочных» дыхательных движений не проходят дальше надгортанника. Этот страж, то есть – хрящ надежно защищает дыхательные пути и легкие от совершенно ненужных им околоплодных вод. И состав у вод совершенно не тот, что у легочной жидкости, и «мусора» – волос и кожных чешуек – в них много. А что станет делать инородный предмет, пускай даже и волос, в легких? Он станет раздражать нервные окончания, вызывая кашлевой рефлекс. Плоду же совершенно не хочется кашлять. Хватает с него и тренировочных движений, совершаемых в рамках подготовки к дыханию с частотой от сорока до семидесяти в минуту.

Кстати говоря, вы никогда не задумывались о том, каким образом младенцы ухитряются сочетать такие несочетаемые, казалось бы, процессы, как питье материнского молока в положении лежа (лежа!) и дыхание? Причем делают они это, то есть – сочетают процессы, регулярно и подолгу. И редко кто из них редко когда поперхнется. А вот если взрослый человек попытается повторить этот фокус, то непременно поперхнется. Но лучше бы не пробовать самим, а поверить автору на слово, потому что этот эксперимент представляет опасность не только для здоровья, но и для жизни тоже – попадание жидкости в легких может вызвать пневмонию, а пневмонии иногда заканчиваются летальным исходом.

Как они это делают? И в чем тут секрет?

Секрет в том, что гортань у плода, а соответственно, и у ребенка на первых годах жизни находится не там, где у взрослого человека, а гораздо выше. Примерно на четвертом году жизни гортань начинает опускаться ниже. А вот у обезьян, в том числе и у ближайших «родственников» – шимпанзе, опущения гортани не происходит.

Как по-вашему, почему природа наказала нас так жестоко? Почему она отобрала у нас удобнейшую возможность есть и пить в лежачем положении без риска подавиться или поперхнуться? Тем более, что с точки зрения естественного отбора, низко расположенная гортань – признак вредный, опасный для жизни, снижающий выживаемость вида в целом. Как мудрая эволюция могла допустить такой промах? Как она позволила естественному отбору заменить полезный признак на вредный?

Расположение гортани у человека и шимпанзе

Ну, вы, наверное, уже догадались, что низкое расположение гортани почему-то полезнее высокого, причем настолько, что можно даже закрыть глаза на риск смерти от аспирационной пневмонии (так по-научному называется воспаление легких, вызванное попаданием в них различных посторонних веществ, чаще всего – рвотных масс). Осталось только догадаться, в чем тут польза.

Дело в том, что низкое расположение гортани увеличивает речевые способности индивидуума, давая языку возможность двигаться и в горизонтальной, и в вертикальной плоскости. Благодаря опущению гортани вниз, мы с вами можем отчетливо произносить разнообразнейшие звуки, а вот шимпанзе и другие приматы сделать этого не могут.

Некоторые читатели сейчас могут удивиться – неужели членораздельная речь важна настолько, что ради нее эволюция жертвует безопасностью? Да – настолько. Жертва эта совершенно оправданна, поскольку речь позволяет быстро обмениваться большими количествами информации, позволяет передавать потомству накопленный опыт, позволяет договариваться друг с другом. Предупредить племя о появлении тигра, договориться с другим племенем о совместной охоте на слонов, рассказать детям, какие плоды можно есть всегда, а какие – только один раз… Оцените преимущества и скажите – стоило ли опускать гортань.

Яички, которым на тридцать второй неделе по-хорошему уже полагается проникнуть в паховые каналы, готовятся к опусканию в мошонку, которое может произойти уже через неделю-другую. Эх, если бы эволюция додумалась бы вставить в паховый канал мышечную трубку, которая своими сокращениями двигала бы яички к мошонке… Но, к сожалению, нет у мужчин такого полезного приспособления.