Обгоняя смерть - Тим Уивер

— Когда я вышел из тюрьмы, — заговорил он, вертя в руках ножку от стола, — надзиратель за условно-досрочно освобожденными нашел мне работу футбольного тренера в молодежном клубе. Он приятельствовал с его руководителем. В первый же вечер, когда я там появился, руководитель отвел меня в сторону и сказал: «Я знаю про твою судимость. Взяв тебя на работу, я просто оказал любезность другу, так что, если проштрафишься хоть раз, хотя бы скажешь, что у нас кончился апельсиновый сок, ты уволен». Я получал двадцать фунтов в неделю. К воскресенью ничего не оставалось. Искушение украсть, кого-то ограбить было очень сильным.

Я посмотрел на «беретту».

— Только попробуй, и я проломлю тебе каблуком затылок.

Я взглянул на него.

— Дай мне лишь повод, Дэвид. Не терпится посмотреть, как твое лицо растечется по половицам.

Я закрыл глаза. Попытался припомнить план здания. И что-нибудь, пригодное для защиты.

Эндрю заговорил снова.

— В тюрьме было плохо, — продолжил он, и я стал наблюдать за ним. — Поэтому возвращаться туда не хотелось. А через пять месяцев все изменилось. Я разговорился с матерью одного из ребят. У него была лейкемия, но болезнь отступила. И то, как она говорила о сыне, о своей любви к нему, совершенно потрясло меня. Узнав, что она не замужем, я тут же пригласил ее на ужин — еще даже не зная имени. Она впервые повела меня в церковь. Благодаря ей я обрел веру.

Эндрю встал.

— Ее звали Шарлотта.

Он долго молчал, не сводя с меня глаз.

— Мы встречались около двух лет, потом лейкемия у ее сына вернулась. Мы уже жили вместе, у меня была работа. Все казалось превосходным. Но когда Шарлотта узнала, что болезнь возвращается, в ней что-то перевернулось, словно она поняла: теперь ее мальчика не спасти.

Его взгляд затуманился.

— Через три месяца после его смерти я пришел домой и увидел Шарлотту под водой в ванне. Она приняла много снотворных таблеток.

Он сильнее сжал ножку стола.

— Вот тогда у меня возникла эта идея — создать место для помощи людям начать все заново. Избавиться от воспоминаний, от всего, что хотелось бы забыть. Я отправился в банк и получил отказ. Но через несколько месяцев один человек пошел мне навстречу.

Я покачал головой.

— Как это понимать? — спросил Эндрю.

Я с трудом преодолел боль в спине.

— Ты никому не помогаешь.

Он молчал. Наблюдал за мной.

Потом взмахнул ножкой стола. Удар пришелся мне по подбородку.

— Проклятие!

Голова стукнулась о пол, лицо залило кровью. Перед глазами все поплыло. Сознание помутилось.

— Уж ты-то должен понимать, что я стараюсь делать! — выкрикнул он дрожащим от ярости голосом.

Эндрю ненадолго скрылся из виду.

— Это место создано для таких, как ты!

Он появился из темноты и наклонился ко мне:

— И оно не перестанет действовать.

Его лицо обрело отчетливые очертания.

— Ты не остановишь меня, Дэвид.

Он занес ножку стола над моей головой. Стиснул ее крепче, сжал зубы. Я собрал для защиты все свои силы.

Но удара не последовало.

Раздался глухой стук.

Эндрю зашатался, держась за голову.

На верху лестницы, позади него, стоял Алекс. Он вновь ударил Эндрю чем-то тяжелым. Тот согнулся, держась за живот.

Алекс нанес новый удар.

Рослый человек неловко шагнул вперед и упал на пол, как подстреленный на охоте олень. Алекс бил с такой силой, что откололся кусок доски в его руках и полетел в ванную, упав среди стекла.

Алекс, бросив на меня взгляд, пнул Эндрю в лицо. На стену позади него брызнула кровь. Но это его не остановило. Глаза Эндрю остекленели. Я слышал, как трескается кожа, ломаются кости. Ни вскриков. Ни стонов. Ни дыхания. Только шлепки, как при отбивании мяса.

— Алекс, — сказал я.

Он остановился, тяжело дыша, и оглядел меня, мой пистолет, кровь на одежде.

Подошел и помог мне встать, подхватив под мышки. Мне было трудно сохранять равновесие. Тело, казалось, вот-вот распадется. Он повел меня обратно к комнате А. Я поднял с пола пистолет и сжал его изо всех сил. Когда нас поглотила темнота, я притянул к себе его голову.

— Легион, — прошептал я, указывая на стену, разделявшую спальни. Он сразу же понял. В лице появился ужас.

Щелк.

Мы повернулись в сторону Эндрю. Но звук донесся из комнаты с кольцами.

Щелк.

Щелк.

— Ах ты, черт, — пробормотал Алекс. — Он идет сюда.

— Вам нужно меня использовать, — прошептал Алекс, глядя на дверь. — Сделать вид, будто собираетесь убить.

— Что?

Алекс встал. Я схватил его за руку и усадил снова.

— Что ты делаешь, черт возьми?

Он пристально смотрел на меня.

— Они не могут меня убить.

— Могут.

— Нет.

— Могут, Алекс.

— Схватите меня и тащите на лестничную площадку.

— Ты спятил?

— Сделайте так! — Он взглянул мне прямо в глаза. — Приставьте пистолет к моей голове и ведите. Когда увидите его, угрожайте меня убить.

— Ты, должно быть, сошел с ума.

— Нет, — ответил он. — Доверьтесь мне.

Я молча смотрел на него.

— Пожалуйста, Дэвид. Доверьтесь.

Он встал ко мне спиной. Я ждал, что он повернется. И я увижу страх в его глазах. Но Алекс смотрел в темноту, будто солдат, готовый покинуть траншею.

— Сделайте так, — повторил он.

— Алекс, Легион убьет тебя.

— Нет, — сказал он, теперь уже раздраженно.

Алекс стоял неподвижно, глядя на лестничную площадку. Я поднялся и подошел вплотную к нему, чтобы Легион не мог беспрепятственно выстрелить в меня. И мы двинулись вперед. Половицы скрипели под нашими ногами. Ботинки Алекса задевали расщепленные доски и осколки стекла. Мы вышли на лестничную площадку, заскользив в одном месте по крови Эндрю. Затем повернули направо и медленно ступили в комнату с кольцами, каждый шаг казался труднее предыдущего.

Все дальше и дальше в это логово.

— Я убью его, — сказал я, глядя в темноту, свисающую со стен и окон, как одеяла. И осмотрелся, прижимая пистолет к затылку Алекса. — Если придется выбирать, клянусь, я убью его.

Шажок к середине комнаты.