Толстушка Ли - Милана Стоун

Хотя хуже уже некуда!

— Тин, что же сильней может разбить сердце? — спрашиваю подругу, которая лежит со мной рядом на постели, перещёлкивая каналы на телевизоре, оставляет на мультике.

Заливает в себя вино вместо меня. Я же только поглощаю вторую половину торта.

Испортить фигуру? Да плевать!

Я все равно не нужна человеку, которого люблю, поэтому стоит ли переживать вообще?

— Хм… есть предательство намного страшней, чем измена. Так же есть болезни и смерть. Я думаю, ты смогла отпустить Нейта раньше… сможешь и сейчас. Если ты, конечно, этого хочешь.

Хочу? Возможно. Да! Точно хочу. Просто я не готова была снова к этому… к периоду, когда тебе нужно снова восстанавливаться после удара.

— Я бы простила, — удивляет меня подруга следующей фразой, от чего я полностью поворачиваю голову в её сторону, искренне ошалевшая.

— Как можно простить измену? Как Тина?! Как можно стереть эту картинку перед глазами, где он… и она…

— Брось, все возможно! Было бы желание. Это все ерунда! Ты сама виновата в произошедшем, чему ты удивляешься, если мужик после твоего ножа в спину — пошёл по бабам!?

— Что? Ты меня осуждаешь? Я так-то жертва в этой ситуации! — возмущаюсь, наглости подруги, как она может меня обвинять? Я вот с горя не пошла же искать утешение в мужиках! На глазах уже в который раз наворачиваются слёзы, глубоко вздыхаю, что бы остановить их поток.

Мне обидно! Раздавлена, как букашка! Меня унизили, бросили! Да, я тоже виновата, но это не сравниться с тем, как он поступил со мной. Я ему не нужна. Точка.

Устала.

Глаза сами непроизвольно начинают закрываться, и я проваливаюсь в тревожный сон. Чувствую у своей талии тёплые руки, которые сжимают и притягивают к себе. Так спокойней.

— Да, кто там, мать твою! — дергаюсь от дикого крика Тины.

Открываю глаза, озираясь по сторонам. Уже достаточно светло, видимо ранее утро. Рамирес с бешенством откидывает одеяло и выходит из комнаты. Только сейчас слышу, что кто-то барабанит в дверь… настойчиво так.

— Там твой Ромео, — заходит обратно и сваливается на кровать, предварительно накрыв голову одеялом.

Беру телефон с тумбочке, включаю, вижу кучу звонков от Нейта и смс.

Девять утра. Что же он забыл так рано у меня?! И что ему собственно нужно? Не узнаю, пока не спрошу сама. Может должна чего ему?

Подхожу к двери смотрю в глазок. Да, он, помятый, измотанный, но он. И что это?

Цветочки.

Он это серьезно? Ему самому не смешно? После одной бабы приперся к другой с чертовым веником!

— Проваливай! Ты мешаешь мне спать! — подаю голос, от чего он выпрямляется и смотрит прямо в глазок.

— Невилл, впусти меня, мы поговорим, все уладим. Я чертовки устал и хочу к тебе, — вот так спокойно высказывается этот ублюдок! Словно мы малость поругались! Будто не он изменил мне, несколько часов назад!

— Уходи Янг. Нам не о чем разговаривать. Все кончено! — твёрдо и уверенно заявляю, даже не сомневаясь в своём выборе. Я не буду прощать изменщика. Стоит только раз это сделать и он снова пойдёт налево.

— Ты не права! Боже, Ли. Черт! Я так облажался. Прости! Умоляю, давай поговорим… мы же с тобой с самого детства… я и ты… ты же чувствуешь? — сбивчиво, даже не понимаю, что он пытается сказать. Может, хочет надавить? Так вот это у него не получится.

— Нейтан, уходи, — тихо, просто нет сил ругаться. Не хочу его видеть и слышать. Он чужой.

Долгие минуты молчания, но я знаю, что он все ещё там.

— После твоего переезда, ко мне приходил Джон… помнишь его? — спрашивает, отвлекая меня от гнетущих мыслей. Конечно я помню этого школьного мудака, который чуть не изнасиловал меня на вечеринке. — Он приносил мне твоё письмо, что бы ещё поглумится. Но я прогнал его! Твоё признание до сих пор храниться у меня. Ты писала в нем, что будешь ждать… что изменилось? — он ещё спрашивает?

— Все Нейтан. Выкинь его, это всего лишь кусок бумаги.

— Ли, не говори так, давай просто…

— Господи, да свали ты уже! — перехожу неосознанно на крик. Меня тошнит от его голоса! Не хочу больше слушать его глупые доводы.

Он что-то продолжает говорить, но я отхожу от двери, не хочу выслушивать этот бред, давать шанс — не хочу! Слишком больно. Он не заслужил.

Тошнота резко подступает к горлу, и я только чудом успеваю добежать до унитаза и опустошить желудок, в котором ещё недавно был целый торт.

Веселое утречко, ничего не скажешь.

Только вот от переживаний, я снова пускаю в пустую слёзы.

Не стоило мне снова впускать его в свою жизнь, чему теперь, я удивляюсь… он всегда был куском дерьма. Он пришёл, а мне ни капли не легче.

На что он надеялся?

Насколько было бы проще, если бы великие умы изобрели таблетку, стирающую из вашей памяти больные воспоминания, оставляя только нейтральные и радостные. Принял, запив стаканом тёплого молока, возможно помучившись от побочных эффектов и все. Боли нет. Ты счастливый человек. Но что же нам делать в ХХl-ом веке, когда её ещё не изобрели?

Неужели учиться прощать? Но иногда легче просто забыть, чем простить. Но как простить, когда невозможно забыть?

Все последующие четырнадцать мучительных дней я пыталась выкинуть из головы тот образ предательства со стороны любимого человека, который так и продолжал преследовать.

Ничего не выходило. Было невыносимо больно и время не помогало, казалось, что становилось только хуже. Сердце ныло не только из-за его измены, но и потому что его не было рядом.

Хотя видела его, достаточно часто.

В первый раз после того случая, через три дня, после возвращения домой из университета. Он стоял около моего дома, нервно прохаживаясь по парковке и куря сигарету.

Но я быстро скрылась из его виду. После приехала ночью и забрала некоторые вещи и на время переехала к Уне.

В последующем он выслеживал меня в университете, но каким-то образом мне повезло не сталкиваться с ним. Я избегала его, как могла.

Но, самое тяжелое в этой ситуации, смотреть на Элисон. На занятиях я сверлила её взглядом. Делая только больнее себе. Но как то в один день, она сообщила всем, что нашла парня своей мечты и они вместе. Сердце тогда ушло в пятки, но как оказалось, это был не Нейт. Но даже это не принесло мне успокоение.

Он перестал звонить, видимо понял, что я не собираюсь отвечать. Но начал настойчиво писать. Сначала это были слова прошения, и просил дать ему шанс, после же стал докладывать, как провёл день, кого встретил, что делал. Разные, не значительные мелочи.

Писал, что сильно скучает и даёт мне время прийти в себя.