Записки военного советника в Китае. Из истории Первой гражданской революционной войны (1924—1927) - Александр Иванович Черепанов

Гуанчжоуской армии 1-й и 6-й бригад и бригады У Те-чэна в этих подразделениях также стало сказываться влияние политотдела. Командир 1-й бригады генерал Чэнь Мин-шу и командир 4-й дивизии Сюй Цзи попросили дать им советников и политработников. Оказалось, что выполнить эти просьбы невозможно. Политработники находились только в 1-м и 2-м полках школы Вампу, а генерал Чан Кай-ши на их перевод в гуанчжоуские части не соглашался.

Во время похода на Гуанчжоу у гуанчжоуских частей столкновений с населением стало меньше, дисциплина заметно укрепилась. Из попутчиков воинские части отдельных генералов постепенно стали превращаться в органическую часть Национально-революционной армии.

Но, конечно, не все шло гладко и в самом фундаменте Национально-революционной армии — 1-м и 2-м полках школы Вампу. Враги и тут пытались вносить раскол. Например, комиссар 1-го полка школы Вампу гоминьдановец Мяо организовал в своей части отделение так называемого Общества по изучению суньятсенизма, которое извращало революционный характер учения Сунь Ят-сена и выступало против единого национального фронта. В борьбу с Мяо вступил коммунист, комиссар 2-го батальона 1-го полка Ли Чжи-лун. Тогда Чан Кай-ши немедленно перевел его из боевой части преподавателем в школу Вампу. Ободренный таким оборотом дела, Мяо попытался организовать отделение общества и во 2-м полку, но получил должный отпор комиссара полка.

В целом активная политическая кампания не осталась безрезультатной. Население постепенно стало разбираться в обстановке и дружелюбно относилось к солдатам Восточной группы.

Между тем в стране происходили крупнейшие политические события, значительно облегчавшие действия правительственных войск.

30 мая 1925 г. рабочие и студенты Шанхая организовали демонстрацию протеста против убийства на японской фабрике рабочего-коммуниста. Демонстрация была расстреляна полицией иностранного сеттльмента. Эти трагические события вызвали революционный подъем во всей стране. Началось так называемое «движение 30 мая». По городам прокатилась мощная волна демонстраций, митингов, забастовок солидарности.

События 30 мая накалили обстановку в Гуанчжоу. Прогрессивные силы открыто выступили против происков юньнаньских и гуансийских милитаристов. На сторону Национально-революционной армии встали трудовые слои населения.

ГРОЗА НАДВИГАЕТСЯ

 Семнадцатого мая Гуанчжоуское правительство переехало частью на о. Хэнам к западу от города, частью на о. Вампу.

Генералы Ян Си-минь и Лю Чжэнь-хуань совещались в Гонконге со своими английскими хозяевами о том, как им лучше организовать восстание. Они использовали имя Сунь Фо (сына Сунь Ят-сена), который якобы поддерживал их и вот-вот должен был приехать в Гуанчжоу.

Гуансийцы оставили в городе всего около 1 тыс. солдат для охраны штаба генерала Лю Чжэнь-хуаня, главные силы расположили по Северной железной дороге на ближайших к Гуанчжоу станциях. На набережной Гуанчжоу против о. Хэнам юньнаньские войска начали возводить баррикады и завалы из мешков с песком. Они выбросили лозунг: «Спасение Гуандуна от коммунистов». В газетах, особенно гонконгских, появились пасквили на Гуанчжоуское правительство.

Встревоженные купцы стали вывозить товары на иностранный сеттльмент в Шаминь и в Гонконг.

В ЦИК Гоминьдана царил полный разброд. Ван Цзин-вэй и Ху Хань-минь должной твердости не проявляли. В городе между тем проходили организованные левыми гоминьдановцами митинги, на которых раздавались призывы бороться против милитариста Тан Цзи-яо и его союзников.

В рядах мятежников тоже не было единства. Командир 5-й дивизии Гуансийской армии генерал Лю Шу-вэнь открыто порвал с Лю Чжэнь-хуанем и получил назначение начальником штаба в Главной квартире правительственных войск. Командир 4-й юньнаньской дивизии заявил о своем переходе к генералу Чжу Пэй-дэ, который оставался верным правительству.

20 мая Главная квартира направила заведомо ложную, «отвлекающую» директиву: командующим войсками Северной и Восточной групп начать передвижение через Гуанчжоу в провинцию Гуанси для прикрытия р. Сицзян от нападения войск Тан Цзи-яо. В этой директиве Юньнаньской армии была поставлена следующая задача: 3-му корпусу оставаться в Вэйчжоу, прикрывая Восточную группу с севера, а остальным войскам охранять порядок в Гуанчжоу. Гуансийская армия, давно лишенная доверия правительства, в директиве умышленно не упоминалась.

На другой день в соответствии с планом операции правительственным войскам была дана новая, на этот раз настоящая директива.

Находившиеся в городе небольшие подразделения правительственных войск были 22 мая переведены на о. Хэнам, и с этого момента Гуанчжоу остался в полном распоряжении мятежников.

20 мая гуансийцы совместно с 1-й юньнаньской дивизией начали наступление на север против Хунаньской армии.

3-й юньнаньский корпус перевел один полк в район дороги Даньшуй—Пиншаньсюй для наблюдения за движением войск Восточной группы. В это время Ху Хань-минь вел переговоры с командиром 3-го юньнаньского корпуса, надеясь привлечь его на сторону правительства.

Наконец, генерал Ян Си-минь официально потребовал от правительства приостановить продвижение войск Восточной группы к Гуанчжоу.

По-прежнему подозрительно вел себя командир крейсера «Чжун Шань», ежедневно торчавший в штабе генерала Ян Си-миня.

Бронепоезд, который невозможно было использовать в создавшейся обстановке, по приказу Главной квартиры был разоружен. Подвижной состав Северной железной дороги был переброшен в Шаогуань. Пришло сообщение о том, что войска генерала Фань Ши-шэня перешли в наступление против Тан Цзи-яо.

25 мая из Гонконга вернулся генерал Лю Чжэнь-хуань. В тот же день на совещании высших офицеров своей армии он заявил, что, поскольку правительство настроено к нему враждебно, он будет вынужден открыто выступить против правительства 26 или 27 мая.

Вернувшийся в Гуанчжоу на день раньше генерал Ян Си-минь 26 мая встретился с генералом Тань Янь-каем и попросил его выступить посредником в создавшемся конфликте. На другой день, 27 мая, Ян Си-минь обратился к начальнику полиции генералу У Те-чэну с просьбой вернуться в Гуанчжоу для наведения порядка. При этом главнокомандующий сообщал, что им отдано распоряжение генералу Лю Чжэнь-хуаню немедленно вернуть полицейским властям право сбора налогов в городе.

Генерал Лю Чжэнь-хуань на словах согласился помириться с правительством при условии удаления из него Ху Хань-миня. В тот же день вечером генералы Ян Си-минь и Лю Чжэнь-хуань встретились с Ху Хань-минем и обсудили условия «умиротворения».

Гуанчжоуское правительство предложило генералам Ян Си-миню и Лю Чжэнь-хуаню публично подтвердить свою лояльность. Некоторые члены правительства, в частности Ху Хань-минь, сбитые с толку заверениями мятежных генералов о готовности помириться, усомнились в правильности намеченных решительных мер. Эти колебания отразились в войсках: генерал Чжу Пэй-дэ в Северной группе, а также командующий Западной группой медлили с концентрацией войск вокруг Гуанчжоу, ожидая результатов переговоров.

30 мая наступил перелом. Все, кто пытался урегулировать конфликт мирным путем, окончательно убедились в предательстве Ян Си-миня и Лю Чжэнь-хуаня. Правительство перехватило секретную переписку Ян Си-миня с главой северных милитаристов Дуань Ци-жуем.

Необходимо было расправиться с мятежными войсками и укрепить положение правительства. В принятии окончательного решения исключительную роль сыграла до конца принципиальная позиция гуандунского комитета Коммунистической партии.