Вершина желания - Нина Килхем

Джеку явно еще многому надо поучиться. Может, и к лучшему, что они так и не сошлись. И что он такое молол насчет того, что он ее недостаточно знает? Сколько месяцев она безропотно вытаскивала из душевого слива его волосы? И после этого он смеет говорить, что они еще недостаточно близки!

Молли улыбнулась. Но отчасти ей было приятно. Она и не могла припомнить, когда в последний раз кто-то за нее переживал. Обычно при первых признаках проявления заботы со стороны мужчины ей становилось неловко, и она старалась улизнуть, исчезнуть с его горизонта — она не хотела никому быть обязанной. Но как ни странно, когда эта забота исходила от Джека, ей было приятно. Комфортно. Славно. Она остановилась посреди тротуара, загородив движение пешеходам. И все же — Молли встряхнулась и пошла дальше — этому не бывать. У Джека имеется эта его шикарная невеста, и вся его жизнь уже спланирована наперед. Пора наладить отношение с тем, что у нее осталось от собственной жизни.

Когда Хизер приехала в гости к Джеку вечером в День святого Валентина, на ней был элегантный черный брючный костюм.

Розы, — сказала она, принимая букет. — Джек, правда, ты такой галантный. — Она вошла в гостиную и бросила букет на диван. — Надеюсь, твоя мама по достоинству оценивает важность этой встречи.

Джек отвернулся. Рита была наверху, вне себя от ярости и возмущения, и красила ногти на ногах лаком цвета фуксии. Она была так уверена в том, что посол приползет к ее ногам, но, очевидно, просчиталась. Теперь было ясно, что посол не придет — уже слишком поздно. Танцы назначены на сегодняшний вечер. Старик так и не появился, и Рита с трудом сдерживала злость.

— Ей не терпится поскорее с тобой увидеться, — сказал Джек.

— Не сомневаюсь. Она сбывает тебя с рук, передавая мне.

Джек посмотрел на Хизер. Глаза ее были голубые и пустые, и бороздки между носом и верхней губой не было вовсе. Джек сделал глубокий вздох, напомнив себе, что сердце у нее чистое. Как сок каучукового дерева.

— Хизер, ты меня любишь? — спросил он.

— Конечно, глупышка. — Она шлепнула его по руке.

— И ты хочешь иметь детей?

Она бросила на него быстрый взгляд:

— Конечно.

— Сколько?

— О, я не знаю. — Она ласково улыбнулась. — Скольких ты сможешь прокормить? — Она прилегла на шезлонг. — Не отказалась бы от бокала вина.

— Красного или белого?

— Шампанского.

— Да, конечно. — Джек направился на кухню.

Все будет хорошо, когда они поженятся. Она научится расслабляться, он — зарабатывать деньги. Они будут друг друга дополнять, подстегивать. Она не останется такой натянутой, когда, наконец, будет точно знать, что он любит ее и будет любить вечно.

Джек встал как вкопанный. Любить вечно? Сегодня, завтра, через год, через десять? Просыпаясь утром, первым делом видеть ее и, засыпая, тоже видеть ее. Он схватил бумажный пакет и начал в него дуть, борясь с паникой. Потом он ударил по надутому пакету и порвал его. Любовь не для хлюпиков, напомнил он себе.

Джек наклонился посмотреть, как зажариваются его куропатки, быстро помешал карликовую морковь в утятнице и открыл шампанское.

Тем временем Рита, шаркая, вошла в гостиную. Она была босиком, и между растопыренными пальцами ног, торчали клочья ваты. Она остановилась и молча уставилась на Хизер. Та подскочила и протянула руку:

— О, миссис Картер. Я так рада с вами познакомиться. Джек так много мне о вас рассказывал.

Рита дала ей пожать свою руку.

— Кто вы?

— Ну, я — Хизер. Уверена, что Джек вам обо мне говорил.

Рита прошлепала к буфету и налила себе виски. Она опрокинула виски в рот быстрым и ловким движением — результат многолетней практики. Затем села в кресло, раздвинув в стороны ступни, и развернула газету с кроссвордом. Хизер сидела на краешке дивана с очень прямой спиной, сложив на коленях руки. Она бросила взгляд в сторону дорогого мраморного камина в углу и, воодушевившись, пошла в наступление. — Я просто хочу, чтобы вы знали, как мне нравится Джек, — сказала она.

— Нравится, шмавится. Что нужно моему мальчику, так это хороший…

— А вот и я. — Джек вернулся с подносом, на котором стояла бутылка шампанского и два высоких бокала. Увидев мать, он открыл рот, как умственно отсталый.

— Мама, что ты здесь делаешь?

— А что, не видно? Я сушу лак на ногтях.

— Значит, вы уже познакомились? — Он кивнул в сторону Хизер.

— Конечно, — жизнерадостно сообщила Хизер.

Рита пожала плечами, не отрывая взгляда от кроссворда.

— Слово из трех букв для неудачника?

Джек пристально посмотрел на мать, которая сидела в кресле как окоченевший цыпленок. Ее надо как-то удалить. Романтизм имеет обыкновение увядать под завистливым взглядом родителя, особенно того, кто переживал второй подростковый период.

— Я нашел неразгаданный кроссворд в газете за понедельник, — сказал он.

— Правда? Где он?

— Я оставил его в твоей комнате.

— Ну почему же ты не сказал? — Рита вскочила, готовая пошаркать обратно, но тут увидела накрытый на двоих праздничный стол.

— Что это?

— День святого Валентина, — сказала Хизер.

— Я знаю, какой сегодня день, — огрызнулась Рита. Хизер встала с дивана и обняла Джека одной рукой.

— И Джек кое о чем хочет меня спросить. Правда, милый?

Рита, прищурившись, окинула Джека взглядом.

— Да? Ну, я знаю, вы не станете возражать против того, чтобы бедная старая женщина посидела с вами. — Она уселась за стол и, не раздумывая, отодвинула локтем с особым тщанием разложенные столовые приборы, чтобы освободить себе место. — Нужна еще одна вилка.

— Но… — сказала Хизер.

— Что? — рявкнула Рита.

Хизер посмотрела на Джека. Джек понял намек.

— Мы планировали романтический ужин.

— Думаешь, что только молодежь что-то смыслит в романтике? — Рита ткнула ножом в сторону Джека. — Я многому могла бы тебя научить, не будь это противозаконно.

Джек скрестил руки на груди.

— У нас на ужин куропатки. Их всего две.

Рита махнула рукой:

— О, да знаю я этих куропаток. Никому не по силам справиться с целой куропаткой. Просто отрежь мне ножку, много мне не надо. — Она похлопала ладонью по стулу рядом с собой: — Давайте, дорогуша, присаживайтесь. Давайте познакомимся получше.

Хизер взглянула на Джека, затем осторожно села рядом с его матерью. Входная дверь открылась. Они подняли головы и увидели Молли. Она была потной, с красным лицом, в спортивных шортах и майке. Она остановилась и окинула взглядом странное собрание.